Дарья Донцова - Лягушка Баскервилей

– Мама, – только и сумел ответить Павел, – ты подслушиваешь под дверью нашей спальни!

– Должна же я все знать о сыне, – заявила дама. Вскоре после этой беседы Павел умер. Во сне, от сердечного приступа. Ничего настораживающего в кончине мужчины врачи не обнаружили, при вскрытии диагноз кардиологов подтвердился. Тогда же было отмечено: Майков употреблял наркотики. Но Нелли Семеновна уверена, что в смерти сына виновата Розалия, и потребовала вызвать невестку в милицию.

– Да, Павел пил успокоительное и иногда делал себе уколы, но убийца Роза, дайте мне повестку для нее, – упорно повторяла Нелли Семеновна.

Следователь отнесся к визиту Майковой более чем скептически. Военные действия между свекровью и невесткой не редкость, поэтому никаких решительных действий милиционер не предпринял. Смерть от сердечного приступа очередного наркомана, пусть даже и успешного бизнесмена, не удивляла. А Нелли Семеновна упорно продолжала требовать вызова Розалии на допрос. Она приходила в милицию два раза, а потом пропала. Сначала следователь Иван Федосеев обрадовался, но потом, испытывая непонятную для самого себя тревогу, позвонил Майковой домой. И услышал от всхлипывающей Розалии:

– Нелли Семеновна умерла – сердце не выдержало. Она так горевала о Павле!

Федосеев успокоился. Он вспомнил, что в один из визитов в милицию назойливой посетительнице стало плохо прямо в отделении, даже пришлось вызвать «Скорую»..

Нелли закончила земной путь в понедельник, а в четверг к Ивану Федосееву пришла некая Зинаида Райкина и сделала заявление:

– Видите синяки? Вот, кстати, справка из поликлиники о побоях.

– Вас поколотил муж? – безнадежно поинтересовался Иван, прикидывая в уме, как лучше провести беседу, чтобы Зинаида спокойно ушла, не заполняя никаких бумаг.

– Нет, Розалия Майкова! – воскликнула тетка. Иван выронил ручку, а Райкина начала выдавать информацию.

Она тесно дружила с Нелли Семеновной и знала о неприязненном отношении дамы к невестке.

– Если честно, – глотая от торопливости куски слов, тарахтела Зинаида, – Розалия мерзавка! Нелли хотела похоронить сына на кладбище, в одной могиле с отцом, а жена настаивала на крематории. Такую бучу подняла! «Сжечь, и все!» – кричала. Только Нелли не сдавалась.

– Нет, в землю! – топала ногами мать. – Я главнее, слушайте меня.

В результате Нелли Семеновна, поддержанная друзьями, сумела победить законную жену, и Павла похоронили на Митинском погосте.

Но еще худшая история случилась после смерти самой Нелли Семеновны. Розалия, изображавшая невероятное горе, заявила:

– Свекровь не раз говорила о своем желании завершить жизненный путь в огне.

– Вовсе нет, – возразила Зина, – Нелли хотела лежать около супруга и сына.

– Так ее там и похоронят. Урну можно закопать в любом месте, – закивала Розалия.

– В гробу, – твердо заявила Зина.

– В урне.

– В домовине! – не уступала лучшая подруга покойной.

– Я хочу исполнить последнюю волю безвременно ушедшей мамы, – заныла Розалия.

– И я имею то же намерение, – закивала Зина. – Кстати, вот записка от Нелли, она мне передала ее за три дня до смерти. Читаю вслух: «Зинуля, я скоро умру, гадина станет требовать моей кремации, но ты не разрешай. Она меня травит, только не понимаю как. Сначала Павла жизни лишила, теперь за его мать принялась. Ни в коем случае не сжигай мое тело. Пусть сделают потом исследование останков моих и Павла. Следы должны быть. Я даю согласие на эксгумацию».

Едва Зинаида огласила послание, как Розалия коршуном кинулась на нее.

– Сволочь! – орала она, пытаясь выхватить листок. – Сука! Вот ты что придумала!

Райкина загораживалась, но пара ударов крепкой и намного более молодой Розалии достигла цели. По счастью, в квартире находились люди, младшую Майкову оттащили, к Зинаиде вызвали врача, а тело Нелли Семеновны, исполняя последнюю волю умершей, опустили в могилу.

– Все имущество убийце отойдет! – гудела теперь в кабинете следователя Райкина, горя желанием отомстить Розалии. – Дача, машина, бизнес, вещи, мебель… Вызовите дрянь к себе и скажите: «Знаю, ты убийца! Отравительница!»

– Я не имею права на подобные заявления, – отмахнулся Федосеев. – Идите, гражданочка, домой. Майков был наркоманом, его мать пожилой женщиной, никакого криминала в их смерти нет. Я более не могу вами заниматься, у меня труп на участке, спешу на место происшествия.

– Так я завтра приду! – гаркнула Зина. – Прямо с утра!

– Хорошо, – безнадежно согласился Иван, – заглядывайте, раз вам так хочется.

Но утром Зинаиды Райкиной у дверей кабинета не оказалось. Иван на радостях перекрестился и с головой ушел в работу. Около двух часов дня к нему заглянул коллега, Миша Квонкин, и спросил:

– Вроде тебя вчера психопатка донимала? Зинаида Райкина?

– И кому она нажаловалась? – почти с отчаянием воскликнул Иван. – До ООН дошла? Или на прием к Президенту России попала?

– Радуйся, – усмехнулся Мишка, – померла твоя активистка. Нашли в подъезде. Соседи тело обнаружили. Похоже, ее кто-то толкнул. Наверное, грабитель. Она упала и шеей о ступеньку! Правда, сумка на месте, а в руке клочок бумаги.

Федосеев ощутил, как желудок его сжали невидимые, но очень крепкие пальцы.

– Шеей о ступеньку? – переспросил он.

— Ага, – закивал Михаил, – чик-брык, и готово! Расслабься, твоя Зинаида уже в раю гуляет, яблочки жует. Хотя лично я предпочту оказаться в аду, среди большой компании друзей. Эй, чего стух? Думал, ты до потолка от восторга прыгать станешь.

– Ага, только ботинки завяжу, – пообещал Иван и пошел к начальству.

Дегтярев не стал утомлять меня ненужными подробностями о том, каким образом Федосееву удалось добиться разрешения на эксгумацию. Результаты тщательных исследований оказались ошеломительными: в телах Павла, его матери и Зинаиды Райкиной нашли следы особого сильнодействующего яда. Эта отрава накапливается в организме постепенно, и, когда ее концентрация превышает определенное количество, жертва умирает от инфаркта, инсульта, рака, цирроза… В общем, от каких-то вполне некриминальных причин. Никаких подозрений смерть человека в подобном случае не вызывает. Так вот, все погибшие, Майковы и Райкина, были отравлены, причем Павла и Нелли «угощали» постепенно, а Зинаида получила большую дозу одномоментно. Сообразив теперь, что у обеих теток-подруг, приходивших к нему, имелись поводы для беспокойства, Иван Федосеев развил бурную деятельность и выяснил, что вечером, накануне кончины, Зинаида сказала своей дочери Алине:

– Розка испугалась и хочет меня купить. Только что говорила с ней, представляешь, предлагает встретиться, поет: «Ну зачем нам друг друга ненавидеть? Вы любили Нелли Семеновну, я считала ее матерью. Давайте поговорим спокойно!»