Дарья Донцова - Жаба с кошельком

– Но каким образом вы объясните, что данные вашего паспорта оказались в базе данных компьютерной системы ОМО-банка?

– Понятия не имею, – растерянно ответил Винтусов, – просто теряюсь в догадках! Ума не приложу!

– Может, вы посеяли документ? – пошла я по кругу.

– Но тогда сейчас у меня был бы паспорт с совсем другой серией и номером, – рассердился Андрей, – да и не теряю я никогда ничего. Смотрите, видите, написано: «Выдан 02 апреля 2000 года». Как обменял, так и ношу с собой, просто какая-то чертовщина! Десять тысяч баксов! У меня таких денег отродясь не было, я только работать начал!

Я внимательно посмотрела на взволнованного, раскрасневшегося парня, похоже, он не врет. Но тогда все происходящее и впрямь смахивает на чертовщину.

– Знаю! – хлопнул себя по лбу Винтусов. – Все понял! Майка постаралась, это ее рук дело!

– Это кто? – оживилась я.

Андрей начал судорожно листать записную книжку:

– Майя Гордеева, моя бывшая любовница, она работает в ОМО-банке, в отделе, где выдают карточки. Ну, сейчас ей мало не покажется!

И он схватил телефон. Я выдернула у него из рук трубку и велела:

– Не пори горячку. Сначала надо понять, зачем она это проделала. Рассказывай про Майю.

Слегка успокоившись, Андрей вытащил сигареты.

– Вас не раздражает дым?

– Нет, – ответила я, вынимая «Голуаз», – кури сколько влезет. Так кто такая Майя?

Винтусов затянулся.

– Девушка моя, бывшая, три года знакомы были, потом расстались, она и пообещала мне отомстить, вон чего придумала! Не пойму только, чем мне это грозит?

– Ты ее бросил?

Андрей вышвырнул окурок в окно.

– Нет, наоборот, она меня!

– И пообещала отплатить? – удивилась я.

– Дело-то так было, – принялся растолковывать Андрей, – Майка мне сначала ничего показалась, она хорошенькая, блондинка…

– С красными губами? – перебила его я.

– Ну не с синими же, – пожал плечами юноша. – Вполне приятная, мы сначала в кино ходили, в клуб, а потом стали жить вместе, у нее квартира есть, однокомнатная. Первое время все шло хорошо, но потом Майя начала капризничать, жаловаться на отсутствие денег, ныть, что не имеет возможности приобрести пришедшиеся по вкусу вещи.

Андрей не обращал внимания на поведение подруги. Он быстро привыкает к людям, привязывается к ним, Майя ему нравилась, поэтому парень просто отмалчивался, когда любовница застывала в восторге перед очередной витриной, а потом принималась стонать:

– Нет, мне никогда не купить такую шубку. У Ленки есть, у Катьки тоже, даже Аньке-уродине любовник норку преподнес, а у меня ничего!

Далее, как правило, начинались слезы и нападки на Андрея. Тот пытался спокойно объяснить подруге:

– Ну какие у студентов доходы. Вот устроимся на работу и сможем себе больше позволить, подожди чуть-чуть.

– Я сейчас хочу, – выкрикивала Майя, – пенсионерке такая шубка ни к чему!

– Кто же говорит про старость, – пытался привести ее в чувство Андрей, – лет через пять твоя будет.

– А у Катьки с Ленкой сейчас есть, – не успокаивалась Майя.

Потом она устроилась на работу в ОМО-банк и совсем сошла с катушек.

– Говорила лишь о деньгах, – грустно поведал парень, – больше ни о чем. Ей там зарплату хорошую положили, но по сравнению с суммами, которыми обладали клиенты, заработанное ей казалось мизерным. Да еще, как назло, многие владелицы кредиток были одного возраста с Майей. Они приезжали в банк на личных автомашинах с шоферами, в операционный зал входили, блестя золотом и камнями, в сопровождении охранника. В особенности Майю злила девчонка с виду лет четырнадцати, не больше, да и по сути немного старше, участница эстрадного дуэта, маленькая, наглая дрянь, которая могла позволить себе все, о чем мечтала служащая: «Мерседес», загородный дом, эксклюзивные шмотки… А тут еще эта сикозявка заявилась с кавалером, и Майя чуть не скончалась от зависти. Девчонка подцепила не кого-нибудь, а Мовлади Ибрагимова, одного из богатейших людей России, о состоянии счета которого в ОМО-банке Маечка могла только догадываться.

«Деньги к деньгам», – думала Майя, глядя, как Мовлади нежно обнимает ничем не примечательную певичку.

Маечка сама пыталась исподтишка строить глазки богатым клиентам, но те не обращали внимания на хорошенькую блондиночку, наверное, хотели иметь дело только с людьми своего круга.

Майя приходила домой и набрасывалась на Андрея, теперь речь уже шла не о шубке.

– Ты меня объедаешь, – однажды заявила она.

Парень психанул, побросал в сумку вещи и ушел. Через два дня он, однако, одумался, поразмышлял над ситуацией и понял, что как ни обидно, но определенный резон в злых словах подруги есть. Андрей отдавал весь заработок Майе на хозяйство, он давно считал ее своей женой, но ведь сейчас она получает намного больше денег, чем он!

Мучимый угрызениями совести, юноша вернулся к любимой, открыл своим ключом дверь. Было три часа дня, и он, и Майя обычно в это время сидели на работе.

Андрей поставил сумку, вошел в комнату и замер. На разложенном диване кувыркались два обнаженных тела. Одно, молодое, крепкое, красивое, хорошо знакомое, принадлежало Майе.

Андрея поразил не столько сам факт измены, сколько внешний вид кавалера: обрюзгшего, животастого дядечки лет пятидесяти.

Любовники, занятые процессом, не обратили внимания на неожиданного свидетеля. Винтусов попятился и ушел. Сумку с документами и одеждой он забыл у Майи. Наверное, после завершения акта девушка поняла, в чем дело. Вещи Андрея остались стоять посреди крохотной прихожей, было ясно, что он приходил. Неделю изменница сидела тихо, потом позвонила Винтусову и нагло заявила:

– Все еще дуешься? Давай возвращайся.

– И не подумаю, – каменным тоном заявил Андрей.

– Ну, не будь дураком, – захихикала Майя, – и вещи твои тут, и документы.

– Пришлю за ними Серегу, – не дрогнул Андрей, – мне противно тебя видеть.

– Что я тебе сделала? – заскулила Майя.

– Только не начинай врать, – оборвал ее Винтусов, – видел собственными глазами твою новую любовь-морковь. Что же такого урода пузатого нашла? Неужто никого посимпатичней не было?

– У этого, как ты выражаешься, пузатого урода, – прошипела Майя, – баксов столько, что он ими все московские улицы усыпать может, и еще останется. Между прочим, Владимир Сергеевич мне шубку купил и продвижение по службе пообещал. Ладно, не куксись! Это без любви, за деньги.

Последняя фраза, брошенная наглой Маечкой, обозлила Андрея до крайности, если до начала разговора он еще мог предположить, что их отношения худо-бедно наладятся, то после такого заявления возврат к прошлому стал просто невозможен.

– Пошла ты на …! – заорал Винтусов и швырнул трубку.