Дарья Донцова - Несекретные материалы

Я вздохнула и оглядела стол. Совсем забыла про пирожные. Коробочки с эклерами, корзиночками и трубочками преспокойненько лежат в багажнике.

– Пойду принесу из машины сладкое…

– Давайте помогу, – услужливо предложила Галочка, и мы вместе вышли во двор.

Почти стемнело, но прямо перед входом стоит фонарь, к тому же в «Вольво» зажигается свет. Я подняла крышку багажника и остолбенела. Вместо белых кондитерских коробочек увидела там труп довольно упитанного мужчины. Широко раскрытые голубые глаза, не мигая, смотрели мне прямо в физиономию. Породистое, даже красивое лицо, единственный дефект – маленькая, аккуратная дырочка между бровями. Крови почему-то почти нет.

Галя издала какой-то странный, клокочущий звук и кулем свалилась на землю. Я продолжала рассматривать мужика. Интересно, как он попал в багажник? Абсолютно точно помню, что сама не засовывала туда ничего подобного.

Вожделенный фильм по Агате Кристе так и не посмотрела. Сначала крикнула Кешу, и он вместе с Машей и Ольгой отволок бесчувственную Галю в гостиную. Домашним пришлось нелегко. На вид милая гостья весит около центнера. Затем вызвала Дегтярева. Полковник старый, испытанный друг. Нашим отношениям столько лет, что и вспомнить страшно. Познакомились еще в те времена, когда Александр Михайлович, стройный, кудрявый и белозубый, учился в Академии МВД, а я подрабатывала там на полставки приглашенным преподавателем французского языка.

С тех пор пролетели годы. Полковник пополнел, растерял часть шевелюры и обзавелся коронками, я тоже не помолодела. Но неизменной осталась дружба. Поэтому в случае неприятностей сразу звоню ему. Александр Михайлович дослужился в системе МВД до звания полковника и стал какой-то шишкой. Я плохо разбираюсь в милицейских чинах, но знаю, что к нему на стол попадают сложные дела.

Минут через сорок после звонка во двор влетели микроавтобус и черная «Волга». Из недр машины выбрался еще один приятель – Женька – и закричал:

– Всем привет, давненько у вас в гостях не был!

– Замолчи, – велел появившийся следом полковник, и Женюрка помчался к «Вольво».

Он эксперт, хотя не уверена, что правильно называю профессию человека, который самозабвенно копается в трупе, чтобы определить причину смерти.

Вокруг багажника запрыгал фотограф, потом прибежали еще какие-то мужики, нас вежливо, но настойчиво отправили в гостиную. Домработница Ирка предусмотрительно заперла всех животных в кухне, и теперь они исступленно царапали дверь, издавая жуткие вопли.

Александр Михайлович сел на диван и принялся заполнять бесчисленные бумажки.

– Где подобрала труп?

– Он сам оказался в багажнике.

– Интересно, – поднял кверху брови приятель, – сам пришел, сам залез, сам стрельнул себе в лоб… Знаешь его?

Я покачала головой.

– Первый раз вижу.

Вошедший сотрудник протянул начальнику довольно пухлое портмоне. Александр Михайлович принялся выкладывать на журнальный столик содержимое. Пять бумажек по сто долларов, три по пятьсот рублей, горсть железной мелочи, штук десять визитных карточек… Я моментально схватила одну: «Никитин Алексей Иванович, генеральный директор издательства «Свеча». Проезд Прямикова».

– Положи на место, – велел полковник.

– Интересно, за что этого Никитина пристрелили? – задумчиво спросила я. – Да еще запихнули ко мне в багажник.

– Может, его вовсе не так зовут, – отметил приятель.

– А карточки?

– Кто-нибудь дал.

– Десять штук сразу?

Александр Михайлович глянул мне в глаза.

– Солнце мое, только не вздумай заниматься частным розыском, все твои, так сказать, расследования обычно плохо заканчиваются.

И он принялся задавать дурацкие вопросы. Машинально отвечая ему, я погрузилась в раздумья.

Вообще-то полковник прав, есть у меня одна страсть. Просто обожаю детективы и пару раз сумела выручить своих друзей из пикантных ситуаций. Вытащила из тюрьмы своего бывшего мужа Макса Полянского, нашла убийцу Ларисы… А тут судьба подсовывает такой шанс! Наверное, следовало в свое время идти учиться не в иняз, а в Академию МВД. К тому же я умна, логична, бесстрашна, абсолютно неподкупна…

– Слушай, – обозлился полковник, – ты о чем думаешь?

– Наверное, пирожные пропали, – быстренько сообщила я.

Александр Михайлович хмыкнул:

– Скорей всего, но даже если они целы, навряд ли твои домашние захотят съесть эклерчики, на которых лежал незнакомый труп.

Я вздохнула – он, как всегда, нелогичен. Мои откажутся прикоснуться к сладостям, даже если на них покоилось знакомое тело.

На следующее утро, спустившись в районе десяти в столовую, я обнаружила за огромным круглым столом лишь отчаянно чихающую Галю. Аркашка, конечно же, на работе, Зайка с Машей учатся, понятное дело, что гостьей придется заниматься мне.

– Какие планы? – фальшиво бодро осведомилась я, наливая традиционно чуть теплый кофе.

Галя пожала плечами:

– Даже не знаю.

– Сейчас подкрепимся и поедем по магазинам, купим кое-какую одежонку, – предложила я.

Верещагина стала пунцовой.

– Не надо, у меня все есть.

– Вот и хорошо, будет еще больше, и потом, скажи, ты же хочешь замуж?

Галя кивнула.

– Значит, надо сразу дать понять возможным объектам, что у тебя особых проблем нет. Отлично одетая женщина с качественной косметикой и хорошей стрижкой имеет больше шансов.

– Мне не нужен человек, который смотрит на платье. Хотелось найти такого, для кого главное – душа.

– Обязательно поищем душевного, а сейчас давай допивай, и поехали.

Галочка положила в небольшую чашку четыре куска сахара и принялась методично размешивать. Под мерный стук ложечки я вышла из столовой. Пожалуй, следует потом объяснить ей, что весить в двадцать девять лет сто кило – это слишком. Но сначала позвоню Алене Кислицыной. Она работает в Институте имени Курчатова, если где и есть холостые мужчины, так это там.

Аленка схватила трубку после первого звонка.

– Кислицына у аппарата.

– Ну даешь, – восхитилась я, – представляешься по полной форме. Скажи, у тебя в отделе есть хорошие женихи?

– Ты чего, – захихикала подруга, – решила на старости лет еще разок под венец сбегать, а болтала – никогда, никогда…

Я вкратце объяснила суть дела.

Алена пришла в восторг.

– Правильно мыслишь, сначала одень, потом своди в парикмахерскую. Что у нее на голове?

Я помолчала секунду, пытаясь подыскать достойное выражение.

– Воронье гнездо.

– Ладно, – окончательно воодушевилась Алена, – конечно, наши мужики все убогие, но можно попробовать. Созвонимся вечером. Кстати, помнишь, что свахе шаль положена? – И она, прихихикивая, положила трубку.