Надежда Арусева - Солнечный дождь из черной дыры

Соня как-то сразу подобралась:

– Добрый день, Станислав Александрович, – нервно, неестественно хихикая, первая поздоровалась Соня с гостем.

– Добрый день, – равнодушно поздоровался он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Роман Александрович у себя?

– Да-да! А вы к нам надолго? Может, чаю или кофе? – суетилась Соня.

– Нет. Спасибо, я сразу же уйду, – он ответил Соне и перевёл взгляд на Юлю, на какое-то мгновение задержав его.

Юлька неожиданно для себя с полной уверенностью поняла, что этот человек не пройдёт мимо неё, он обязательно задержится в её жизни.

– Кто это? – спросила Юлька, когда он зашёл к Сергееву.

– Младший брат Сергеева, Стас. Такой красавчик! – с придыханием ответила Соня. – Правда, совсем не похожи? Роман Александрович рядом с ним просто плебей.

А Юлька вдруг пожалела о своей совсем не выдающейся внешности.

Знакомство со Стасом состоялось на следующий же день. Стас снова пришёл в лабораторию и к удивлению Сони не отказался от кофе, в очередной раз ему предложенного. Более того, он принёс пирожные и пригласил к столу всё женское население лаборатории. Юлька хотела было отказаться из опасений, что Катя ей в чай добавит слабительное. Но скандинавский бог был настойчив, и Юлька присела к столу. Пирожные были Юлькины любимые, такие большие корзиночки с орешками, взбитыми сливками и кремовой розой в центре. У Юльки возникло чувство, что эти пирожные только для неё, разговаривает он только с ней, она ему интересна, а на остальных он обращает внимание только из вежливости. Он иногда устранялся из разговора, задумчиво смотрел на Юлю, ничуть не пытаясь скрыть интерес. Его внимание не смущало Юльку, наоборот, внушало доверие, спокойствие и уверенность. Наверное, такие чувства должны испытывать две половинки единого целого, встретив друг друга.

После чаепития Соня была очень раздражена и стала демонстративно игнорировать Юльку, как и Катя. Теперь с Юлькой разговаривала только пухленькая Тома. Иногда она приглашала её выпить чаю или кофе, сходить в столовую пообедать. Наверное, это было странно. Но Юлька была признательна Томе за внимание, без неё дни в лаборатории были бы совсем тоскливыми. Тем более Тома проявляла участие к Юле наперекор подругам, и это тоже нельзя было не оценить. Общение становилось всё менее формальным.

– Юль, мы с тобой, конечно, знакомы совсем недавно, и судить о твоих пристрастиях в одежде ещё рано. И ты меня прости, если обижу, но у тебя кроме джинсов и футболок какая-нибудь ещё одежда есть? – задала однажды вопрос Тома.

После знакомства со Стасом Юлька вдруг заинтересовалась своей внешностью. Отражение в зеркале её не радовало. Очень хотелось стать более женственной, что ли… Посоветоваться было совершенно не с кем. Так что вопрос Томы попал в цель.

– Том, я как-то не очень в одежде соображаю. У меня, правда, кроме джинсов почти ничего нет. Я платья и юбки носить, наверное, не умею…

– Ой! Да что там уметь! – воодушевилась Тома. – Сегодня зарплата! Мы с тобой идём по магазинам!

– Если у тебя время есть… Я была бы очень рада, – преисполнилась благодарности Юлька.

– Конечно, есть! Буду из тебя человека делать! Ты ж как мышь серая. А женщина должна быть заметной. Между прочим, и повод есть, – подмигнула ей Тома, – университету восемьдесят лет, юбилей, концерт будет, а потом с коллегами посидим, потанцуем…

Юлька с Томой классно провели время. Они гуляли по торговому центру, купили Юльке платье, туфли, косметику. Потом посидели в кафе. Юлька чувствовала, что Томе тоже нравится её компания, она никуда не торопилась, заставила перемерить кучу платьев, пока они выбрали то самое.

В день концерта сотрудников, тех, кому это было необходимо, отпустили после обеда домой, чтобы подготовиться. Женщины отправились по домам переодеваться, а мужчины – в соседний бар поднимать настроение.

Юлька постаралась учесть все советы Томы. Платье было очень красивым и ярким: большие геометрические фигуры оранжевого, зелёного, синего цвета на жёлтом фоне. При Юлькиной бледности и невзрачности это было важно. Немного смущала длина платья, вернее, короткость. Так редко носить платья и сразу надеть ультракороткое! Но женщина должна привлекать внимание. Очень сложно дался макияж. Очищение, база, корректоры, тональная основа и т. д. В принципе, всё получилось. С волосами оказалось проще всего, Юлька вообще не умела делать причёски, поэтому просто распустила волосы по плечам.

Уходить из дому она постаралась так, чтобы никому не попасться на глаза. Однако ей не повезло. Она всё-таки наскочила на бабку. Та, несмотря на весь свой житейский опыт и привычку ничему не удивляться, вытаращила глаза на внучку:

– Это что за обезьяна?! Ты совсем сдурела? Куда собралась, дурища!

Юлька, которая на протяжении всего дня настраивалась на новый образ, вдруг моментально сжалась от этих слов. Развернулась и направилась наверх в свою комнату.

– Иди-иди! Ополоумела! Обезьяна и есть! Сама рыжая, морда красная, платье, как перья у попугая, задница из-под платья наружу. И каблуки напялила! Ты ж на них, как корова на льду! Ты слепая? Себя не разглядела в зеркало? Линзы на очках поменяй! – кричала бабка ей в спину.

От обиды слёзы навернулись на глаза.

– Сил и смелости не хватает даже из дому выйти? – думала Юлька.

Потом вспомнила Стаса. Он наверняка будет на празднике. А вдруг это её шанс что-то изменить в жизни к лучшему, а она просто из трусости его упустит. И вообще, бабка старая и в моде ничего не понимает! Уж с Томой ей нечего тягаться! Тома платье одобрила!

Юлька решительно рванула из дома.

Праздничный зал перед концертом был ярко освещён и полон народу. Тома была совершенно права. Юльку заметили все. Сначала замечали, потом с трудом узнавали, потом, сдерживая усмешку, удалялись. Тома, не скрывая удовольствия, рассматривала Юльку издали, как собственное творенье. Она была с Соней и Катей и отвернулась, когда Юлька кивком поздоровалась с ней. Подружки веселились от души. И Юлька чувствовала себя гвоздём чужой комедии. Надо было послушать бабку… Через полчаса такого веселья Юлька собралась уходить. От обиды, неуверенности в себе и даже физического дискомфорта от неудобной одежды и обуви её била мелкая дрожь. Не разреветься ей помогали только остатки гордости. Она спустилась до середины лестницы, как вдруг ногу сковало судорогой. Юлька вообще не умела ходить на каблуках. А тут каблук двенадцать сантиметров! Ногу сковало так, что она ухватилась за перила, в панике не имея возможности сделать ни одного шага.

Вдруг кто-то подхватил её под руку.

– Юля, вы просто неотразимы. Я вас даже не сразу узнал. Что-то случилось? – участливо спросил Стас.