Тина Тэкель - Лавандовый латте для тебя

Юта. Почему ты приснилась мне? Спустя столько лет.

Наверное, потому, что я стала часто прокручивать эту историю в голове. Раньше я боялась вспоминать о ней. Поступи я тогда иначе… Но как? Как я поступила? Почему-то в голове крутятся мысли, что это моя вина, но я не могу вспомнить почему.

Разглядывая потолок, я обнимала игрушечного аллигатора. Он достался мне от родителей. Папа подарил его маме, когда они начинали встречаться.

– Если бы не ты, Эдди, я бы точно не выбралась из этого жуткого сна. Спасибо тебе, – прижимаю игрушку крепче. – Может сможешь помочь мне не выходить из комнаты сегодня, как думаешь?

В ответ молчание.

– Понимаю. На сегодня твои силы исчерпаны. Что ж, тогда пора идти готовить завтрак. А ты отдыхай.

Я натянула носки, состав которых – стопроцентный подшерсток белой козы, он же кашемир, надела свои мягкие тапочки и в розовой мятой пижаме, поплелась умываться, широко зевая по пути.

Зайдя в ванную, я с опаской взглянула в зеркало: нужно было убедиться, что я была мной.

– Ты могла бы и получше выглядеть сегодня, Валетта – сказала я, похлопывая себя по щекам, и потянулась за зубной пастой и щеткой.

«Бум! Хрусь! Звяк! Блысь!»

Ну вот, все шампуни, маски, паста и моя любимая зубная щетка рухнули на дно ванны и оглушили мои уши звуками разрушения. Что ж, надеюсь, Тори и этого не слышала.

Как же так, я едва задела этот стакан с щётками, но он упал, потянув за собой всё, что было разложено по краям ванны. К тому же этот подлец разбился…

– Если я так чищу зубы, то каким опасным для меня станет приготовление завтрака…

Может сегодня просто неудачный день? Хотя, я каждое утро так думаю. Пора признать, что это всего лишь моя неуклюжесть.

Я с трудом наклонилась, чтобы собрать все упавшие вещи, пытаясь не затронуть осколки – позже их соберу. Без особого ожидания на этот уже испорченный день, я почистила зубы, умылась и, шаркая ногами по полу, зашла, наконец, на кухню.

Так как работала из нас двоих только Тори, мы договаривались, что готовка и уборка в выходные – моя обязанность. Обычно я завтракала простым бутербродом с сыром, предварительно сунув его в компактную духовку, и запивала всё кофе. Этого было достаточно для меня одной и только тогда, когда я опаздывала. Но теперь мы живем с Тори вдвоем и на выходных я всегда стараюсь готовить что-то более сытное.

Я взяла колонку и включила музыку, чтобы было не так скучно. Далее открыла холодильник, с большим усилием – как он умудряется так захлопнуться? Взяла оттуда пару яиц, молоко, немного масла, и бедром толкнула дверцу – она закрылась, издав глухой хлопок. Выложив все на стол, я полезла в шкаф за мукой и, естественно, просыпала немного себе на голову – шкаф был довольно высоко, а я была мной. Иногда мне кажется, что скоро люди, сделав что-то неуклюжее, будут говорить: «Слушай, я сегодня чувствую себя Валеттой, всё из рук валится!». Подумав об этом, я невольно в голос засмеялась.

Пришло время все смешать. Тори скоро проснётся, а у меня ничего не готово. Всё-таки это тяжело не отвлекаться на свои же мысли. Особенно, если тебе интересна беседа, что происходит в голове. Всё же голова моя и дельные разговоры без моего ведома происходить не должны. Что ж, лучше никому об этом не рассказывать. Да будут пышные оладьи!

Сковорода, которую я поставила на плитку, уже нагрелась, а потому я принялась аккуратно выливать тягучую смесь на ее дно. Ложка за ложкой. Тесто соприкасалось с раскаленным маслом и шипение, и треск не заставили себя долго ждать. Комнату наполнил запах ванили и кокоса, они были добавлены в тесто. Пританцовывая под музыку, я дожидалась момента, когда всё нужно будет перевернуть.

Закончив, я достала две лиловые фарфоровые тарелки, стараясь их не разбить и красиво выложила на них оладьи. Сверху я полила их жидким шоколадом из пачки – что-то вроде шоколадного сгущенного молока – и украсила все консервированными персиками. Также я запихнула грязную посуду в посудомоечную машину и побежала будить Тори.

Но делать этого мне не пришлось, я столкнулась с ней прямо на пороге:

– Ай, Валетта, куда ты так несешься, у нас ведь не коттедж, в конце концов, – девушка сердито растирала ладонь, которую ушибла при столкновении.

– Разве допустимая скорость зависит от размеров пространства? – хитро улыбнулась я.

– Прекрати нести чушь.

– У меня просто хорошее настроение, разве плохо?

– Вовсе нет, просто это было больно. И я плохо спала. Пойду приму душ.

Тут я вспомнила про осколки.

– Ой, пока не входи туда! Я сейчас всё уберу.

– Что там случилось, Валетта?

– Всего лишь разбитый стакан, ничего серьёзного.

Тори вздохнула и в её вздохе снова слышались нотки раздражения. Я поспешила всё убрать.

Взяв половую тряпку и притащив с собой мусорное ведро, я принялась убирать осколки. Для гарантии безопасности, решила помыть ванну чистящим средством и смыла всё горячей водой из душа.

Тори шутливо закатила глаза и зашла в ванную. Я тем временем отправилась заваривать кофе. Сегодня без особых усилий с моей стороны, ведь день и так кажется небезопасным. Я достала дрип-пакеты и натянув их на кружки, принялась медленно проливать кофе кипятком. Должно получиться неплохо.

Добавив себе молока и корицы, я приступила к кружке подруги. Она в свою очередь предпочитала добавленные молоко, сахар и зефирки.

Наконец, Тори вышла из душа, заметно подобрев. Мы еще немного посмеялись над моей неловкостью и сели за стол. Я решила выключить музыку и рассказать Тори о важном для меня решении.

– Тори…

– Мм, да? – отозвалась она, смакуя сдобное тесто. – Ты знаешь, это так вкусно, я не могу оторваться!

– Спасибо, я старалась, – я улыбнулась.

– Это мука у тебя в волосах?

– Что? Где? Я думала, что все убрала… – я ринулась к зеркалу.

– Типичная Валетта. Но за это я тебя и люблю! – она натянуто улыбнулась, крикнув мне в след.

– Да уж, конечно. Всё время подкалываешь меня. Но я не могу ничего с собой поделать. Уж какая есть.

– Я вполне серьезно, не обижайся. Ты же знаешь, я не привыкла болтать нежности.

Вытащив на этот раз всю муку, я вернулась в кухню, и мы продолжили есть. Солнце лучами дотрагивалось до моего лица и бликами играло на моих волосах. Я не люблю его, солнце, оно для меня слишком жаркое и от него мне душно, но осенью солнце светит слабее, а морозный воздух добавляясь к этому создает идеальную атмосферу для меня. Я привередлива, знаю, но такова я.

– Да, Валетта, ты хотела что-то сказать мне, – опомнилась Тори.

– О, верно. Помнишь кафе, в которое мы ходим с самого детства?

– Конечно, только…мы ведь там сто лет не были.

– Да, и я об этом думала. В детстве все крутилось вокруг этого кафе, оно согревало меня. А сейчас в моей жизни происходит нечто странное и мне так не хватает тех дней. Тогда всё было куда проще.