Иоанна Хмелевская - Дело с двойным дном [Версия про запас]

Дом был старым, но после войны его капитально отремонтировали, и у него появились все шансы стать солидным, респектабельным. Теоретически появились, на деле же он выглядел крайне непрезентабельно. Однако лифт работал, и я поднялась в нем на четвёртый этаж.

Уже холл дома производил тяжёлое впечатление, и это впечатление усугублялось с каждым этажом. Четвёртый оказался замызганным уже в высшей степени.

Выйдя из лифта, я нерешительно остановилась.

Может, не стоит и входить в нужную мне квартиру?

Очень уж неприглядно все тут. Дело в том, что в этот дом, как и в целый ряд предыдущих, я явилась по просьбе моей канадской тётки, которая решила расстаться с Канадой и переехать на постоянное жительство в Варшаву. И поручила мне подыскать для неё квартиру в солидном доме довоенной постройки, которую она могла бы приобрести. Вот этот дом несомненно солидный, но вряд ли понравится ей после её роскошных апартаментов в Торонто. В таком случае мне просто незачем терять тут время.

На лестничную площадку выходили обшарпанные двери трех квартир, причём нужная мне оказалась приоткрытой. Да ладно, раз уж я сюда приехала, зайду взгляну на квартиру, с хозяйкой которой я предварительно договорилась по телефону. Возможно, дом снова собираются ремонтировать, а я как архитектор, понимала, что при желании из него можно сделать просто чудо.

Нажав на кнопку звонка, я не услышала никакого звука: похоже, звонок не действовал. Постучала в дверь — и снова никакого эффекта.

Может быть, эта квартира из тех, в которых живёт несколько семей? Тогда без звонка входят в большую общую прихожую, а уж в ней на двери к каждому жильцу есть свой звонок. В таком случае мне и вовсе нечего здесь делать, коммуналки тётку не интересуют. Да нет, ведь когда я разговаривала по телефону с хозяйкой квартиры в этом доме, речь шла об отдельной квартире.

Толкнув незапертую дверь, я вошла в прихожую.

Как я и предполагала, она действительно оказалась большой, но чрезвычайно захламлённой. В неё выходили четыре двери, все правильно: две комнаты, кухня и ванная. Из четырех дверей только одна была закрыта, остальные приоткрыты, как и входная. Не понравилось мне это, как-то настораживало, ведь хозяйка квартиры была пожилой женщиной, а всем известно, что пожилые особы женского пола, как правило, запираются в своих квартирах на все имеющиеся и, опять же как правило, многочисленные запоры, баррикадируются, можно сказать, в собственных квартирах, превращая их в неприступные бункеры. Вечно им чудятся сорок разбойников, затаившихся на лестничной клетке, которые днём и ночью только и думают о том, как проникнуть к ним в квартиру. Тут же — все нараспашку. Нетипичная пожилая особа?

Проживавшая в этой квартире пожилая женщина не была нетипичной. Она была мёртвой. И лежала на полу в кухне, что я сразу обнаружила, приоткрыв кухонную дверь. Обнаружила, правда, не всю, ибо часть тела заслонял старинный громоздкий буфет, но и увиденного оказалось достаточно. Лицо и голова женщины были в ещё худшем состоянии, чем её дом, и тут уж никакой ремонт бы не помог…

Ошеломлённая, какое-то время я стояла неподвижно, потом, немного овладев собой, собралась с силами и сделала шаг вперёд. В медицине я не разбираюсь, по всем признакам женщина мертва, но надо же в этом убедиться. Собравшись с духом, я нагнулась и прикоснулась к руке женщины. Она не была совсем уж ледяной, казалась чуть-чуть тёплой. Выходит, её только что убили и в женщине ещё теплилась жизнь. Выпрямившись, я огляделась и отошла от несчастной, осторожно ступая, ибо умерла она не от сердечного приступа, если, конечно, уже умерла, а ступать в кровь не хотелось. Интересно, где здесь телефон? В квартире он был, я знала, ведь сама же ей звонила.

За закрытой дверью оказалась спальня. Тут телефона не было. Я заглянула в комнату, дверь в которую была приоткрытой.

О Матерь Божия!

Для меня вполне достаточно было одного трупа, обнаруженного в незнакомой квартире. Второй — это уже явное излишество! Езус-Мария, во что это я вляпалась?!

Тело крупного мужчины очень крепкого телосложения лежало у самой стены, в куче отбитой штукатурки и обломков кирпича. Лежал мужчина на животе, лицом вниз, а вокруг валялись его орудия труда — два молотка, огромная отвёртка, стальной ломик и долото. А также предполагаемая добыча: большой железный ящик-шкатулка с откинутой крышкой, совершенно пустой, и рядом — одна-единственная золотая монета. В стене зияла свежевыдолбленная огромная дыра.

Вот что предстало передо мной в незнакомой квартире, куда я приехала по тёткиному делу. Внимательно изучив эту жуткую картину, я, кажется, поняла, что тут произошло: явился-таки один из сорока разбойников, убил топором хозяйку квартиры, проломил стену и из тайника в ней извлёк клад.

Видимо, знал о нем. И, видимо, этот клад запрятан был ещё до войны, так как во время военных действий пострадали лишь два верхних этажа этого дома, четвёртый остался цел. Не требовалось особого ума, чтобы восстановить ход событий, выводы, можно сказать, напрашивались сами, только вот неувязочка получается. Во-первых, почему клад состоит всего из одной монеты и, во-вторых, почему грабитель лежит здесь мёртвый? Кондрашка хватила при виде столь жалкой добычи?

Опять понадобилось сделать над собой усилие, чтобы прийти в себя и решать, что же делать. Где этот проклятый телефон? Придётся, видно, отказаться от осмотра квартиры, не станет Тереса здесь жить, даже если ей приплатят. Во что бы то ни стало надо позвонить, вдруг оба ещё живы, а я стою, как дура, и пальцем не пошевелю ради спасения человеческих жизней! К тому же у меня на очереди осмотр следующей квартиры, судя по всему, очень перспективной. И какая холера меня заставила приехать сначала сюда?! Вот теперь и ломай голову, что делать.

Там, в перспективной, надо срочно оставить задаток, иначе перехватят, а если вызову сюда полицию, неизвестно, сколько времени у меня уйдёт на объяснения с властями. Как быть?

Сделаю так: позвоню, вызову их, а сама сбегу.

Явлюсь для объяснений потом, когда у меня будет время. Тут я наоставляла кучу своих отпечатков пальцев, стирать некогда, да могу ненароком стереть и отпечатки преступника, ведь ясно же, эти двое умерли не своей смертью, кто-то им помог, полиция станет разыскивать этого кого-то, не стоит им утруднять и без того нелёгкую задачу. Где же телефон?!

Телефон, естественно, отыскался в прихожей, у самой входной двери. Видно, здорово я была ошарашена, если сама об этом не догадалась, ведь знаю же, чья-то умная голова давно придумала устанавливать телефоны в прихожих, причём на очень высокой полочке, чтобы и дети не достали, и взрослые могли разговаривать только стоя. Стоя долго не проговоришь… Я не собиралась долго разговаривать.