Дарья Донцова - Созвездие жадных псов

Зоя выслушала соседку и поморщилась: «Извини, Валь, но мне надоело быть в доме сильной половиной!»

– Ну не дура ли, – искренне изумилась Валентина, – такого парня выгнала. А тут, гляжу, идет, целый год не был.

Валя и решила, что соседка одумалась, пожила соломенной вдовой да позвала супруга назад. Честно говоря, она была рада за Зою. Возраст уже не юный, и найти спутника трудно. Нет, таких, которые прибегают поесть и потрахаться, полно, но настоящих, надежных мужчин мало. Примерно минут через пятнадцать Валя, закончив уборку, пошла покурить. Ее лоджия нависает почти над самым входом, и она увидела, как из подъезда быстрым шагом вышел Виктор, в руках он нес кулек.

Валентина вздохнула. Значит, любовь у соседей не вышла. Витя приходил за какими-то вещами. Собственно говоря, это все, потому что около девяти вечера на лестнице послышался шум, потом раздались тупые удары. Валя вновь глянула в «глазок» и увидела местного дворника, Надьку с третьего этажа, отчаянно машущую руками, и двух милиционеров.

– Что случилось? – поинтересовалась Валентина, раскрывая дверь.

– Тебя только не хватало, – буркнул дворник, орудуя стамеской, – иди себе спать.

– Погодите, гражданочка, – остановил один из ментов, – понятой пойдете.

– Почему дверь ломают? – не успокаивалась Валя.

– А потому, – загундосила Надька, – что Зойка дура. Стиральная машина у нее, «Вятка»-автомат. Так шланг уже пару раз соскакивал, заливала меня. Я ее просила, как человека, как стирать собралась, не уходи из дому, приглядывай. Нет, запустит машинку, и фр-р, нет ее. Раз она со мной по-хамски, и я милицию вызвала. Ломайте, ломайте, виданное ли дело, с потолка водопадом льет, скоро до второго этажа дойдет!

При этих словах дверь открылась, Надька первой влетела в квартиру и закричала:

– Ну, что говорила, шланг слетел; вода хлещет, а этой идиотки нет. Она теперь за все ответит, ремонт оплатит, а-а-а-а!

Услыхав вопль, менты и Валя рванули в кухню. Там по щиколотку в воде стояла Надька, издававшая дикий крик.

– Чего голосишь? – рявкнул дворник.

Не закрывая рта, Надька ткнула пальцем в сторону коридора. Дверь в комнату, очевидно, от сквозняка приоткрылась, и все увидели на полу тело Зои в розовом стеганом халате. Словом, спать Валя пошла уже утром. Один из оперативников выдвинул догадку, что киллер – а это был явно профессиональный убийца, он сделал контрольный выстрел в голову и бросил свое оружие – просто перепутал адрес. Такое изредка случается. В 42-й квартире, расположенной рядом с Зоей, живет одна дама, владелица риелторской конторы. Скорей всего заказ был сделан на нее, а не на простого, хоть и хорошего, хирурга.

Я почувствовала, как в голове начинается звон, а уши словно ватой заложило. Виктор, это Виктор убрал Зою… Зачем? Почему он всех убивает?

Внезапно в голову пришла страшная мысль.

– Телефон, – заорала я, – дай скорей телефон!

Испуганная Валя сунула мне трубку. Я потыкала пальцем в кнопки и с облегчением услышала нервное сопрано Людмилы Григорьевны:

– Кулинарное училище.

– Людмила, будьте осторожны.

– Кто это?

– Агент ФСБ, которая посетила вас утром.

– Ну что еще надо? – устало спросила директриса.

– Если к вам придет домой Виктор, ни в коем случае не впускайте его и немедленно вызывайте милицию.

– Почему?

– Сейчас не могу объяснять, но если вам дорога жизнь…

– Но…

Внезапно директриса замолчала.

– Людмила!

Но в мембране раздавался только тихий-тихий стук и непонятный скрип.

– Люда!!!

Нет ответа.

– Что? Что? – как попугай, повторяла Валя.

Чтобы быстрее попасть в училище, я схватила «бомбиста» и очень скоро пожалела об этом поступке. На Второй Брестской улице мы попали в жуткую, почти километровую пробку и застряли в ней надолго. Минут через пятнадцать езды черепашьим шагом я выскочила из машины и побежала в метро «Белорусская», ругая себя на все корки, – надо было с самого начала воспользоваться подземкой.

Уже подбегая к кулинарному училищу, я поняла, что безнадежно опоздала. В вестибюле учебного заведения царил переполох. Встревоженные учащиеся шумно переговаривались, несколько теток, скорей всего преподавательниц, став кружком, о чем-то бурно спорили.

– Что случилось? – бесцеремонно спросила я, хватая одну из учительниц за рукав.

Женщина оглянулась, шагнула назад, и я увидела, что в центре группы стоит Володя Костин. При виде меня майор поджал губы, потом резко велел:

– А ну, иди сюда, Евлампия.

Преподавательницы попятились, Костин втянул меня в кабинет, но не директорский, а в расположенный рядом класс, скорей всего математики, потому что по стенам были развешаны таблицы со всевозможными формулами.

– Что ты тут делаешь? – отрывисто поинтересовался приятель.

– Ничего, – принялась лепетать я, – просто пришла.

– Зачем?

– Ну… документы подать!

– Решила на старости лет стать поваром? Не стоит и пытаться, – довольно зло ответил приятель, – из женщин, у которых руки растут из того места, где у других расположены ноги, ничего не получится. Варить тебе сосиски до старости!

Еще секунду тому назад я была готова выложить приятелю все, что узнала, еще мгновение, и Володя начал бы благодарить меня за проделанную титаническую работу, еще мгновение… Но кто дал ему право оскорблять меня? И потом, я великолепно готовлю.

– Какое это место ты имеешь в виду? – кинулась я в атаку.

– У тебя и с мозгами беда, – вздохнул майор. – Ладно, если хочешь, могу назвать вещи своими именами: баба, у которой руки торчат из жопы, никогда не научится прилично готовить. И хватит врать, быстро говори, зачем явилась, а то задержу на три дня для выяснения личности!

Кровь бросилась мне в голову. Ледяным тоном я произнесла:

– Во-первых, вот паспорт, а во-вторых, генерал Рябов попросил узнать в отношении документов для Кости. В-третьих, вы, гражданин милиционер, простите, не знаю вашего звания, не имеете права беседовать со мной в подобном тоне. Запросто могу накатать жалобу начальству и потребовать, чтобы мне сообщили о принятых мерах, в-четвертых…

– Вали отсюда, Лампудель, пока цела, – просвистел майор, – дома побеседуем.

– У меня нет никакого желания принимать вас у себя, а в вашу квартиру я ни за что не войду, – ответила я и, гордо вздернув голову, выплыла в коридор, не забыв хлопнуть посильней дверью.

Надеюсь, портрет Ковалевской сорвался со стены и треснул Володю по лысине. Да-да, у него намечается проплешина, и я обязательно посоветую ему при следующей встрече купить себе специальный шампунь. Исключительно из дружеских чувств, он-то не видит, что за неприятность у него на темечке!

Толпившиеся у дверей тетки выжидательно глянули на меня.