Дарья Донцова - Прогноз гадостей на завтра

Но как бы там ни было, жизнь у Гемы с Эдиком протекала теперь вполне нормально, а потом разом случилось несколько событий, приведших к ужасным последствиям.

Началось с того, что Соня, получавшая во много раз меньше денег, чем Гема, взбунтовалась и потребовала «уравнять доходы». Даутова и Семен Жадов пытались объяснить компаньонке, что она совсем не главная в этом бизнесе. Но Соня продолжала упорствовать.

В октябре этого года к Эдику на кладбище подошел один из сотрудников, Квашнин. Михаил Евгеньевич работал в конторе художником, он же изображал священника, отпевал животных. Впрочем, глагол «изображал» тут не подходит, Миша и впрямь был церковнослужителем, отцом Иоанном, лишенным сана за невероятную, патологическую любовь к молоденьким прихожанкам.

Миша долго мялся, переминался с ноги на ногу, бормотал нечто маловразумительное, в конце концов Эдик не выдержал:

– Давай говори толком, что случилось!

Михаил Евгеньевич забубнил. Чем дольше он говорил, тем больше обалдевал Эдик.

Миша живет на Цветном бульваре. В соседней квартире обитала Аня Яхнина, с которой он дружил по-соседски. Потом Анечка попала в автомобильную катастрофу и очутилась в интернате, Миша, честно говоря, и думать забыл о девушке. Но этой осенью позвонил доктор из интерната и вежливо спросил:

– Простите, отец Иоанн, вы знакомы с Аней Яхниной?

– Да, – ответил Миша, – прекрасно знаю Анечку.

– Она просит, чтобы вы исповедали ее.

– Дело серьезное? – спросил Миша.

– Весьма, – ответил врач.

Михаил Евгеньевич к тому времени уже был лишен сана и не имел никакого права выслушивать исповедь. Но доктор прибавил:

– Вы бы поторопились, она просила взять за ее счет такси.

Думая, что Аня умирает, Миша вылетел на улицу. В конце концов, Яхнина считала его настоящим священником, хотела облегчить душу. И вообще, при угрозе смерти церковь разрешает исповедоваться любому.

Услыхав знакомые имена и фамилии, Михаил Евгеньевич насторожился, а когда рассказ Ани подошел к концу, ужаснулся. Исповедь он принял, грехи ей отпустил, зато сам стал мучиться, может ли рассказать обо всем Эдику.

Протерзавшись две недели, он явился к Малевичу и изложил всю историю. Сказать, что Эдик обалдел, это не сказать ничего.

Малевич в тот день поехал не домой, а к Лене, девчонке, нанятой им в стрип-баре для прикрытия своего романа с Жанной, женой Бешеного. Но Жанночка разонравилась Эдику, он уже хотел было избавиться от Лены, но не успел, и вот теперь бывшая танцовщица пригодилась.

Целый месяц Эдик пил горькую, попал даже пару раз в милицию, откуда его вызволяла Лена. Геме, звонившей на мобильный, он говорил только одну фразу:

– Отвяжись, ненавижу!

В конце концов Даутова, совершенно не понимая, что произошло, явилась к Лене домой и потребовала от Эдика ответа.

Малевич сказал жене, что знает правду о дельфусе и кончине Нины.

Собрав всю волю в кулак, Гема рассмеялась:

– Аня Яхнина сумасшедшая, у нее крыша поехала, надо же, такую дурь придумала! Да хочешь, я познакомлю тебя с Червь, и та скажет, что ничего подобного не было?

Но Малевич не поверил жене, отказался возвращаться домой и сообщил:

– На днях подам на развод!

Гема вынуждена была уйти. Тут из ванной появилась Лена. Она пришла домой в самый разгар скандала и спряталась.

– Ты бы поосторожней с этой особой, – посоветовала она Эдику, – не ровен час подорвет тебя в машине. Ну зачем сказал ей, что знаешь правду? Теперь берегись!

Эдик по складу характера был истерик. Он моментально начинал бояться и, прежде чем сесть в свой кабриолет, под разными предлогами подсылал к машине людей, выдумывая глупые поводы, чтобы только не самому открывать дверцу.

– Ой! – вскрикнула я.

– Что? – удивился Володя.

– Когда мы сидели в «Макдоналдсе», Эдик попросил меня сходить за барсеткой, я еще подумала, что он хам, но Малевич объяснил, будто у него радикулит… Значит…

– Ага, – кивнул майор, – точно, он посылал тебя на проверку, вдруг тачка заминирована! Только почему его заклинило на взрывчатке?

Я обалдело хлопала глазами.

– Это Гема его убила?

– Ну, не сама, – ухмыльнулся Володя. – Она у нас дама интеллигентная, тонкая, нервная… Киллера наняла. Знаешь, теперь это совсем не трудно. Открой газету «Из рук в руки», там полно объявлений типа: «Выполню любое поручение за хорошее вознаграждение».

– Но его ударили заточкой, в бок!

– И что?

– Ну киллер, как правило, стреляет.

– Не всегда, – хмыкнул Вовка, – наемные убийцы бывают разные, а действуют они по обстоятельствам. Такие мастера есть! Кстати, в Малевича воткнули не заточку, как ты выразилась, а весьма профессиональное оружие, инерционный стилет испанского типа.

– Что?

– Ну такую штуку, грубо говоря, похожую на шило. Между прочим, не дешевая игрушка.

– Но как же киллер подошел так близко к Малевичу?

– Господи, Лампа, ну вспомни, где происходило дело. В «Макдоналдсе»! Кругом толпа людей с подносами, узкие проходы между столиками. Так естественно повернуться лицом к человеку, который просит: «Пожалуйста, подвиньтесь, я хочу пройти к свободному месту». И потом, повторяю, Эдик почему-то был уверен, что его подорвут в машине, находиться в толпе он не боялся.

– Вот мерзавец, он посылал, по его предположению, меня на смерть!

Майор хмыкнул, но ничего не сказал.

– Значит, Гема убила мужа сама! Ну и ну, побоялась, что он расскажет все о дельфусе…

– Не только, – покачал головой Володя, – Эдик вел себя глупо. Сначала пообещал пойти в милицию и обо всем сообщить, дальше – больше. Заявил Геме: «Я еще расскажу все про тебя и Соньку, объясню, как вы дурите народ!» Вот это и явилось последней каплей. Гема безумно испугалась и начала действовать. Кстати, на ее совести и Лена.

– Как, – подскочила я. – Как?

– Девчонка была жадной, – вздохнул Вовка, – алчность ее чуть не погубила. Прикинь, узнав о смерти Малевича, она позвонила Геме и потребовала контейнер баксов за молчание. Еще и заявила: у меня есть замечательная вещь, фото, где вы сняты вместе с Соней.

Вот Гема и послала к наглой девице киллера. Причем сама привела его, позвонила в дверь и сказала: «Открывай, Лена, я принесла деньги, отдавай снимок!»

Жадная девчонка впустила в квартиру свою судьбу, протянула Геме конверт со снимком. Киллер отволок ее в ванную и выстрелил, но по счастливой случайности девчонка выжила.

– Вот почему она бормотала: «Она… его…» Наверное, хотела сказать: «Она его жена». И эта фраза: «Их две, две рядом…» Боже, где были мои мозги?! – закричала я.

Потом вдруг у меня в голове словно вспыхнул свет.

– Э нет, погоди, Вовка, не получается.

– Что? – спросил майор. – В чем нестыковочка?

– Ведь Гема сама послала меня к Лене за телефоном Эдика. Девчонка была в тот момент живехонька, здоровехонька, она убежала на дискотеку, в нее стреляли позже… А к тому моменту Гема уже была мертва, ведь она отравилась, и я, вернувшись, нашла тело…