Дарья Донцова - Хождение под мухой

– Кто, она?

– Нет, конечно, – хихикнула я, – это вараниха, грубо говоря, большая ящерица, а держит ее ваша избранница. Только маленькая поправочка, она брюнетка, правда, с рыжей челкой.

– А вот и фигушки, – заявила Капа, стаскивая шлем.

На ее маленькое личико упали пепельно-серебристые локоны с зелеными прядями, – самая настоящая, натуральная блондинка.

– Ой, мама, – сказал Лева и схватился за желудок.

– Язва заболела? – испугалась я.

– Нет, – прошептал мужик, – ложку проглотил.

– Какую? – в голос крикнули мы со старушкой.

– Чайную.

– Зачем?

– Не знаю, держал в руках, а увидел их и проглотил, – потрясенно сообщил Лева.

Я кинулась к Володе. Через пару минут все столпились вокруг несчастного. Откуда-то вынырнули Кирюшка и Лизавета. Значит, они тоже были дома, просто прятались в своих комнатах, не желая мешать сватовству.

– Что делать? – суетилась Капа.

– Надо дать ему побольше каши, – посоветовал Володя, – сама выйдет, завтра.

– Вы не волнуйтесь, – бледными губами прошептал Лева, – ложечку верну, помою и принесу.

– Спасибо, – быстро сказал Сережка, – оставьте себе, у нас их много.

– Как же, – настаивал Лева, – никак нельзя, получается, украл у вас столовый прибор, похоже, серебряный, нет, я никогда не был вором. Получу назад и верну.

– Не надо!

– Обязательно верну!

– Перестаньте, – обозлилась я, – завели глупый спор.

– Лучше скажите, что делать?

– Знаю! – заорал Кирюшка.

Все с надеждой уставились на мальчишку.

– Надо, чтобы он встал на руки, ложечка и выпадет.

– Я не сумею, – ответил Лева.

– Ерунда, – вдохновилась Лиза, – мы подержим.

– Но…

– Давай, давай, – налетели на несчастного дети.

Пришлось Леве покориться, потому что Лиза и Кирюшка сломают кого угодно. Кое-как, кряхтя от натуги, мужик встал на руки. Кирюшка придерживал его ноги. Из карманов несчастного мигом посыпалась масса вещей: ключи, кошелек, мятная жвачка, калькулятор, телефон, расческа, блокнотик.

– Ну, – прохрипел Лева, – долго стоять-то?

– Пока не выпадет, – пообещал Кирка.

– Голова болит.

– Потерпи.

– Не могу.

– Ну секундочку.

Мужик вздохнул, как-то странно всхлипнул, руки его подломились, тело словно потеряло позвоночник.

– Падает, – завопил Кирюшка, – ой, ой, ой, не удержу, из рук вываливается!

Сережка и Володя бросились на помощь, но поздно. Лева с ужасающим грохотом рухнул на пол. Голова его попала под сервант, а ноги, предварительно задев полки, где стояли всяческие припасы, приземлились около плиты.

– Лева, ты жив? – заорали все.

В ответ – ни звука.

– Вы как хотите, – отрезал Володя, – а я вызываю «неотложку».

– Давно пора, – поддакнул Сережка, – надо было сразу к врачу обратиться, а мы дурью маялись!

Не успел он захлопнуть рот, как полка, на которой стояли пачка сахара, открытая банка томатной пасты, печенье курабье и пластмассовая вазочка с мармеладом, та самая, которую только что задели ноги Левы, внезапно издала странный звук «крак» и обвалилась на несчастного мужика. Вмиг Леву засыпало сахарным песком, печеньем, мармеладом. Кондитерские изделия покрыли все пространство от его груди до пяток. Лицо и шею щедро измазал кетчуп.

Поднялась дикая суматоха. Володя, надрываясь, кричал в трубку:

– «Скорая»? Примите срочный вызов.

Лиза и Кирюшка сметали с поверженного тела сладости. Сережка и Капа пытались удержать собак, рвавшихся поучаствовать в уборке. Даже Люся, всегда флегматично смотрящая на мир маленькими безразличными глазками, невероятно оживилась и принялась раздувать мешок под пастью. Я же пыталась оттащить в сторону полочку. В самый разгар этих действий раздался звонок. По непонятной причине «Скорая помощь» явилась мгновенно.

– Уберите собак, – велел доктор, – немедленно!

Сережка и Володя поволокли сопротивляющуюся свору в глубь квартиры. Врач и фельдшер глянули на Леву.

– Да уж, – вздохнул эскулап, – милицию вызывали?

– Я сам майор, – ответил вернувшийся Володя и продемонстрировал служебное удостоверение.

Врач склонился над Левой и удивленно сказал:

– Но это не кровь! Я думал, у вас драка вышла.

– Нет, банка с томатом-пастой разлетелась, – сообщила Лиза, – Лева упал, задел полку, та рухнула.

– На руках не удержался, – влез Кирюшка, – прямо позор, здоровенный дядечка, а стойку сделать не смог, всего-то пару минут продержался.

– Зачем он на голову встал? – удивился доктор. – Полотенчиком лицо и шею оботрите.

Я принялась смывать кетчуп.

– Думали, ложка из него выпадет, – пояснила Лизавета.

– Какая ложка? – вновь впал в недоумение доктор.

– Чайная, – пояснил Сережа, – он ее проглотил.

– Зачем?

– Случайно вышло.

– Дайте объясню, – влезла я, – значит, так. Лева пришел по брачному объявлению, думал, я дала, а это не я, а Капа.

Доктор перевел глаза на старушку.

– Она поместила объявление о желании выйти замуж?!

– А что, нельзя? – села на любимого конька Капа. – Покажите закон, в котором написано, что женщина после шестидесяти не имеет права на личную жизнь!

– Погоди, – разозлилась я, – ну Лева увидел Капу на роликах, заметил Люсю и от испуга ложечку того и схомякал.

– Что сделал? – ошарашенно поинтересовался фельдшер.

– Ой, простите, у нас раньше хомяки жили, лопали все подряд, вот мы и придумали глагол такой: хомякать, кушать то есть, жадно так глотать.

– А Люся-то кто? – спросил вконец замороченный доктор. – Невеста этого, под кетчупом?

– Нет, невеста я, то есть Капа, то есть я, но это она объявление дала под моим именем…

Понимая, что сейчас окончательно запутаюсь, я дернула валявшийся на полу поводок и вытащила затаившуюся под столом вараниху.

– Знакомьтесь, Люся.

– Мама, – сказал фельдшер, потом развернулся и резко выскочил в коридор.

– Она кусается? – прошептал, бледнея, доктор.

– Что вы, – заорали мы в голос, – Люся травоядная, совершенно безобидная, просто как бабочка.

– Хороша бабочка, – подал из прихожей голос фельдшер, – поехали, Семен Андреевич.

– Погоди, Леня, – сказал доктор, – сейчас разберемся, я пока не слишком врубаюсь, что к чему.

В этот момент Лева, застонав, сел.

– Что случилось?

– Ты упал, – заорал Кирюшка.

– А сверху полочка обвалилась, – добавила Лизавета.

Семен Андреевич ловко приладил манжетку тонометра и вынес вердикт:

– Надо лечь в кровать, и все пройдет. Главное, больше не переворачивайтесь вниз головой. Ну, мы поехали.

– А ложечка? – возмутился Сережа.

– Это не к нам, отправляйтесь в травмапункт.

Медицина удалилась.

– Ладно, – вздохнул Сережка, – вставай, приводи себя в порядок, и двигаем.

– Но у меня одежда испачкана, – заявил Лева.