Алиса Лойст - За подруг!

Кожа уже покрылась мурашками от холода и от страха. Взгляд упал на освежитель воздуха. Ничего похожего на оружие для обороны все равно не было. А так использую его вместо газового баллончика.

Обхватив его пальцами и выставив перед собой, вышла наружу. Ничего, не буду никого бояться. Сейчас заряжу струей в лицо этому придурку, потом схвачу телефон и запру его в квартире до приезда полиции. Подумаешь, померзну на лестничной клетке до их приезда.

Осторожно выглянула из-за угла и прошла дальше. Вот и кухня оттуда послышался шорох…

Черт!

На диване преспокойно сидел Олег и попивал кофе из… моей любимой кружки! Вот это уже перебор!

– Ты совсем с ума сошел!

Он с интересом наблюдал за мной, так и не донеся кружку до рта.

Еще бы – я вся мокрая, в одном полотенце, ошалевшими глазами и баллоном освежителя для воздуха наперевес.

– Ты что хотела с этой штукой делать?

– Что, что! Использовать вместо газового баллончика. Я думала, ко мне грабитель залез, – и присела на табуретку, в один момент обессилев.

– Ну, извини, что напугал. Ты бы вытерлась и оделась, а то уже лужа натекла.

Я подняла голову и встретилась с его тяжелым взглядом. Старался особо не пялиться, но все равно уже видел достаточно – коротенькое полотенчико едва обмотанное вокруг тела, того гляди разойдется на груди.

Кинула баллончик на диван и ушла обратно. Прижалась спиной к двери и закрыла глаза. Хорошо, что не вытерлась. Кажется, под кожу залили раскаленную руду. Странно, что пар не идет.

«Соберись, тряпка! Распустила сопли из-за пары взглядов. Что за ерунда!».

Не очень помогло, но немного пришла в себя. Прошла в комнату, натянула на еще влажное тело одежду. Кожа стала странно болезненной и чувствительной. Немного подсушила волосы. Припудрилась, мазнула тушью ресницы.

Пора выходить.

– Я звонила Нелли, но в доме никого не оказалось.

– Да. Им пришлось уехать. А я не успел во время приехать.

– Можно было позвонить. И мне не пришлось бы наматывать километры на такси, – можно немного и поворчать, чтобы забылась сцена моего феерического появления из ванной.

– Хватит бухтеть, как старая бабка. Я же сказал – думал, что успею, – на лице заходили желваки. Ого! Кажется, невозмутимый питбуль понемногу начинает выходить за границы. Не помню, чтобы он повышал голос без надобности. Интересно, насколько я смогу его из себя вывести? Или не стоит экспериментировать? Любопытство гложет, конечно, подожду более удобной ситуации.

– Ладно, ладно. Не нервничай, поняла.

– Даже не думал. Ты собрала все, что нужно?

– Да. А куда мы?

– У нас с тобой небольшое задание. Немного последить за этим супчиком Константином.

– Зачем? Мы же уже завтра с ним встречаемся.

Пожатие широких плеч. Мол, не зачем тебе это знать.

– Хочу, чтобы без неожиданностей прошло. А то вдруг у него несколько берлог по городу. Не хочется попадать впросак.

Ничего не поняла из этого загадочного объяснения. Ну, и ладно. Это же их игра.

– Хорошо. Только мне нужно заехать на работу еще, документы кое-какие отвезти.

– Ты же в отпуске.

– И что?

– Надо, так надо, – поднялся с дивана. – А у тебя уютно.

– Спасибо.

– Где твоя сумка?

«Не попадать впросак!». И фыркнула про себя.

Очень надеюсь сейчас, что наш дотошный питбуль хотя бы предполагает, где я нахожусь.

От попыток развязать узел на связанных запястьях болели зубы и десны. Но он так и не поддался. Вокруг была складирована старая мебель, бумаги, банки, тряпки в мешке…

И ничего, обо что можно было их разрезать. Попыталась открыть жестяную, старую банку из-под кофе – обычно у них довольно острые края – но не смогла. Она вся покрылась ржавчиной, и крышка будто прикипела. Только ноготь один сорвала почти до мяса.

Посмотрела на него печально, потом осмотрелась вокруг.

Черт! Черт! Черт!

Я не собираюсь сдаваться на милость судьбы и этого идиота Константина. Не удивительно, что он мне сразу не понравился. Всегда чувствовалась фальшь во всех его жестах.

Сплюнув нитки, после очередной попытки расковырять зубами узел, приуныла. Бесполезно!

Наклонившись вперед, опустила голову на связанные запястья. Нет, не могу сдаться просто так. Не предоставлю такой замечательной возможности – обойти нас этому жулику!

Напротив меня было одно из маленьких окошек. Сейчас было около трех или четырех часов дня, и солнце светило вовсю. Из-за пыли и паутины его лучи слабо пробивались в мое темное царство. Вот и ветви качающегося дерева на несколько секунд закрыли источник света.

Конечно, проем небольшой…

Но стоит попробовать. И высоковато, надо что-то подтащить.

Старый комод отпадает, в него чего только не напихано. Не поднять. Кровать, на которой сейчас сижу, провисает почти до пола. И еще надо чем-то выбить стекло. Как там, в фильмах делают? Берут тряпку или газету и – бац! – бьют посильнее, убирают оставшиеся осколки.

Благо тряпок и газет здесь предостаточно.

Подбодрив себя новой идеей, поднялась. Стоит покопаться основательно, может и надеется что-то подходящее.

Большие банки с половой краской были в самом углу под разной ветошью, старыми пластинками и какими-то альбомами. Поставив одну на другую, аккуратно встала на них, оказавшись грудью на уровне с оконным проемом.

Поняла, что для осуществления своего плана не взяла сразу ни тряпок, ни газет. Тьфу!

Неуклюже слезла. Банки – и так еле стоящие друг на друге – упали. Остановившись чуток, послушала. Вроде наверху тишина. Последнее чего бы мне хотелось – это быть застигнутой за моим занятием.

Переведя дыхание, порылась, как собака на помойке, в одном из мешков. Нашла детское осеннее пальтишко, старое и уже изрядно изъеденное молью. Подойдет.

Опять установила свою башенку, взобралась на нее. Приложила пальто, ударила пару раз кулаком.

– Ай! – блин, больно то как!

Нет, так не пойдет. Я все же не спецназовец и не Никита, в самом деле.

Опять слезла со своей башни и поплелась искать оружие. Или чем можно было бы выбить стекло. Куча трухлявой древесины: старые стулья, ножки от табуреток, сиденья от них почему-то отдельно.

Покрутив в руках ножку одной из колченогих, прикинула ее вес. За неимением лучшего…

Все же в груди подтачивал червячок – много ли у меня времени, хватит ли, чтобы уйти на дальнее расстояние, где меня труднее будет разыскать?

Стоит поторопиться. Сам Константин жутко торопился, значит времени в обрез.

Еще и руки связаны! Дополнительное неудобство. Думала хоть гвоздь, какой нашарю, но нет. Почему-то этого добра там не оказалось.

Пыхча от усердия и опираясь связанными запястьями о стену, сжимая в пальцах ножку от табуретки, снова оказалась напротив окошка. Сдула с лица пряди волос и воинственно посмотрела на запыленное стекло.