Дарья Донцова - Безумная кепка Мономаха

Нинон словно почуяла: на нее идет охота. Она особо не высовывается, Ведерников теряется в догадках, но не оставляет надежду на успех.

— Зачем он наврал Алисе про хлебозавод? — растерянно спросила я. — За каким лешим придумал, что служил при булках?

Костин улыбнулся:

— Неудачный ход, согласен. А с другой стороны, почему бы нет? У Кости шрам на запястье, слишком необычный и приметный. Ведерников не хочет, чтобы жена увидела отметину, а как скрыть от супруги наличие рубца? Вот он и решил не снимать часов. Но как объяснить постоянное присутствие на руке широкого браслета? Вот тут и рождается версия о несчастном мужике, всю жизнь встававшем в четыре утра и просто сросшемся с будильником.

Кстати, номер не проходит, Алиса в конце концов увидела шрам.

— Значит, родственницы из Волкины тоже актрисы?

— Да, — кивнул Вовка. — Ну, согласись, странно, когда у жениха совсем никого близких нет, ни друзей, ни родных. Костя не хотел вызывать подозрений, оттого и устроил визит к «двоюродной сестре» и «тетушке». Бабы потом приехали на свадьбу, сделали хороший подарок и исчезли из жизни Алисы. Обычное дело, у многих людей есть родные, о которых вспоминают лишь в переломные моменты судьбы, зовут на свадьбу, похороны, но с которыми повседневно не общаются.

— Откуда же Полина и Вера взяли три тысячи долларов?

— Лампа, — укоризненно хмыкнул Вовка, — столь глупого вопроса даже от тебя не ожидал.

— А, ну да, деньги им дал Ведерников, который неплохо до этого заработал на шантаже!

— Точно.

— Но если Костя не нашел Нинон и не обнаружил коды, то почему он решил «умереть»?

— Вот это правильный вопрос, — потер руки Вовка. — Константину помешала Кира.

— Мать Алисы?

— Да. Она — пьяница, гуляка, пустившаяся во все тяжкие после смерти деспотичного мужа, малоразборчивая в связях женщина. Но, несмотря на малопривлекательные личностные качества, Кира была неглупа и обладала хорошо развитой интуицией. Женщина мгновенно поняла: зятек-то с двойным дном. Никаких доказательств двуличности мужа дочери у нее не было, но все равно Кира буквально изводила мужчину…

Ведерников пытается подружиться с тещей, но та совершенно не идет на контакт. Более того, в пьяных мозгах Киры неожиданно возникает предположение: зять неспроста столь мил. И в конце концов она заявляет вслух о том, что Алексей Кононов не зря затеял ремонт, он что-то ищет в доме.

Алиса пропускает слова матери мимо ушей, а вот Костя пугается и решает действовать незамедлительно. Теща становится опасной, тем более что в отсутствие дочери Кира начинает делать зятю намеки, роняя фразы типа: «Откуда ты?»; «Говоришь, коммуналку продал? Ну-ну! Интересно»; «Значит, денежки на ремонт честные? Да, да, понятно…».

Мы никогда не узнаем, почему Кира заводила эти беседы. Выяснила ли она окольными путями некий компромат на зятя или просто брала его на испуг, но дама объявила мужчине непримиримую войну. До появления супруга Алиса позволяла матери вести себя, как ей хотелось, не делала родительнице замечаний, не прогоняла ее кавалеров, а после замужества изменилась — захотела ребенка, тихой, спокойной жизни. Только какое же размеренное существование может быть, коли каждый вечер по квартире шастают незнакомые личности, пьют на кухне водку и орут песни? Вот Алиса и попыталась приструнить гуляку, и Кира поняла: либо пан, либо пропал. Надо выживать зятька, а то ей намертво прикрутят кран.

И разгорается самая страшная из всех возможных в мире войн — домашняя склока, кухонная битва, в которой победителем выходит Костя.

Он просто нанимает бродягу, дает ему денег, бутылку водки и велит:

— Познакомься вот с этой теткой. Твоя задача напоить ее беленькой, но так, чтобы в емкости осталась жидкость. Усек?

— Ага, — кивает понятливый убийца.

Дальше — проще некуда. Костя-Алексей уезжает вроде как «бомбить», машина якобы ломается, и он прибывает домой утром, когда Кира уже мертва.

Никаких подозрений смерть пьяницы ни у кого не вызывает, Алиса тоже не сомневается в естественности кончины матери. Но Ведерникова начинает внезапно колотить страх: бродяга, которого он нанимал для убийства, сидит по-прежнему у метро…

А вдруг он разинет рот? Надо уничтожить нищего…

Володя остановился и перевел дух.

— Понимаешь, Лампа, — тихо продолжил он, — убийство — страшная вещь. Далеко не каждый человек способен лишить жизни себе подобное существо, для этого следует перейти некий порог, к счастью, непреодолимый для подавляющего большинства людей. Но кое-кто все же решается, переступает через тот порог. Только пойми меня правильно. Сейчас я веду речь не о пьяной драке, во время которой ее участники схватились за ножи, сковородки или табуретки. Говорю о заранее спланированных действиях, тщательно продуманных преступлениях. Так вот. Устранив неугодного супруга, конкурента по бизнесу, политического противника или кого-то, кто имеет на него компромат, человек сначала удовлетворенно вздыхает. Ему кажется: все, вот теперь начнется спокойная жизнь. ан нет! Через некоторое время до убийцы доходит: могут быть свидетели преступления, а если убийство заказное, то в наличии исполнитель, он опасен, в любой момент способен развязать язык. И что делать? А?

— Ну.., по логике, он должен устранить свидетелей и непосредственного киллера.

— Вот! Одно убийство тянет за собой другое, начинает наматываться кровавый клубок. Я не хочу сказать, что подобное происходит всегда, но такой поворот событий, увы, случается часто. Страх толкает человека в спину, лишает сна, превращает в загнанное животное. И Ведерников испытывает все вышеописанные эмоции. В полном разладе с собой он приезжает к Валерию Леонидовичу и начинает исповедоваться. Старик приходит в ужас. Да, Валерий аферист, мошенник, вор, в конце концов, но он никогда никого не убивал.

С трудом подбирая слова, Валерий спрашивает:

— Ты нашел коды?

— Нет, — стонет Костя, — есть пара версий, где они могут быть спрятаны…

Валерий внимательно слушает воспитанника и пытается образумить его:

— Немедленно уходи от Алисы, иначе можешь выдать себя. Хватит, конец игре.

— Но коды!

— Забудь о них.

— Нет!

— Их спрятали там, где никто не найдет.

— Я обнаружу, — не успокаивается Костя.

— Брось это дело.

— Ты что! Я же говорил, о КАКИХ деньгах идет речь! — взрывается Костя. — О миллионах! Нет, я получу их законно, подниму восстание, захвачу Алиленд…

Валерий лишь разводит руками, но все же пытается растолковать Косте опасность:

— Если Алиса догадается, кто убил Киру, тебе несдобровать.

— Я убрал бомжа.

— Как?

— Его ударили в драке трубой по голове.

— Кто?

— Другой попрошайка.