Ольга Остроумова - Там, где снимается кино…

– Подумаешь… не пропаду, придумаю что- нибудь.

Первый раз они поссорились. Точнее, ссорилась она. Муж во время её монолога явно думал о чём-то своём и вполне мог ссоры не заметить. Но она всё равно решилась. Высказала всё, что наболело. В запале выскочила из дома, в чём была: в джинсах, домашней растянутой кофте с капюшоном и ещё в смешной повязке в волосах. Она любила так завязывать косынку, когда рисовала. Волосы не мешали, а она становилась очень похожа на гоголевскую Солоху. Прихватила планшет с бумагой и карандашами (впрочем, она редко выходила из дома без них). Посидела на платформе, пропустила две электрички. Честно говоря, очень надеялась, что муж догонит. Начал накрапывать дождик. В кармане была кое-какая мелочь – ей хватило на билет до города. Там, бесцельно побродив ещё пару часов, она без сил упала на скамейку на Новинском бульваре. Солнце опять светило ярко, пригревало, несмотря на сентябрь. Она закрыла глаза и почти заснула. Негромкий разговор рядом привлек её внимание. Она чуть приоткрыла глаза. На другом краю скамейки разговаривали двое мужчин. Почти шептались. Разговор шёл на английском, и, хотя она специально не вслушивалась, невольно понимала отдельные слова. Какие-то детали к каким-то самолётам. «Прямо как два шпиона!» – мелькнула у неё мысль, и она не заметила, как снова задремала.

Проснулась, почувствовав, что упал планшет – из него высыпались карандаши, угли, ластики, новые и мятые, испачканные угольком салфетки. Один из мужчин галантно вскочил с места и помог собрать рассыпавшееся. Искренне поблагодарив его и спасаясь от крупных капель вновь начавшегося дождя, она побежала в метро… Не заметила, что следом за ней, стараясь держаться на расстоянии, двинулись двое.

Сестры дома не оказалось. Она решила, что вся семья, наверно, уехала на дачу, под Коломну. Соседка выручила незадачливую путешественницу сотней. Ей хватит на электричку – она доберётся до своих и уже потом решит, что делать дальше. Чёткого плана не было. Она же первый раз в жизни ушла из дома. Ни денег, ни телефона. Впро- чем, номера она наизусть не знает, точнее, знает только номер мужа, но как раз ему-то и не хочется звонить.

Уже было почти за полночь, когда она добралась до дачи. Любимейшее место – она знала и саму Коломну, и её пригород как свои пять пальцев. Детьми проводили тут каждое лето. Последнее время, правда, жителей в их деревне осталось немного, а из постоянно живущих – так и вообще единицы.

Лена была неприятно удивлена, не обнаружив семью сестры на даче. Дом был закрыт, ключа в условном месте тоже не было. Между тем дождь становился всё сильнее и сильнее. Она вымокла, замёрзла, растерялась и даже немного испугалась. Огней не было и ни в одном из ближайших домов.

– Невезуха какая-то, – пробормотала она и тут же вздрогнула. Рядом, словно из-под земли, возникла старушка. Она стояла, сгорбившись, опираясь на рукодельную палку.

– Можешь переночевать у меня, только угощать особо нечем. Зато картошка горячая в горшочке…

Бабушка чем-то настораживала, что-то в ней было не так – художественная натура Ленки почувствовала сразу, но в данный момент это было лучшее предложение, на которое она могла рассчитывать. Бабуля жила через две избы от них, однако Ленка не помнила ее совершенно. В конце концов она решила: это из-за того, что она редко бывает последнее время на даче, поэтому и соседей мало знает…

В избе было тепло, сухо. Старушка посоветовала ей садиться прямо на печку – так и согреется, и одежду быстрее подсушит, – а сама начала накрывать на стол. Волна тепла и благодарности притупила настороженность Елены. Они поели. Потрясающе вкусная картошка с огорода, нашлась даже пара помидоров. Настоящих, с зелёным хвостиком, прямо из теплички. Конечно, у хозяйки не было телефона, хотя на всякий случай гостья спросила.

Уснула она быстро и так же быстро проснулась. На печке с непривычки было неудобно и жарко. Не знала, сколько прошло времени. Очень хотелось пить. Стараясь не шуметь, она подошла к ведёрку с водой. Почувствовала очень знакомый и одновременно странный, не вполне подходящий месту запах. В избе у этой милой старушки, которая питается лишь картошкой и зеленью с огорода, отчётливо пахло её любимыми чипсами!

Ленка приоткрыла дверь и вышла на порог. Дождя не было. Яркая луна освещала огород. Было отлично видно бабушку. Она стояла спиной к дому – удивительно прямо стояла, безо всякой палочки, – а к уху прижимала мобильник; свободной же рукой доставала из пакета чипсы. Ленка замерла.

Нельзя было разобрать ни слова. Голос у старушки был какой-то странный. Но дальше стало ещё интересней: закончив разговор и по-мужски задрав юбку, бабушка закопала телефон в грядку, предварительно завернув его в полиэтиленовый пакет… Ленка не стала долго раздумывать – схватила свой планшет и рванула, куда глаза глядят из этого дурдома…

Утро она встретила на местном вокзале. Неподалёку в городе она знала неплохой ресторанчик, пользующийся спросом и у местных, и у гостей этого красивого подмосковного города. План выживания на первое время уже созрел. Она расположилась на лавочке и начала делать стремительные карандашные наброски посетителей. В конце концов, её усилия были замечены, можно сказать, даже пришёл успех: образовалась небольшая очередь из желающих увековечиться. Продавая наброски недорого, Лена собрала сумму, вполне достаточную для того, чтобы перекусить и купить билет. Она решила отправиться в Тверь. Отец работал там в охотхозяйстве после смерти мамы. Она не одобряла убийство, будь то разрешённая охота или что-то ещё, отца там навещала редко, но сейчас это была последняя надежда.

Ни со второй, ни с третьей попытки внедорожник не завёлся. Проливной дождь не унимался вторые сутки. Дорожки на участке размокли, водостоки справлялись, но вокруг двухэтажного коттеджа повсюду образовались глубокие лужи. Как был, в ветровке и в резиновых сапогах, он забрался в малолитражку жены, отодвинул назад водительское сиденье, чтобы стало удобнее ногам. Двухместная машинка завелась сразу, и так же сразу сильно запотели окна. Реальность пропала из виду, а на окне слева он увидел проявившуюся строчку, сделанную пальцем жены: «Лена плюс Серёжа». А чуть пониже – сердечко и слово «любовь». Вечно она рисует на окнах машин! Но сейчас чертыхнулся не из-за этого. Вчера они поругались впервые за восемь лет. Ну, как поругались? Она просто озвучила наболевшие претензии: мол, много работает, не уделяет ей время, не находит возможность посетить выставки, где представлены её работы… Сергей сначала вообще не обращал внимания на её бухтение – мыслями он был на работе, они заканчивали сразу три сложных дела, ему уж точно было не до выставок! Потом, параллельно своим размышлениям по работе, он подумал, что жена придирается не по делу.