Александра Малинина - Обхитрить лису

– Ты уверена?

– А ты нет?

– Обстоятельства могут быть разными, – заметил Март с сомнением в голосе.

– Например? – заинтересовалась я, но ответа не дождалась: – Скажи мне вот что, дорогой брат: неужели ты не пытался покопаться в этом деле? То есть, сейчас я бы землю носом рыла, лишь бы все выяснить, но тогда была подростком и в папины дела не совалась. А ты подростком уже не был. И у тебя был личный интерес. А еще…

Март меня перебил:

– Ничего я не пытался.

– Категорично и быстро. – Такой ответ не мог не насторожить. – Что ты скрываешь, Март?

– Ничего, Сентябрина. Ничего, кроме раздражения – ты в следующий раз на время смотри, прежде чем звонить. Но раз ты не отстанешь, скажу: тогда я не был готов во всем разбираться. Боялся узнать лишнее. А потом… не захотел.

– Ну да, обстоятельства разными бывают.

– Вот именно! Нет желания их… узнавать. – У Марта был странный голос. Уж точно не сонный, дело в другом.

– Не могу придумать, при каких обстоятельствах я могла бы замочить Ромку, – разозлилась я, но быстро вспомнила, сколько раз на дню планировала придушить Ромашку собственными руками. И повторила: – Обстоятельства могут быть разными. Но все тайное становится явным.

– Может, так оно и будет, сестричка.

– Просто сделай о чем я просила и мне перезвони.

– Сделаю, мой родственный кошмар во плоти. И не смей меня доставать – сам перезвоню, когда будет что сказать.

– Не жди от меня благодарности, чудик.

Март хмыкнул и повесил трубку.

Не сомневаюсь, за дело он возьмётся сию же минуту и что-нибудь нароет уже к утру. Хотелось бы знать, есть ли там что нарыть, и самое главное, сможет ли использовать это Макар, если, конечно, Боярышник – это его рук дело и он пошарил рукой в тайнике старика раньше нас. А если это не он… тогда еще хуже, потому что не знать, кто твой враг – очень интересно, но в тоже время жутко неудобно. Против кого тогда вести войну? Сражение с ветряными мельницами не по мне, я предпочитала наносить точные удары.

Первым тут на ум приходит Лицо со шрамом. Он связан с Макаром или нет? По словам брата Аристова, бриллианты и деньги – подарок прекрасной девушке, то есть мне. Спасибо, конечно, но я даже не знаю никого со шрамом. Он был в Париже и сделал ту фотографию? Интересно. Неужели и правда любовь с первого взгляда?

Так или иначе, лучше подстраховаться и знать наверняка, есть ли чем шантажировать нашу деятельную семью, или нет, Март этим займется. Хотя странно он реагировал на вопросы, нетипично. Но сил беспокоиться еще и о Марте не было.

– Бред, – заметила я вслух, имея ввиду теорию предполагаемую любовь с первого взгляда. – Чертов Аль Пачино…

Не знаю, сколько я вот так еще сидела, пялясь на отличную копию Мунка перед собой. Гордость моего кабинета. Я обожала эту картину, это обезличенное до примитива лицо, в котором читалось отчаяние и ужас, граничащие с безумием. Человек в панике, бежит от себя, и нет шанса на спасение… хотя Ромка картину не ценил и предлагал перевесить ее в туалет, и при этом по-идиотски смеялся, искренне считая шутку смешной. Неандерталец, что с него взять! Ромка до сих пор считал, что Гоголь – это художник, ладно, хоть Шекспира способен идентифицировать как писателя и драматурга.

Звонок мобильного ворвался в тишину кабинета.

Неохотно я оторвала взгляд от картины и перевела взгляд на экран. «Единственный, кто тебя терпит». Икалось ему, что ли? Ромка в такое время ни за что бы не позвонил.

Предчувствуя нехорошее, я ответила:

– Что случилось?

– Сенечка, приезжай на Пролетарского, дом вроде бы двадцатый. И поторопись… – голос друга был слабый и с намеком на панику, я напугалась не на шутку.

– Ромочка, ты в порядке?

– Относительно, но все равно не тяни.

– Да что случилось? Опять труп? – прошипела я, понизив голос.

– Если ты не пошевелишься, то будет. Мой!

– Что? Ромочка, если это какая-то шутка…

Ромка ответить не пожелал. Я вскочила, уронив кресло и побежала к лифту. Вовремя вспомнила, что на моей ласточке-Ауди вчера уехал сам Ромка, а сюда мы прибыли на обновленной тачке Макара. Кинулась обратно, ключи от его машины обнаружились в гостиной, в кармане пиджака. Схватила летний плащ и побежала на парковку.

Местный страж Иван Сергеевич бодро приветствовал меня и нахмурился, увидев, что я в тонком шелковом халате, с плащом в руках, да еще в чужую машину сажусь, но вопросов мужчина задавать не стал. Вот что называется профессионализмом.

До нужной мне улицы добралась в считанные минуты, повезло, что дороги в такое время пустые. Притормозила возле нужного дома: Ромки нигде не видно. Я набрала его номер, услышала знакомую мелодию. Стараясь не поддаваться панике, побежала на звук, и увидела Ромку за углом девятиэтажки под номером двадцать. Друг как раз пытался ответить на мой звонок, но пальцы его не слушались.

– Рома! – взвизгнула я и побежала к нему сломя голову, споткнулась о бордюр и пролетела по инерции пару метров вперед, едва не налетев на Ромочку. Не вставая на ноги, подползла ближе.

– Осторожно ты, – напугался друг. – Не переусердствуй, отправишь на тот свет раньше времени.

Сцепив дрожащие от страха руки, я быстро оценила состояние друга. И выдохнула от облегчения, отправиться на тот свет Ромке точно не грозило. На плече друга, ближе к груди, зияла кровавая рана, ненавистная мною футболка пропиталась кровью, Ромка был бледнее стены из белого кирпича, к которой он сейчас привалился, но не было ничего такого, с чем бы мы не справились. Ромка в сознании, рана не слишком серьезная, но пуля застряла в руке, что не особо приятно.

– Какого черта ты постоянно влипаешь в неприятности? – рявкнула я.

– Ругаешься, значит, в обморок падать не будешь. Это хорошо, потому что одному будет трудно.

– Ты видел, кто это сделал?

– Само собой, – Ромка закатил глаза, и не без труда поднял здоровую руку. – Он.

Я проследила за указанным направлением и увидела парня, лежащего поодаль. Странно, что я не заметила его раньше, хотя в такой момент можно и снежного человека не заметить, даже танцуй он с Одри Хепберн в метре от Ромки.

Еще раз осмотрев друга, я поднялась и в два шага подобралась к парню: вот кто точно отбыл в мир иной. Ромка, в отличие от горе-киллера, стрелять умел и угодил прямо в висок. Сорвав два широких листа с куста возле трупа, я аккуратно схватила ими парня и перевернула так, чтобы увидеть его лицо: незнакомец, никаких шрамов на лице. Ощупала карманы: пусто. Единственное, что я нашла – пистолет, зажатый в левой руке. Левша, большая редкость. Больше тут смотреть не на что.

Я вернулась к машине, подогнала ее максимально близко. Порылась в аптечке, как могла перевязала Ромкину рану, чтобы кровь хоть немного остановилась. Правда, не сказать, что Ромке грозила смерть от потери крови: пусть футболка и пропиталась насквозь, видно, что вытекло из него не так много.