Дарья Донцова - Несекретные материалы

– Почему у тети Жени такие странные лифчики?

– Это для того, чтобы грудь казалась больше, чем она есть на самом деле!

– Какое безобразие! – пришел в негодование честный ребенок. – А Макс знает, что жена его обманывает?

Прихихикивая от этого воспоминания, я примерила паричок темно-каштанового цвета, представляющий из себя слегка растрепанный пучок. Лицо моментально стало круглым. В глаза вставила линзы цвета шоколада и почти не узнала себя в зеркале. Просто великолепно, теперь намажемся темным тоном, выберем перламутровую помаду… Результат превзошел все ожидания. Весело насвистывая, я пошла вниз и у входной двери налетела на Банди и Снапа, мирно устроившихся на креслах в холле.

Я начала гладить шелковые морды, но тут распахнулась дверь и вошел Кеша. Увидав происходящее, он моментально сказал:

– Не бойтесь, собачки не кусаются, просто лают, когда видят незнакомых. Вы к кому?

Я растерянно молчала. Надо же, он, оказывается, возился в гараже…

Кеша в нетерпении повторил:

– Вы кто?

– Ты меня не узнал?

Сын подскочил на месте.

– Мать?! Что за идиотский маскарад?

– Вот, решила слегка сменить имидж, – пробормотала я, бегом кидаясь во двор, – извини, жутко опаздываю на работу.

– На какую работу? – взревел за спиной Кешка, но я уже влетела в гараж и со всей возможной скоростью принялась заводить «Вольво».

На самом деле спешила, потому что до визита к Никитиным нужно было еще заехать в магазин «Ваша безопасность».

Милый продавец, очевидно ровесник Кеши, спокойно выслушал проблему и, ничуть не удивляясь, уточнил:

– Хотите проследить за мужем?

Я радостно закивала. Следующие полчаса мальчишка показывал всевозможные приспособления. Чего там только не было: фотоаппараты и даже видеокамеры, выполненные в виде пуговиц, часов, перстней и портсигаров… Разнообразные «жучки», как записывающие разговоры, так и передающие их на довольно большое расстояние… Работа шпиона или шантажиста теперь упростилась до безобразия. Ставишь в комнате абсолютно невинного вида вазочку, а на следующий день забираешь записанную пленку. Дело за малым – незаметно проникнуть в нужное помещение…

Двор Никитиных вновь радовал глаз патологической ухоженностью, а в дверях опять возникла худенькая девушка. Однако голос ее звучал надменно: так разговаривает человек, привыкший, что ему безоговорочно подчиняются. К тому же девица освоила фокус, которым давно пользуются хитрые руководители, – говорила еле слышным шепотом, и приходилось изо всех сил напрягать слух, чтобы уловить фразы.

– Вас прислала Софья Николаевна Рогова?

– Да.

– Хорошо, – констатировала девица и представилась: – Юлия Матвеевна.

На мой взгляд, она совершенно не тянула на «Матвеевну», но не говорить же это «хозяйке». В ответ я сообщила:

– Любовь Павловна Бодрова.

– Прекрасно, значит, слушайте, Любочка, – приказала наглая девчонка, опуская отчество и давая этим понять, кто есть кто, – надеюсь, вы у нас проработаете хотя бы месяц. Рита очень избалована, с ней следует обращаться построже. А сейчас идите на второй этаж, девочка у себя в комнате. Лена проводит.

На зов явилась молодая горничная в синем форменном платье и повела наверх. По дороге девушка сочувственно вздохнула и шепнула:

– Если уж очень доставать начнет, заприте в кладовую на время.

– Думаю, родители не одобрят меня за такие методы воспитания…

– Ванды сейчас нет, а Юля ее терпеть не может, – пожала плечами Лена. – Рита боится только силы. Слава богу, я с ней постоянно не сталкиваюсь, но того, что вижу, вполне достаточно.

Она отворила дверь и громко произнесла:

– Маргарита Алексеевна, к вам новая гувернантка.

– Я сплю, еще рано, – донеслось из темной комнаты, – пусть на кухне подождет.

Лена выжидательно глянула на меня, я шагнула внутрь. Глаза не сразу привыкли к полумраку, но постепенно стала различать меблировку. В огромном – метров сорок – помещении повсюду валялись игрушки. Возле одного из окон большой письменный стол с компьютером, в правом углу телевизор с видиком, в левом музыкальный центр. Одна из стен полностью занята шкафами, очевидно сделанными на заказ; у другой стоит невероятных размеров кровать под розовым балдахином, штук пять кресел, два дивана, стулья. Пол закрыт пушистым ковром, окна занавешены тяжелыми портьерами. Я подошла к одному из них и отдернула занавеску. Серенький ноябрьский свет проник в детскую. Куча одеял вяло зашевелилась, и из-под нее донесся капризный голосок:

– Какого черта! Говорила же, что сплю. Пошла вон немедленно!

Не обращая внимания на хамские речи, я выглянула в окно. Дом стоял буквой «п». Два крыла и серединная часть плюс дурацкая башенка. Скорей всего в здании чертова уйма комнат, комнатушек и темных уголков. Мне же надо найти помещение, в котором проходят тайные свидания, и оставить замаскированный фотоаппарат, только так можно вычислить хозяйку сумки…

– Эй, ты, – раздался за спиной противный детский писк, – чего застыла, поди сюда.

Я обернулась. Рита сидела на кровати, абсолютно голая, спустив ноги. Девочка явно крупновата для семи лет, но мордашка хорошенькая и волосы красивые – густые, вьющиеся.

– Ну же, – закричала воспитанница, – давай одевай меня! Или думаешь, я так весь день сидеть стану?

– Это как тебе захочется, – мирно ответила я.

– Хватит, – завопила девчонка, – тащи белье…

– Где у вас дают кофе? – спросила я.

– Тебе на кухне, а мне в столовой, – неожиданно мирно ответила Рита.

– Пойду горяченького хлебну, – сообщила я.

– Что? – изумилась капризница. – Да как ты смеешь уйти и бросить меня тут голую, ведь замерзну!

– Залезь под одеяло, – посоветовала я и двинулась к двери.

Рита зарычала от злости и швырнула в меня подушкой. Но довольно тяжелый мешочек, набитый пухом, не долетел до цели и шлепнулся посередине детской. Я аккуратно подобрала спальную принадлежность, походя отметив, что кружевная шелковая наволочка великолепного качества, и с силой метнула ее назад. Подушка угодила противной девчонке прямо в лоб. От неожиданности Рита упала на спину.

Я, благополучно поплутав по коридорам, нашла кухню. У большого стола сидели две женщины и мирно пили чай. Увидев непрошеную гостью, они насторожились, и я поспешила их успокоить:

– Давайте познакомимся. Люба, новая гувернантка.

– Остается только вам посочувствовать, – вздохнула более пожилая и полная, – присаживайтесь, я – повар, зовут Настей, а это горничная Вера. Хотите чайку?

Я радостно согласилась, и приветливые женщины начали вводить новенькую в курс дела.

Дом поделен на две половины. Одна принадлежит Ванде и Рите, другая – Юле. У женщин разная прислуга. Ванда набрала себе самых обычных женщин, а Юля – глухонемых.