Нина Стожкова - Когда придет Волчок

– В честь чего праздник? – Маша сделала невинные глаза, хотя все поняла с первого взгляда. Все же она никогда не была дурой.

– В честь нашей замечательной даты. – Юлиан Мефодьевич изобразил торжественное лицо и приосанился. – Машенька, ты у меня трудишься уже полгода. Я же не слепой! Вижу, как ты стараешься. Быстро и толково отвечаешь нашим корреспондентам, рассылаешь мои письма в издательства, общаешься с моими редакторами… В общем, мне повезло с секретарем, и надо это немедленно отметить.

– А давайте! – согласилась Маша не жеманясь.

Юлиан Мефодьевич разлил по первой, выпил и взглянул на Машу этаким молодцом. Затем крякнул и ухватил девушку за острую коленку. Ладонь его по-прежнему была влажной, и Маше сделалось противно. К постоянным липким хватанием шефа за плечи она уже привыкла, но коленки – дело куда более серьезное. Маша поняла, что вот прямо сейчас события помчатся с быстротой скорого поезда, обогнавшего ее электричку на Киевской железной дороге.

«Знала, для чего приехала! Глупо играть в невинность в домашнем «борделе»».

Маше захотелось скорее закончить комедию, и она начала демонстративно раздеваться, словно собиралась показать стриптиз. Ее была нервная дрожь, поэтому получалось не слишком умело и элегантно.

Для начала она стянула блузку и оказалась в красном бюстгальтере. Шеф взглянул на ее бледное тело с прыщиком на спине, маленькую девичью грудь под кружевом, покраснел, засопел и принялся расстегивать брюки…

И тут случилось страшное. На крыльце послышались шаги, дверь распахнулась, и на пороге возникла Ирэна Эдуардовна. Она окинула изумленным взглядом стол с недопитым шампанским и фруктами, Машу в красном бюстгальтере и короткой юбочке, а также собственного супруга. Тот молча прыгал в одной брючине и безуспешно пытался натянуть вторую. Все вещдоки преступления были налицо.

– Рэночка, ты что, вернулась? – более нелепого вопроса Юлиан Мефодьевич не смог бы придумать, даже если захотел бы. Супруга стояла в проеме двери, словно сама Судьба.

– В электричке я вспомнила, что забыла дома кошелек. Впрочем, это мелочи жизни. Кое-кто, похоже, забыл совесть!

– Лапуля, это не то, что ты подумала! Мы с Машенькой работаем с письмами! – пролепетал супруг, застигнутый на месте преступления.

– Ах ты, дрянь! – заорала супружница и, подскочив, влепила Маше пощечину. – вот как ты с письмами работаешь! – Она подскочила к девушке еще раз и ударила ее сумочкой с железным замочком по голове.

– Эй, мадам, вы чего! – закричала Маша. – Совсем рехнулись! Замком по башке! Своего мужа бейте. Это он меня сюда притащил.

– Увольняй эту сучку немедленно! – потребовала жена у Юлиана Мефодьевича. – Чтобы духа этой секретутки здесь больше не было!

Маша рассвирепела от несправедливого обвинения и пошла с козырей.

– Это я сучка? – завизжала девушка. – Ваш муж только что пытался меня изнасиловать! Она с силой ущипнула себя за грудь, на которой расплылось красное пятно, а потом с размаху стукнула верхней частью руки об угол стола.

– Вот! – довольно объявила она. – Сейчас нальется огромный синяк. Не сомневайтесь, у меня сосуды ломкие. Короче, доказательство преступных домогательств налицо. Ваш муж еще и выпил, любая судебно-медицинская экспертиза это подтвердит! Старый бегемот обманул наивную девушку-секретаря, которая полностью от него зависит, и пригласил ее «поработать с бумагами» не в служебный кабинет на улице Воровского, а к себе на дачу. В итоге комсомолка и талантливая молодая поэтесса оказалась в липких руках старого развратника. А ведь ваш муж член партии, правда? Еще и секретарь Союза писателей, между прочим! Кто будет после этого читать лживые книги советского классика? Классика-насильника! Книги, в которых автор пишет о гуманизме, а сам тем временем пытался совершить тяжкое преступление. Еще одно оскорбление – и я разорву на себе колготки, а потом отправлюсь с заявлением в ближайшее отделение милиции. У меня брат в МВД работает, так что моему заявлению дадут ход, не сомневайтесь! И тогда вашему Юлику от справедливого наказания не отвертеться.

– Что ты хочешь? – ошалев от такого поворота событий, спросил Юлиан Мефодьевич Машу. Лицо его сразу постарело, и от недавней молодцеватости не осталось и следа.

– Совсем немного. Место младшего редактора в толстом журнале и вступление в молодежную секцию Союза писателей. – сказала девушка. – И тогда мы навсегда забудем об этом неприятном инциденте.

– А мне коричневую шубку из каракуля, – не растерялась Ирэна Эдуардовна.

Юлиан Мефодьевич устало кивнул.

– Мне кажется, нам готовят западню. Давай уедем? – предложила Лина Башмачкову.

– Поздно. Мы публично оскорбили Волкова и, по пацанским понятиям, должны за это ответить. Будем надеяться, что нас хотя бы не грохнут сразу, на глазах у других писателей.

– Можно я продолжу? – спросил Башмачков Ильинскую.

– Думаю, не стоит, – ответила та. – Пора переходить к более приятной части нашего заседания.

– Спасибо, мы узнали ваш стиль и поняли идею вашей книги. Полагаю, господин Башмаков, вы вылили всю вашу желчь на нас и теперь можете успокоиться. Пора завершать семинар.

Цветков вышел к краю сцены и взглянул на Башмачкова с ненавистью. Он достал два стеклянных шарика и стал катать их правой рукой. Видимо, так зам Султанши пытался успокоить нервы.

– Вот кто ночью побывал в твоей комнате! – шепнула Лина Башмачкову.

– Пусть Башмачков дочитает! – выкрикнул из зала Глеб Капустин. – Первая часть показалась мне интересной. Оказывается, в семинаре участвуют более крутые фантасты, чем я.

– Я тоже хочу дослушать! – пропищала капризным голоском Кира Коровкина. – Интересно, куда писателя-сказочника могут увести мечты?

Башмачков вернулся на сцену и, не дожидаясь согласия Ильинской и Волкова, продолжил чтение:

– Поначалу все шло по плану. Подруга Волкова все продумала до мелочей. Прекрасный пансионат в ближнем Подмосковье, отличные условия для работы. Семинар собрал талантливых писателей разных жанров, которые активно принялись за работу. Приз победителю творческого конкурса был обещан заманчивый. Однако продуманному плану помешал немолодой интеллигентный человек, автор исторических романов Борис Биркин. Чем же писатель Биркин был так опасен боссу? Тем, что узнал в хозяине отеля Кармашове своего друга детства Владика Волкова. Борис попытался расспросить бывшего приятеля, чем он занимался в последнее время и что делает на этом семинаре. Это стало его роковой ошибкой. Волков не для того менял фамилию, биографию и внешность, чтобы погореть на пустяках. Он не собирался рассказывать про истинную цель семинара другу детства. Неудивительно, что вскоре Борис Биркин умирает от яда, спровоцировавшего сердечный приступ.