Алиса Лойст - За подруг!

Прошла к своему столу, мельком взглянув на развернутый к залу экран ноутбука с демонстрацией презентации, и замерла…

Что за ерунда?

Подошла ближе. Это же сплошь мои идеи. Методично перелистала страницы, графики и все остальное.

Лиза подскочила ко мне и попыталась отвлечь от просмотра:

– Привет! Слушай, как здорово ты выглядишь. Тебе очень идет новый цвет волос. Куда-то ездила? – выпалила единым духом, косясь одним глазом тоже на экран.

– И тебе привет. Ездила, ага, – задумчиво глядя на монитор.

Сзади подошел Вадим.

– Любуешься? Пока ты отдыхала, мы продуктивно работали. И как видишь, справились без твоего участия.

Знаю я, как вы тут продуктивно работали на благо родной компании, и, возможно, что из мебели в этом марафоне не только диван поучаствовал.

Смотрит на меня с таким злорадством и самодовольством. Думает задел за живое, индюк несчастный.

– Что скажешь?

Молча пошла к своей сумке, достала ноутбук и нажала кнопку загрузки.

Лиза нервно теребила ручку и смотрела в сторону. Кто-то уже обратил на разыгравшуюся между нами мизансцену внимание и подталкивал соседа под локоток, призывая не пропустить горячие события.

– Сама расскажешь или мне это сделать? – спокойно спросила я.

Она не ответила, лишь откинула в сторону ручку, скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела прямо в глаза.

Вот нисколько не пугает.

– Ладно, как хочешь, – полистала файлы и открыла нужный. – Почти все идеи с этой презентации мои. Лиза Викторовна, когда я ушла в отпуск, позвонила мне и попросила о помощи. Я любезно согласилась, не думая о том, что она присвоит авторство себе полностью. Согласитесь это не совсем честно, Вадим Сергеевич?

Наступила тишина, все замерли на своих местах. Мне в принципе было все равно, чем это закончится.

Наш начальник отмер через пару секунд и, махнув рукой в мою сторону, попросил:

– Пройдемте в мой кабинет.

– Хорошо.

Моя коллега улыбнулась кривоватой, победной улыбкой. Вот дура! Чему радуется?

Уже потихоньку закипая, зашла в кабинет. Вадим прошел вглубь и зашел за стол, словно отгородился от меня.

– Присядешь?

– Нет, спасибо. Постою, – кто их знает, на какой мебели они экспериментировали?

Он навалился одной рукой на стол.

– Могла бы при всех не открывать всех фактов. Поговорила бы со мной сначала.

– Почему? Пусть народ знает, с кем работает. Все честно.

Его лицо пошло пятнами.

– Честно? Да, что ты можешь знать и понимать о честности?

– Как интересно. А мы с тобой, что сейчас обсуждаем наши с тобой отношения или рабочие?

Подавившись какими-то словами, рвущимися наружу, остановился.

– На счет проекта. Его ведет Лиза и так все и останется. Мы же единый коллектив. Зачем дополнительные разборки.

– Вот так значит? – подняла брови. – То есть она будет воровать у других идеи и проделанную ими работу, а ты будешь делать вид, что все в порядке?

– Если тебя не устраивает, можешь увольняться.

Подошла к его столу, нашла чистый листок, ручку и начала размашисто писать. Вадим с изумлением наблюдал за мной, ничего не понимая. Да, тихая, примерная, боязливая, удобная Вера ушла в небытие.

– Вера, ты что делаешь?

– Пишу заявление, – ответила я, не отрываясь от своего занятия. – Ты же сам определил четко – если не устраивает, увольняйся. Я думаю, будет правильно, если мы укажем в причинах столь скоропалительного увольнения – «по обоюдному согласию сторон». Да? От ненужной волокиты с двумя неделями избавит и тебя и меня.

Поставила число, роспись и протянула ему. Он механически взял листок и уставился на него.

– Ты что серьезно?

– Да. Почему тебя так это удивляет?

Кинув бумагу на стол, расстегнул первые две пуговички на рубашке, повел шеей в разные стороны, будто воротничок его душил.

– Почему? Потому что это совершенно не в твоем характере – совершать сумасбродные, непродуманные поступки.

– Все со временем меняется. Вот и я изменилась.

– За две недели? Не смеши меня.

– Это началось гораздо раньше. Ты просто не хотел замечать.

Поджав губы, ответил:

– Это все твоя подружка Нелли.

– Причем тут она?

– Общение с ней тебя поменяло. И не в лучшую сторону, заметь.

– Я с ней знакома уже давно, а изменения произошли, как ты утверждаешь за две недели. Немного не логично. И причинно-следственная связь не прослеживается толком.

– Капля камень точит. Вот и она…

– Сбила меня с пути истинного, медленно, но верно? Это хочешь сказать?

– Именно.

– Тебе откуда знать, где истинный путь, а где нет?

Он вдруг вышел из-за стола, подошел ближе, попытался взять за руку, но я ее отдернула в сторону.

– Я искренне думал, что у нас все серьезно. Что ты, та женщина, что станет мне примерной, заботливой женой. Познакомил с бабушкой, и она даже одобрила мой выбор. И что? Тебя, как будто подменили. Что случилось? Где та Вера, что мне нравилась?

Боже мой, какая гладкая, продуманная речь.

Жаль, что она рассчитана на меня прежнюю. Что тут же ощутила чувство вины, поднимающееся внутри и желание услужить, получить похвалу, одобрение от него.

Ту мужскую похвалу и одобрение, чего мне всегда не хватало в отсутствие папы рядом. И встречая, вроде бы сильных, цельных, на первый взгляд, мужчин на своем пути, неосознанно пыталась сделать все, чтобы заполнить этот пробел по одобрению.

Хорошо, хоть сейчас до меня дошло.

– На каком-то этапе я тоже всего этого хотела.

– И что случилось? Что изменилось?

– Поняла, что быть всю жизнь, только твоей примерной женой мне не улыбается. Хочется равных отношений. А в твоей интерпретации замужество звучит, как рабство.

Он сморщился.

– Что за глупость. Просто вас, современных девушек совсем развратило общество с его вседозволенностью.

– Прямо таки развратило?

– Я же видел тебя с тем мужиком в ресторане. Как ты с ним заигрывала. А потом он пошел за тобой в темный коридорчик боковой.

– Обалдеть можно, какая зоркость. Если бы ты прошел за нами, может мне не пришлось бы вспоминать приемы самообороны и отбиваться от него.

– Что?!

– То! Ты же очень хорошо домысливаешь все сам, вот и сделай это сейчас.

Вадим попытался еще раз подойти ко мне поближе. Но я лишь отошла на пару шагов.

– Вера… прости меня. Я даже не думал, что все так произошло. Послушай, давай начнем все с начала. Забудем все и попробуем заново?

Теперь он меня удивил.

– Вадим, давай разойдемся по-хорошему? Я так понимаю, что у тебя новое увлечение появилось.

– О чем ты?

– Не о чем, а о ком. О Лизе.

Он непонимающе уставился на меня, совершенно чистым, невинным взором.

– Не говори ерунды. Причем здесь она?

– Притом, что я вас видела вот на этом диванчике, в замечательной, волнующей позе, не оставляющей сомнений.