Дарья Донцова - Безумная кепка Мономаха

Я стукнула кулаком по стойке витрины. Ну кто бы сомневался: если мне нужны сырки, они исчезнут по всей стране, зато будет полно баночек со сметаной. Вон, их целая батарея стоит, любого объема и жирности.

— Вы берете кефир? — спросил меня подошедший дядька лет пятидесяти, одетый в затрапезный спортивный костюм.

Я помотала головой и.., увидела в его корзинке столь необходимый мне предмет в бело-голубой упаковке.

— Простите, где вы взяли сырок? — расплылась я в улыбке.

— А вот тут только что лежали.

— Здесь?

— Да.

— Но больше их нет, — протянула я.

— Позвольте к кефирчику подобраться, — отодвинул меня от витрины мужчина.

Я схватила его за рукав.

— Простите, как вас зовут?

— Леня, — слегка растерянно ответил покупатель.

— Очень приятно, Лампа.

Глаза Лени начали медленно расширяться.

— Не в смысле электрическая, — стала пояснять я, — а уменьшительное от Евлампии. Просто имя у меня такое, заковыристое.

— А я тут при чем? — отмер Леня. — Я просто кефир хочу взять.

— Очень прошу, помогите мне!

— И чем же?

— Отдайте сырок.

Леня попятился.

— Не понимаю.

— Ничего особо непонятного нет, — наседала я на дядьку, — вы взяли с витрины последний.

А он очень, ну очень нужен мне.

— Сам сырки люблю, — не сдавался Леня.

— Завтра себе хоть гору купите. А этот мне отдайте.

— Ваще, блин! — принялся возмущаться дядька. — Народ через одного долбанутый!

— Умоляю!

— Отвяжись.

— Поверьте, жутко надо!

— Зина! — завопил Леня. — Зинка!

Из-за стеллажей вынырнула похожая на акулу тетка и недовольно пробасила:

— Чего развопился? Ни на минуту оставить нельзя! Хуже ребенка!

— Зин, — жалобно простонал Леня и ткнул в мою сторону грязным пальцем. — Она ко мне пристает!

Баба тяжелым взглядом окинула мою фигуру.

— Ты че? — угрожающе спросила она. — Этот мужик уже при жене.

— Совершенно не собираюсь покушаться на вашего мужа, — постаралась я успокоить наливавшуюся злобой тетку.

— Че? Че ты с ним кушать решила? — не поняла Зинаида. — С какой радости мой законный муж с тобой жрать пойдет? Да и денег у него нет, кошелек у меня.

Зина пухлой рукой похлопала по объемистой торбе, висящей на длинном ремне у нее на плече.

Леня закивал и спрятался за спину супруги. Понимая, что столь необходимый сырок сейчас ускользнет из рук, я решила изъясняться на понятном Зинаиде языке:

— Мне твой мужик без надобности, экая радость с ним возиться.

— А че тогда лезешь?

— Сырок прошу.

Зина побагровела.

— Какой такой сырок?

Тут из толпы выскочила вертлявая девочка лет пяти, подскочила к толстухе и принялась дергать ее за вытянутую кофту.

— Бабушка! Купи Катю, вон ту, в розовом платье.

— Отстань, — рявкнула на нее Зинаида и вновь попыталась разобраться в ситуации:

— Сырок? Ты че несешь?

— Ваш Леня схватил с витрины последнее глазированное изделие — вон оно, у него в корзинке, — а я прошу уступить его мне. Хотите, дам за него тройную цену?

Зинаида превратилась в гигантскую свеклу.

— О пустяке ведь речь идет! — бубнила я. — Мне спешно надо, вопрос жизни и смерти, Миша ждет!

— Резиновое изделие? — гаркнула тетка. — Ленька, кобель, ты че тут тайком покупаешь, а?

Ну, морда тамбовская, признавайся!

— Зинушка, — загородился корзинкой муж, — она психическая, из дурки сбегла. Ну глянь, разве ж нормальные бабы такими бывают!

— Сам идиот! — возмутилась я. — А у вас, Зина, с ушами беда, я сказала не «резиновое» изделие, а «глазированное»!

— Это че?

— Ну, в шоколаде…

— Кто в шоколаде?

— Сырок.

— Чей?

— Творожный, — завопила я, раздосадованная непонятливостью тетки.

— Баба, купи Катю-ю… — завопила девчушка.

— Зинуля, она психованная! — завопил Леня.

— Замолчите все! — взвизгнула вконец замороченная Зина. — Ленька, шагом марш к кассе! Танька, заткнись со своей куклой! А ты, убогая, вали отсюда, пока по башке тушенкой не получила!

Сарделеобразные пальцы Зинаиды ухватили с полки довольно увесистую консервную банку, я попятилась к холодильникам, и тут Таня радостно заорала:

— Бабушка! Bay! Гляди, какой мишка!

Одетый в костюм Винни-Пуха человек мирно шел мимо витрин с кефиром, а на груди у него висела табличка: «Пейте йогурт!»

Не успела я подивиться редкостной по идиотству рекламной акции, как Зинаида отпустила внучке затрещину и гавкнула:

— Чтоб я больше слова «вау» никогда не слышала! Разговаривай прилично! А ну, как следует сказать?

На лице Танечки отразилось мучение. Тоненькие бровки сдвинулись вместе, на мордочке ребенка застыло выражение глубокого раздумья.

— Таньк, — ожил дед, — надо во всем с бабушки брать пример. Разве она когда-нибудь «вау» орет?

Давай-ка, говори, как она. Ну, че бы бабуся сказала, увидав медведя?

Танюша засияла улыбкой.

— Ой, бл.., мишка! — счастливо заявила она. — Ведь так, дедушка? Я хорошая девочка, больше не стану плохое слово «вау» произносить, буду говорить, как бабушка.

Меня начал раздирать смех. Да уж, иногда не следует просить ребенка брать пример с близких родственников. Восклицание «вау», пришедшее к нам вместе с голливудскими фильмами, вытеснило исконно русские варианты вроде «ай» или «ой», и мне характерный для американцев возглас тоже не слишком-то по душе, но уж лучше «вау», чем то, что сейчас ничтоже сумняшеся произнесла Таня, копируя свою бабулю.

— Ленька, урод! — бросилась на мужа Зинаида. — Хрена полез ребенка воспитывать, лучше б деньги зарабатывал, дубина! Вон, у Надьки мужик че только в дом не прет, а ты…

Семейный скандал начал стремительно набирать обороты. Тогда я, потихоньку осмотревшись, запустила руку в корзину несчастного, распекаемого на все лады Лени, вытащила сырок и со скоростью адмиральского крейсера рванула к кассам.

Стоит ли говорить, что у аппаратов змеились километровые очереди и у всех покупателей имелись горы покупок?

Найдя хвост поменьше, я, бесконечно повторяя:

— Простите, впереди стоит моя сестра, — подобралась почти к кассирше и уперлась в широкую мужскую спину.

Шкафоподобный дядька выкладывал на резиновую ленту банки, пакеты, кульки, свертки…

— Простите, — ласково попросила я, — можно я только сырок пробью?

— Если вам доставит удовольствие, — хмыкнул покупатель, — то, без всякого сомнения, набейте морду этому сырку.

Я сделала вид, что восхищена его шуткой:

— Ха-ха-ха, какой вы остроумный… Разрешите оплачу покупку перед вами?

— Нет.

— У меня всего маленький крохотный сырочек, а у вас гора покупок.

— Нет.

— Очень прошу, я тороплюсь.

— Нет.

— Но это займет одну минуту!

— Маша, — заорал покупатель, — иди скорей, ко мне пристают!