Дарья Донцова - Созвездие жадных псов

– Кто?

– Ну есть такая малая народность, калахары, нас всего-то на свете двадцать человек осталось, а из них только три женщины. Вот президент Путин и издал указ.

– Какой?

– У каждой калахарки обязательно должно быть по пять мужей, у меня еще есть джип, «Фольксваген» и «Форд»…

– Ага, – кивнул растерянно паренек и кинулся к стеклянному домику рассказывать напарнику о ненормальной бабе, разъезжающей в насквозь ржавой «копейке» в сопровождении элитных автомобилей.

В «Макдоналдсе» Веня мигом договорился с обслугой. Чего-чего, а таланта заставлять других людей делать то, что он хочет, у антрепренера было в избытке. На задний дворик притащили красивый зонт, заставили столик фирменными стаканами, пакетами и кулечками.

Рейчел и Рамик получили по гамбургеру, Муля и Ада лакомились жареной картошкой, дети уничтожали «чиккен магнагеттс». Мне всунули на колени довольно сопевших Аду и Мулю, а остальных псов сгруппировали у ног.

– Ну при чем тут собаки? – безнадежно сопротивлялась я.

Парень с добрым лицом вытащил из черного чемоданчика несколько фотоаппаратов. За все время он не произнес ни слова.

– Так, – удовлетворенно крякнул Веня, – это круто, лихая фенька. Теперь последние штришки.

Быстрым, ловким жестом он взлохматил мои короткие волосы.

– Зачем? – дернулась я.

– Молчать, – приказал Веня, – голову чуть левее, улыбочка! Да не разевай пасть, вместо рта яма на снимке получится, улыбайся, не разжимая губ. Веселей, огонь в глазах! Прижми собак к груди. Мулечка, Адочка, ну-ка, киски, улыбайтесь!

Вы не поверите, но мопсихи растянули коричневые губы и придали лицу, то есть морде, самое радостное выражение.

– Супер, – взвизгнул Веня, – давай, Лешка, дубль второй!

Парень защелкал затвором.

– Это ловко, это четко, – потирал руки Вениамин, – это то, что надо! Завтра вся Москва тащиться будет, о, какая фенька!

Старательно изображая неземную радость, я слегка скосила глаза в сторону и попыталась увидеть ситуацию в целом. У служебного входа столпились, побросав других клиентов, сотрудники «Макдоналдса». Кирюша, Лиза и Костя откусывали сразу от двух гамбургеров. Муля и Ада старательно улыбались у меня под мышками. Рамик, державший в зубах биг-мак, положил голову мне на колени, и тоненькая струйка кетчупа стекала по навсегда испорченной светло-бежевой брючине. Рейчел в той же позе застыла с другой стороны, только в пасти у нее находился «филе о фиш». Наша стаффордшириха, если имеется выбор, безусловно, схватит рыбу, наверное, в роду у нее были крокодилы.

– Отлично, – веселился антрепренер, – мужья, любовники и дети всем надоели. У актрис вечно меняются спутники жизни, это не оригинально, а тут! Арфистка с собаками, да такого никогда не бывало, ни у кого!

Я тяжело вздохнула. Точно подмечено. Дама, которая живет в Париже, выступает на лучших сценах Европы, ездит в «Макдоналдс» поужинать со сворой разнокалиберных псов! Да уж, титул «городская сумасшедшая» прилипнет ко мне навсегда.

– Эй, улыбайся, – крикнул Веня, – правую ногу чуть вперед, слегка повернись, живей!

Я покорно выполнила команду и неожиданно для самой себя спросила:

– Слышь, Веня, а что тебя на мне заклинило, кругом столько актрис!

Вениамин Михайлович взял чизбургер, куснул и сморщился:

– Холестерин в чистом виде, ну и дрянь! Понимаешь, голуба, до сих пор все только выклянчивали рольки, а ты меня послала и вообще ничего не хочешь. Так?

– Так.

– А меня жутко заводит, ежели дама сопротивляется. Как это, я решил, а она против. Нет уж, обязательно настою на своем, психофизиология у меня такая.

– Смотри, провалится сериал из-за твоей психофизиологии, – фыркнула я.

– Наш народ все сожрет и не кашлянет, – спокойно пояснил Веня, – я после «Просто Мария» сомневаться перестал. Хочешь рецепт лучшего сериала? Полкило стрельбы, триста граммов секса, двести – розовых соплей и парочка актеров, о личной жизни которых приятно поболтать, чем чуднее, тем лучше. На первое место в рейтинге взлетит. А ты, голуба, проснешься знаменитой, ну поверь мне, звук медных труб завораживает.

– Прямо-таки знаменитой, – буркнула я.

– Костя Эрнст с ОРТ сказал гениальную фразу, – хихикнул Веня, – если в пиковое время каждый день показывать по телику в течение десяти минут одну и ту же обезьяну, то через неделю народ на улицах начнет узнавать мартышку и будет просить у нее автограф. Усекла? А теперь хватит трепаться, раньше начали, раньше закончим. Вперед, улыбку на морду!

Я вздохнула и оскалилась в объектив.

Утром, положив ровно тысячу рублей в сумочку, я стучала в окошко барака:

– Эй, Павлик, выгляни!

Но ответа не последовало.

– Павлуша, высунься…

Створки распахнулись, и высунулась баба с помятым лицом и торчащими дыбом сальными прядями.

– Тебе чего надоть?

– Павлика.

– А нетуть его.

– Где он?

– Хрен его знает, – закашлялась чадолюбивая мамаша, – может, на станцию побег, он иногда к ларькам ящики подтаскивает, а может, в Москву поехал на вокзал.

– Зачем?

– Чего пристала! – рявкнула бабища.

– Когда он вернется?

– Шут его разберет, днем, вечером, через неделю, чтобы он вообще пропал, спиногрыз! – гаркнула мамуля и с громким треском захлопнула окно.

– Тетенька, – раздался знакомый писк, – тетенька, давайте сто рублей, скажу, где Павлуха!

– Ты уже вчера триста заработала!

– Ну ищите его сами, вовек не найдете.

Испустив тяжелый вздох, я вынула розовую бумажку.

– Давай рассказывай.

– А он ваши часики дяденьке продал, – затарахтела девчонка, как проститутка засовывая купюру за резинку трусиков.

– Какому?

– С утра приходил, мордастый такой, в белом костюме. Подошел к дому, в окошко стукнул, Павлушка и высунулся. Мужчина сказал: «Слышь, парень, мы тут пикничок с приятелями устраивали, часы я потерял, не находил ли кто?» Павлушка не растерялся: «Две тысячи дадите?» – «Легко», – ответил пришедший и быстро отсчитал бумажки.

– Так, – пробормотала я, – а ты откуда знаешь?

– У нас в туалете, – ткнула девочка пальцем в голубую будочку, – доска на толчке сломалась, такая дырища! Запросто в дерьме утонуть можно. Я туда не хожу, боюсь.

– При чем тут сортир?

– А я в кустиках пописать села, тут дядька и подошел, – хихикнула девочка, – голос у него громкий, как загудел! Все и услыхала. Только не успела я у Пашки на конфеты попросить. Он в окно вылез, и они с тем мужиком вместе ушли.

– Куда?

– Павлуха в магазин побежал, за станцией стоит, плеер покупать и кассеты, давно мечтал. И повезло же ему, – вздохнула девочка, – а я вот никак на Барби не накоплю.

Не слушая ее жалобы, я понеслась к платформе и спросила у торговца Миши: