Дарья Донцова - Дама с коготками

Тут в шкаф проник свет, дверцы открылись. Женщина слегка пошевелила вешалки, свет исчез, дверцы закрылись. Я расслабилась. Вот уж не думала, что могут вспотеть уши.

Таинственная незнакомка снова принялась за мобильный. «Не нашла. Скорей всего не дома».

Через некоторое время послышались удаляющиеся шаги и тихий стук закрывшейся входной двери. Я выползла из шубы и с наслаждением чихнула. От меха исходил резкий запах духов «Опиум», их тяжелый, сладкий аромат вызывает у меня что-то похожее на аллергию.

Необходимо было бежать отсюда, немедленно, однако ноги подкашивались и противно дрожали. Наконец на корточках я вывалилась из гардероба и потащилась на кухню. Но тут дверь в ванную стала медленно приоткрываться, тихо зажурчала вода. Это было уже слишком; забыв обо всем на свете, я рванула на лестницу и, не чуя ног под собой, понеслась вниз к любимому другу «Пежо».

Какое-то время ехала, словно в тумане, и очнулась только возле «Макдоналдса». Нестерпимо ныла спина, будто в районе поясницы застрял какой-то посторонний предмет. Это неприятное ощущение возникало всякий раз, как я откидывалась на спинку сиденья. На стоянке пощупала спину и под блузкой обнаружила что-то твердое. Вытащила блузку из джинсов, отряхнулась, как мокрая собака, и на резиновый коврик выпал маленький полиэтиленовый пакетик с оборванной красной ниткой. Как он попал под одежду? Очевидно, был прикреплен к норковой шубе, а когда я пыталась втиснуться в нее, сидя в шкафу, ниточка оборвалась, и пакетик скользнул за воротник блузки. Что, интересно, в пакетике? Всего лишь кассета с пленкой. Уж не ее ли искала та женщина?

В «Макдоналдсе» было полно народу, еле-еле пристроилась за столиком у окна и, разворачивая хрустящую бумажку с «Роял-чизбургером», принялась размышлять. Итак, что мы имеем? Записная книжка осталась под столом в квартире Раисы. Ехать туда в третий раз нет никаких сил. Ну, предположим, нашли ее милиционеры, и что? Ни имени, ни фамилии моей там нет, только телефоны знакомых. И как можно найти владельца? Подумают, что книжку обронил кто-то из приятелей стриптизерки. Одна проблема решена.

– Вам плохо? – участливо спросил мужчина в темно-синем модном пальто.

– Нет, с чего бы?

– Простите, простите, – забормотал добрый самаритянин, – но у вас такое выражение лица!

Слышал бы это Аркадий. Сын тоже говорит, что стоит мне задуматься, и лицо искажает гримаса. Отвернувшись от назойливого мужика, я принялась за жареную картошку. Итак, что делать дальше? Дел невпроворот. Поехать к Женьке показать фотографии Фриды, проявить найденную пленку и попытаться проникнуть в «Бабочку», чтобы все разузнать про Лисицыну. С чего начать? И я отправилась к Женьке.

Он повертел в руках сделанную на паспорт фотографию и снимок двухлетней давности, приуроченный ко дню рождения Лариски.

– Можно попробовать, только я не специалист, да и зачем тебе это? Опять лезешь в какое-нибудь расследование? Смотри, Александр Михайлович голову оторвет.

Я сразу нашлась что ответить.

– Скажи, дружочек, вот вы с женой и сынулей летом обязательно соберетесь в Турцию?

Эксперт оживился:

– Обязательно. Кормят от пуза, сервис выше всяких похвал, море теплое, и по деньгам подходит.

– Хорошо, хорошо, – усмехнулась я, – а Лиззи с Карлоттой куда денешь?

Женька погрустнел. Рано или поздно перед любым собачником или кошатником встает жуткая проблема. Куда деть любимцев на время отдыха? Отдать в питомник на передержку? Там животное, привыкшее валяться на диване и кровати, запрут в клетку и станут кормить по часам научно сбалансированным рационом. Весь отдых будут терзать угрызения совести, что ваш обожаемый Шарик тоскует. Лучше всего пристроить свое сокровище к знакомым, желательно к тем, которые тоже держат животных. Но и здесь свои сложности. Надо, чтобы хозяева не сгрызли гостей.

– Если поможешь, – продолжала я усмехаться, – возьму йоркширов к себе на месяц.

– Дашка, – завопил Женька, – да за это все,что пожелаешь!

В это время вошел Александр Михайлович. Женя быстро опустил фотографии в карман.

Полковник искренне удивился:

– Даша? Что привело тебя в наши пенаты?

– Ехала мимо, дай, думаю, зайду. Просто так.

– Просто так не получается, – вздохнул Александр Михайлович, – нужно заказать пропуск и паспорт при себе иметь. Так что скорей всего вы с Женькой сговорились заранее.

Представляете, иметь такого мужа? Катастрофа, всех видит насквозь.

– В общем ты прав, – начала я выкручиваться, – договорились вчера, но не была уверена, что смогу…

– Ну и зачем понадобился наш Женечка? – не отставал полковник. Эксперт, помня о предстоящем отпуске, решил прийти мне на помощь.

– Это она мне понадобилась. У Лиззи что-то с желудком, посоветоваться хотел.

– Ну, ну, – пробормотал Александр Михайлович, роясь в сложенных на подоконнике папках. – Выяснил, как лечить несчастного пса?

Пришлось нам с Женькой затеять громкую беседу о собачьей прожорливости. Полковник послушал немного и вышел.

– Не поверил, – сообщил эксперт, – нисколечко не поверил. А ты, Дарья, мерзкая шантажистка. Нет чтобы так просто помочь.

Я пожала плечами. Любишь кататься, дорогой, люби и саночки возить.

Пленку пристроила в ближайший «Кодак». Ждать сутки не хотелось, поэтому пообещала пареньку-лаборанту двойную оплату, если сделает за два часа. Мальчишка с радостью согласился, я хотела пойти в магазин, но передумала. Как там бедная Рафаэлла? Совсем про нее забыла, надо бы узнать, кому она рассказывала о визите ко мне.

Купив мандаринов и соков, поехала в Склифосовского. В палате у Рафаэллы был маленький предбанник со всеми удобствами. Войдя в предбанник, я услышала доносившийся из комнаты женский голос. У Рафаэллы кто-то был.

– Понимаешь, что тебя ждет? – восклицала посетительница. Я притормозила у входа и стала прислушиваться. Но ответа Рафаэллы не разобрала.

– Вижу, что понимаешь, – удовлетворенно констатировала женщина, – значит, так, выздоравливай быстрей и сматывайся отсюда в свой Зажопинск. Не вздумай в колледже маячить, образование закончено.

Стриптизерка опять что-то забубнила. Надо же так невнятно говорить, словно ваты в рот напихала.

– Нечего сопли распускать, – оборвала ее неизвестная дама, – лучше быть живой в Мухосранске, чем трупом в Москве. Недаром говорят, язык мой – враг мой, так вот, пока не отрезали, прикуси его.

Раздался звук двигающегося стула, гостья, видимо, собралась уходить.

Я опрометью выскочила в холл и села в кресло. Сейчас увидим, кто пугает несчастную Валю-Рафаэллу.

Дверь бокса хлопнула, и в коридор вышла женщина. Рост – под метр восемьдесят. Волосы иссиня-черные, подстриженные под пажа. Такая прическа уже вышла из моды. На лице бронзовый загар. Ярко-красные, как кровь, губы занимали чуть ли не половину лица. Вторую половину надежно скрывали темные квадратные очки. Стройную фигуру плотно облегали черные брючки-стрейч и черная же водолазка. Поражало количество украшений: на шее – штук пять цепей и цепочек, в ушах серьги в виде гвоздик с подвесками. На запястьях– браслеты. Закрыв за собой дверь, дама поправила волосы, и я увидела, что все пальцы, кроме большого, унизаны кольцами и перстнями.