Дарья Донцова - Нежный супруг олигарха

– Офигеть, – протянул Костин.

– Вот смотри, это фишка, – я вернула Вовку к делу Пряхина. – А теперь включи актерские способности и представь: ты коллекционер, в доме тишина, охрана и прислуга спят, рабочий день окончен, можно расслабиться и заняться новым экспонатом своей коллекции. Никто тебя не побеспокоит, особняк заперт, в холле злющие собаки, которые сначала сожрут чужака и лишь потом залают. Новая фишка грязная. Как ты поступишь?

Лицо Костина стало задумчивым, он взял ярко-красный пластмассовый кругляшок.

– Ну… погляжу в лупу.

– Хорошо.

– Потом потру каким-нибудь средством.

– Так.

– Осторожно отполирую.

– Отлично, дальше.

– Полюбуюсь и помещу на место.

– А если грязь не отходит? Въелась в какую-нибудь часть?

– Ну…

– Очень сильно тереть нельзя, можно повредить поверхность, – подсказала я, – а фишка и так не в лучшем состоянии.

– Ну…

– Повторяю: ты держишь ее в руке, не хочешь поцарапать, а чернота не отходит, или что-то налипло. Не думай долго! Как ты поступишь?

Костин поднес фишку к лицу и подышал на нее.

– Это первое, что приходит в голову! Никакого толка от этого нет, но так и тянет подуть на нее, правда? – Я стукнула кулаком по столу. – Вот и ответ на все вопросы. Как яд попал в организм Пряхина, зачем понадобилась фишка, отчего ее украли… Прибамбас покрыли слоем яда. Сначала я думала: Пряхин чистил новое приобретение и одновременно пил чай, яд попал на пальцы, с них перешел, допустим, на колбасу в бутерброде… Но ты сказал, что желудочный путь исключается. И меня осенило: он дышал на фишку, от теплого воздуха часть отравы испарилась, попала в легкие и начала свою черную работу. Помнишь, когда-то у тебя было дело человека, которому намазали ядом телефонную трубку? Здесь тот же принцип, только в случае с Пряхиным задействованы суперпрофи и очень редкое, неизвестное даже вашим экспертам вещество. Думаю, оно растительного происхождения. Пусть внимательно изучат монету и дыхательные пути Пряхина, в них могут остаться следы яда. Хотя не исключаю и того, что отрава через некое время разлагается на безобидные составляющие. Понимаешь? Я читала о таких фокусах в энциклопедии «Яды».

Костин медленно кивнул, а меня несло дальше.

– Надо немедленно навести справки о Пряхине. В частности, непременно узнать, не пытались ли его привлечь к ответственности за какое-нибудь особо тяжкое преступление. Ну, допустим, он убил человека и не понес наказания. Что-то непременно было! Бекки жива, и она продолжает свою работу!

– Ты о ком? – вытаращил глаза Вовка.

– Сейчас, сейчас… – затараторила я. – Вот как было дело! У Пряхина серьезная охрана, секьюрити за ним табуном ходят, просто так к бизнесмену не приблизиться. И как же его убить?

– Нет проблем, – дернул плечом майор. – Они, шкафы квадратные, нужны лишь для внешнего устрашения и понтовости, отсекут попытку непосредственного контакта, а против снайпера бессильны. Выстрелит спокойно с противоположного конца улицы, с чердака, и уйдет огородами. Против лома нет приема, если захотят на тот свет спровадить, никакая охрана не поможет!

– Эти люди не действуют столь откровенно. Проводникам не нужен шум. Киллера начнут искать, и еще, не дай бог, найдут. Нет, они работают по-иному: инфаркт, инсульт, бытовая травма, короче говоря, смерть естественная, не вызывающая подозрений. И с Пряхиным им бы все с рук сошло, да яд подвел, определился. Эксперты слишком умные стали! Слушай дальше. Журнал написал о коллекции Николая Пряхина, издание попало в руки проводника, и он сообразил: вот способ убрать бизнесмена. Только где взять фишку? Она должна быть непременно настоящей и редкой, Пряхин хвастался, что все те, которые в ходу в современных казино, он уже собрал. Где искать раритет? И тут кто-то рассказывает проводнику о Катиной шкатулке. Допускаю, что без злого умысла, просто так, в разговоре сболтнули… Следовательно, проводник от нас в одном шаге. Надо вычислить того, кто растрепал про фишку, и потребовать, чтобы он вспомнил, кому наболтал про Катину шкатулку. Вовка, ты найдешь убийцу Пряхина и умоешь Гомолова! Я тебе помогу!

Костин молча сложил красные игрушечные фишки назад в коробку.

– А теперь, – спокойно сказал он, – еще раз, подробно, расскажи суть дела. Пока я ничего не понял…

Домой я вернулась переполненная адреналином. Вовка решил, что ему пока у нас появляться не надо. Я повесила ветровку в шкаф, сняла туфли, прошла на кухню и обнаружила там Милену в крайней степени отчаяния.

– Лампа! – заорала Бахнова. – Слава богу! Что за макароны у вас дома?

– Нормальные ракушки, – улыбнулась я. – А если хочешь спагетти, то иди в магазин, наши не любят длинные макароны.

– И ракушки бы сошли, – нервно сказала Миля, – но они тухлые.

– Макароны? – изумилась.

– Да!

– Именно тухлые?

– Да!

– Ты что-то путаешь. Изделия из воды с мукой хранятся годами, а я пару дней назад купила новую пачку.

– Они чернеют, – впала в истерику Бахнова, – значит, гнилые!

Я поразилась до крайности.

– Ты варишь ракушки, а те темнеют? Невероятно.

– Я их жарю.

– Тем более странно. На сковородке макароны делаются светло-желтыми.

– А эти черные, гнилые. Вот! – с отчаяньем воскликнула Милена и подняла никелированную крышку.

В нос ударил запах гари. Я уставилась на темные колечки, лежавшие на дне чугунины.

– Однако! Странный продукт! – удивилась я.

– Отвратная гадость, – кивнула Милена. – И что я Вадиму скажу? Он скоро придет, задержался на совещании. Попросил макарон, нежно так сказал: «Милая, обжарь, и побольше, я их люблю со сливочным маслом».

Я осторожно потрогала пальцем серо-черную окаменелость.

– И как ты это готовила?

Милена заломила руки.

– Говорю же – жарила.

– Поясни в деталях.

– Что за идиотский вопрос? На сковородке! – заныла Бахнова.

Я еще раз потрогала нечто, больше всего напоминающее мелкие камушки.

– Сделай одолжение, опиши процесс приготовления последовательно.

Миля села у стола.

– Господи, зачем этот дурацкий разговор? Впрочем, если тебе очень хочется, то слушай. Я взяла сковородку, положила на нее сливочное масло, насыпала макароны и включила плиту. Потом отошла на четверть часа отдохнуть, прихожу – ба! Черт-те что!

– Ага, ты просто швырнула ракушки… – стараясь не рассмеяться, уточнила я.

– А надо было спеть им или станцевать? – обозлилась Миля. – Кстати, Лиза предположила, что соль виновата.

Я прикусила губу, а будущая жена олигарха, не замечая, что ее собеседница мужественно борется с приступом хохота, как ни в чем не бывало продолжала рассказывать…

Лиза вошла на кухню и вроде меня начала интересоваться: что, как… А потом спросила Милену: