Дарья Донцова - Но-шпа на троих

Рая кивнула:

– Ага, перед свадьбой фотографировались.

– Ваш муж такой худой!

– Чистый Кащей, – подтвердила Рая, – все жрет и не толстеет, я же клюю, как птичка, а гляди, как меня разнесло! А чего ты про Витькин размер интересуешься?

– Вы только не волнуйтесь, – тихо проговорила я.

Раиса захлопала глазами:

– Случилось чего, а?

– Ну…

– Говори скорей!

– Понимаете, «Жигули» под номером 337 МОМ попали в аварию.

– Мама! – взвизгнула Раиса. – Он убился! Сто раз ему твердила, не лезь выпимши за руль! Вот теперь по больницам намотаюсь, денег потрачу! Беда прям! Откуда время взять! Ну козел! И чего, сильно покалечился? Ходить-то сможет потом? Только не хватало за параличным ухаживать!

– Вы особо не волнуйтесь, – тупо повторила я, – может, это еще и не он. Вдруг кому ключи от машины дал, всякое случается.

– Ты о чем толкуешь? – прошептала Раиса, хватаясь за подушкообразную грудь. – Не пойму. Знаешь адрес больницы, так скажи!

– Шофер и пассажир не в клинике.

– А где?

Я уставилась на Раису. И как сказать ей правду? Внезапно Каретникова стекла на диван.

– Он чего? Помер?

– В автомобиле нашли два трупа, мужских, – пролепетала я, – без документов, но, может, ваш муж и не в морге, вдруг…

И тут Раиса удивила меня. Побелев, словно бумага, она молча встала, открыла ящик буфета, порылась в нем и достала бордовую книжечку вкупе с пластмассовой карточкой.

– Дома он все оставил, – тихо сказала она. – Где Витька лежит, знаешь?

Я вытащила бумажку.

– Вы только успокойтесь. Сейчас позвоним в отделение дежурному и все выясним.

Раиса молча наблюдала, как я веду переговоры с милицией.

– Слышь, – попросила она, когда я повесила трубку, – ты со мной съезди, а? Страшно одной.

– Конечно, одевайся.

Раиса побежала в коридор, а я осталась тупо сидеть на диване. Внезапно из другого конца квартиры раздались грохот и вскрик. Ноги понесли меня на звук. У Каретниковых было две комнаты. Вторая служила спальней. Я ворвалась в нее и увидела Раису, лежавшую на полу.

– Господи, что случилось?

Хозяйка застонала и села.

– Поскользнулась. Дорожка подо мной поехала. Сколько раз хотела убрать ее, да руки не доходили. Хорошо хоть ничего не поломала.

– Встать можешь?

– Ща, – проскрипела Раиса, – попытаюсь.

Кряхтя и охая, хозяйка сгребла ноги в кучу, я попыталась помочь ей, наклонилась и увидела возле тумбочки что-то непонятное, квадратное, ярко желтевшее на полу. Я схватила предмет и положила на ночной столик.

– Что нашла? – спросила Рая.

– Не знаю, – я машинально поглядела.

– Пряжка, – резюмировала Раиса, – только от чего? Для ремня маловата будет.

Я взяла крохотный кусочек металла и повертела его в руках. Действительно, маленькая, почти кукольная пряжка. Точь-в-точь такая украшала туфли Галки, когда я везла ее к экстрасенсу.

До морга мы добрались быстро, все-таки вечер, машин меньше. Раиса вела себя спокойно, даже попросила:

– Радио включи, а? С музыкой веселей.

Неожиданно в моей душе поселилась жалость к незнакомому Виктору. Похоже, жена совсем не расстроена его смертью, небось испытывает облегчение, узнав, что больше не надо будет заботиться об алкоголике. Грустно это, прожив много лет с человеком, не проявлять никаких эмоций, узнав о его кончине. Честно говоря, я боялась, что нас сейчас заведут в зал, уставленный каталками, сдернут с одной простыню… Хорошо бы не упасть в обморок. Вид тела, которое покинула душа, пугает.

Но молодой человек в нежно-зеленом халате, абсолютно трезвый и безукоризненно воспитанный, включил компьютер и прочитал нам описание особых примет.

– Коренные зубы отсутствуют, на левом предплечье шрам от ожога.

– Это его шампуром сосед на даче приложил, – напряженным голосом пробормотала Раиса, – еще на щиколотке отметина имеется, круглая, а на правой ступне порез длинный. Витька на днях на осколок наступил.

– Точно! – воскликнул юноша. – Фото глядеть станете?

Раиса кивнула. На экране возник снимок, я зажмурилась, не хочу видеть труп.

– Витя, – прошептала Рая, – Витя.

– Водички хотите? – заботливо поинтересовался парнишка. – А второго знаете? Гляньте!

– Нет, – вдруг слишком громко ответила Рая, – впервые вижу!

– Все, все, – воскликнул парень, – убрал!

Я открыла глаза, на мониторе мирно светилась заставка – черное небо, усеянное звездами.

– Документы принесли? – деловито осведомился парень.

Раиса кивнула.

– Давайте.

Каретникова протянула служащему паспорт, я сидела, стараясь не шевелиться. Юноша кивнул и ушел. Мы остались вдвоем.

– Ты меня назад отвезешь? – неожиданно спокойно поинтересовалась Раиса.

– Конечно, – зачастила я, – не волнуйся. Хочешь, я останусь с тобой, пока кто-нибудь из родственников не подъедет?

Раиса пожала плечами:

– Мои все поумирали, а у Витьки только сестра осталась, горькая пьяница, я ей даже и звонить не стану, позор, а не баба, перед людьми стыдно станет. Лучше подруг позову.

Послышались бодрые шаги, и в комнату вошел служащий морга. Началось оформление документов, процедура заняла примерно час, потом парень деловито осведомился:

– Вещи возьмете?

– Какие? – испуганно спросила Раиса. – Они же горели.

Медбрат вытащил бумагу:

– Нательный крестик белого металла, кроссовки. А также сумка поясная из кожзама черного цвета.

– Ботинки можно тут оставить? – слабым голосом осведомилась Каретникова.

– Тогда акт подпишите, – парень равнодушно-спокойным жестом пододвинул к Раисе листок. – Вот здесь внизу и в углу, число поставьте. Сумочку нести?

– Да, – кивнула Рая, – там ключи его.

Медбрат снова ушел.

– Вот придумали, – пробормотала Раиса, – одежду отдавать! Кому она нужна!

Я пожала плечами:

– Наверное, правила таковы, санитар обязан спросить, люди-то разные, вдруг кто скандалить начнет.

Скрипнули плохо смазанные петли, медбрат положил перед нами небольшую обгоревшую сумочку, прикрепленную к ремню:

– Проверьте содержимое по описи.

Раиса снова побледнела и умоляюще посмотрела на меня:

– Слышь, глянь ты!

Мне тоже отчего-то стало не по себе, но делать нечего, пришлось открыть «молнию». Внутри не было ничего необычного: два ключа на железном колечке, портмоне и початая пачка сильно мятой жвачки.

– Деньги пересчитайте, – велел юноша.

Я раскрыла кошелек и стала перебирать купюры. Раиса сидела, отвернувшись к окну.

– Пятьсот долларов, – сообщила я.

– Что?! Тут кошелек? – вскрикнула Рая, повернувшись ко мне. – Сколько?!

Я показала ей зеленые бумажки и повторила:

– Полтыщи американских рублей.

– Откуда?

– Понятия не имею, – растерялась я, – они там лежали, внутри.