Дарья Донцова - Главбух и полцарства в придачу

– Представляешь, – вздыхала Лариса, – нам бы найти это богатство! Вот бы зажили!

Внезапно Сирена поняла: Ларисе нельзя ничего рассказывать. Та мигом смотается к Митричу и, хотя не имеет на бедре тайной печати, небось сумеет подобраться к деньгам. А накопленное должно достаться Лизе. Если уж разбираться до самого конца, то Павел не имел никакого отношения к деньгам Ивана. Свою часть наследства он благополучно проиграл в карты, деньги, хранящиеся в склепе, не его. Но, будучи женщиной доброй, жалостливой, Сирена стала помогать Ларисе, понимая, что той одной без мужа тяжело поднимать Виталика.

– Спасибо, – всхлипывала Лариса, принимая из рук Сирены очередные купюры, – кабы не ты, сдохли бы мы с сыном от голода.

Вот так и текла жизнь. Сирена мудро распоряжалась своими средствами, не транжирила их, но и не жадничала. Пару раз выручала мужа Розы, Семена, когда у того случилась недостача, дала денег и самой Розе, помогла дочери-невестке открыть собственное дело, отстегивала дань Ларисе.

Шло время, подрастали дети, и наконец настал момент, когда Лиза, вопреки воле матери, вышла замуж за Петра Попова. Узнав, что обожаемая внучка беременна, бабушка заперлась с девушкой в спальне и открыла ей семейную тайну.

Лиза едва не лишилась чувств, узнав обо всем. Значит, она не Марченко, а Глебкина, Нина с Серегой родные ей только наполовину, а бабушка не мать мамы. Было от чего остолбенеть, но основные открытия ждали ее впереди. Сирена Львовна рассказала внучке все, не таясь. Лиза лишь хлопала глазами.

– Найди надежного человека, – велела бабушка, – мы должны поставить твоему ребенку родовой знак.

– Зачем? – испугалась Лиза.

– Чтобы знал, как тайник открывать, – пояснила бабуля.

– Лучше на бумажке написать, – сопротивлялась внучка.

– Она может потеряться, – возразила Сирена, – у моей матери печать в тюрьме отобрали. Хорошо, она рисунок помнила. А кабы нет? Татуировка – это надежно, и потом, такова воля предков! Наследник обязан иметь клеймо.

– Я тоже наследница, – тихо сказала Лиза, – однако отметины у меня нет. Почему мне ее не поставили?

Сирена Львовна кивнула.

– Понимаешь, тату стояло у твоего отца, после его трагической гибели я долго думала, но так и не отважилась пометить тебя.

– Ты не нашла тату-мастера? – предположила Лиза.

– Нет, – ответила Сирена, – это не проблема, я не знала, как объяснить Розе мое странное желание пометить внучку.

– Мама ничего не знает о монетах?!

– Нет.

– Но как же… ведь у папы, по твоим словам, был наколот рисунок.

– Да, Юра рассказал жене мою историю, ту, которую можно озвучить посторонним, собственно говоря, это правда про то, как мама родила меня в тюрьме. Просто Юра не сообщил жене всего, сказал, что из любви ко мне тоже решил себе сделать тату. Уж не знаю, что Роза подумала о нас, но она никогда не заводила разговоров на эту тему. Ты пойми, внученька, они прожили вместе очень мало. А твой папа не имел права без моего согласия посвящать молодую жену во все тайны. Монеты-то не только наши, они еще и твои и твоих детей, ясно? Поэтому ты осталась без татуировки, а вот твоя детка должна иметь знак.

– Значит, никто не знает про деньги?

– Нет, милая, они по закону твои, – ответила Сирена, – Нина и Сережа не Глебкины. Захочешь помочь своим единоутробным сестре и брату – пожалуйста, но тайны им никогда не открывай.

– Как же мы объясним маме мое желание сделать младенцу тату? – покачала головой Лиза.

– Сначала пусть он родится, – вздохнула Сирена, – будем разрешать трудности по мере их поступления.

Накануне свадьбы Лизы Роза, изо всех сил препятствовавшая ей, попросила у Сирены:

– Мамочка, дай мне денег.

Сирена предположила, что Роза решила смириться с замужеством дочери, и быстро сказала:

– Не волнуйся, моя радость, я все сама сделаю!

– Ты о чем? – удивилась Роза.

– О свадьбе.

– При чем тут это! – взвилась невестка-дочь. – У меня неприятности на работе.

– И сколько надо? – поинтересовалась Сирена Львовна.

Названная сумма ее ошеломила.

– С ума сойти! Зачем тебе столько? – воскликнула она. – Вроде бизнес великолепно идет!

Невестка забормотала какую-то чушь про налоговую инспекцию, «крышу», «накат-откат»… Но Сирена Львовна поняла, что Роза лжет, и сурово сказала:

– На деньги можешь рассчитывать лишь в том случае, если расскажешь правду!

Роза разрыдалась и вывалила неприглядную истину. Она завела роман с мужиком, сделала того своим заместителем, а он украл большие деньги и смылся. И теперь Розе грозит если не разорение, то очень большие трудности.

– Экая ты неразумная, – покачала головой Сирена, – дочь заневестилась, замуж собралась…

– Ну и что? – обозлилась Роза. – Мне теперь на себе крест поставить? Извини, пока я жива, мне мужчина нужен.

Сирена промолчала. Она сама, рано оставшись без мужа, и не помышляла о любовниках. Ей достался «нулевой» темперамент, интимная жизнь Сирене была не нужна. Честно говоря, она недоумевала, глядя на Ларису. Вот от той просто сыпались искры. А в последние годы поведение Глебкиной стало почти неприличным. Однажды Сирена, проходя мимо дома родственницы, зашла к ней без предварительного звонка и с ужасом поняла, что у Ларисы сидит любовник, молодой парень, чуть старше Виталика. Сестра мгновенно выставила аманта вон, но Сирена, очевидно, не сумела справиться со своим лицом, потому что Лариса заявила:

– Нечего на меня так смотреть. Живая пока, и мне мужчина нужен.

– Да, – попыталась вразумить ее Сирена, – но не такой же юный.

Лариса прищурилась.

– Что мне с дедушкой делать? Знаешь, у молодых веселей получается. Вот стукнет мне восемьдесят, тогда и заведу пенсионера!

Сирена не нашлась, что сказать, и вот теперь те же слова произнесла Роза. Наверное, есть в жизни нечто, чего Сирена не испытала, но ведь это не значит, что другие такие же, как она.

– Ладно, – кивнула Сирена, – завтра получишь деньги.

Утром Роза, успокоенная и даже веселая, убежала на работу, а Сирена отправилась к Митричу. Сев в электричку она ощутила какой-то дискомфорт, странное чувство беспокойства и тревоги. Она осторожно огляделась и увидела неприметную бабенку, одетую в серую куртку, кроссовки и платок, закрывавший почти все лицо. Сирена мигом поняла причину своей тревоги. Эта тетка ехала с ней в одном вагоне метро, а теперь очутилась и в поезде. Может, простое совпадение, а может…

Решив подстраховаться, Сирена вышла на людной станции Буркино. Тетка, смешавшись с толпой, пошла за ней следом. Сирена Львовна влезла в автобус, серая куртка туда же. Решив сделать вид, что ничего не замечает, бабушка Лизы доехала до кладбища, совсем другого, не того, где был склеп Глебкиных, прошла по раскисшим от дождя глиняным дорожкам, добралась до какого-то надгробия и села около него на скамеечку. «Мартынова Вера Алексеевна» – гласила надпись на памятнике. Преследовательницу не было видно, но она явно находилась неподалеку, Сирена спиной чувствовала чужой взгляд.