Нарбут М. - ООО «Стикер»

Вот нахал! Ее обида еще не выветрилась, пусть он ничего незаконного не сделал, а он явился как ни в чем не бывало. Вести с ним разговоры ей было некогда, следовало выполнять контракт и смотреть по сторонам.

– Объясните, с чего вы сделали обо мне такой вывод?

– Какой вывод? – Она залпом допила кофе и выбросила пустой стаканчик в корзину для мусора под столом. Она завершила работу компьютера.

– Говорю и воспринимаю на слух, я с пробелами. За двадцать лет отвык от русской речи. Зато читаю на пятерку. Из статьи в гугле, я понял, что вы прировняли меня к бандиту. Уверяю Вас, что о взятках, откатах, как вы их назвали, первый раз я услышал от Вас и в принципе не намереваюсь что-либо подобное когда-либо делать.

Экран компьютера погас. Можно было уходить. Его заверение в собственной честности ее развеселило, и, вставая с места, она чуть прикусила нижнюю губу, но в глазах отразилось веселье. Скорее бы наладил работу филиала, переадресовал бы его по доверенности кому-нибудь и возвращался жить к себе в Мюнхен, Берлин, Гамбург, где он там обитал… Она пошла к гардеробу, но он опередил ее на пару шагов. Снял с вешалки и развернул к ней полушубок. Марина Георгиевна просунула руки в рукава и накинула полушубок на плечи.

–Уехать, прошу, не предлагайте, – Он улыбнулся, глядя ей в лицо.

– Тогда готовьтесь к трепке, – Мрачно сказала она, оглядывая опустевший кабинет. Валерий Константинович погасил свет, и они оба вышли в коридор. Она вставила в замочную скважину ключ и провернула несколько раз.

– Вы обещаете мне не лезть в эти разборки?

– В какие разборки? – Сделала вид, что не понимала она. Они шли вдоль череды закрытых кабинетов и на повороте свернули к лифтам. На серебристой стене красным горела кнопка вызова. Валерий Константинович нажал ее первым.

– Ни с «Программными Технологиями», ни с обществом «Глобал».

– Вы слышали? – Не стала она возмущаться.

– Слышал. И раз мы об этом заговорили, попрошу пока никого не устраивать ни в какие списки.

Двери лифта распахнулись, и он пропустил ее вперед. Чтобы заняться хоть чем-то, она стала его рассматривать. Лоб у него был высоким, брови раздвинутые и чуть скошенные внутрь, глаза завораживающе зелеными, а волосы жгуче черными, коротко подстриженными. Мужчина был коренастым, чуть выше среднего роста. Под черным деловым костюмом при движении угадывались тугие мышцы, обозначая регулярное посещение спортзала. Она питала слабость к крепким мужским фигурам и сильным рукам. Внутри зарождалось смутное чувство трепета, и она постаралась задвинуть его подальше. Лифт дотащился до первого этажа, двери распахнулись, они вышли.

– Я обещаю Вам, я разберусь, но не хочу, чтобы вы что-то делали за моей спиной.

– Даже так. Мирок контрактников в нашем городе узок, – Они вышли из здания. Воздух был холодным. Марина Георгиевна поёжилась и встряхнула головой, убирая попавшую на лицо прядь. Слов «Все равно найду» не прозвучало, но Генеральный директор их разгадал. Внимательно на нее посмотрел и покачал головой. Они подошли к ее серебристому пежо. Замки клацнули, когда она нажала на кнопку разблокировки. Он сдался:

– Будь по-вашему. Просмотрите свои выписки, расскажите мне по результату.

– Договорились, хорошего вечера, – Она села в машину. Завела мотор и поехала.

VI

Утреннее солнце пятницы светило слишком ярко, Дима то и дело жмурился. Снег стоял стеной всюду, куда не повернись, и ему думалось, что весна никогда не наступит. Сессия прошла, так теперь надо было разбираться со стажировкой. С утра звонила крестная, но он не стал отвечать. Просто не хотелось, да и настроения не было. Выдумка техникума в избрании рода деятельности остроумной ему совсем не казалась. У него была его любимая работа без лишнего занудства. От его дома до компьютерной мастерской Ибрагимова было совсем недалеко. Пройти от его дома до светофора, перейти дорогу, а потом пройти по прямой улицу.

Каждое утро он просыпался в семь, делал зарядку, завтракал хлопьями с молоком, пил чай и шел на работу.

Ибрагимов выкупил у когда-то работавшего промышленного завода, теперь сдававшего в аренду помещения, близлежащую постройку, приспособил и открыл небольшую мастерскую. Штат насчитывал меньше десяти человек. Дима познакомился с Ибрагимовым Нуриком Талгатовичем в четырнадцать лет, когда искал работу. Сначала на его долю выпало раздавать листовки, потом он увидел, как Нурик чинил компьютер, и захотел ему помогать. Крестная без конца работала в школе, поэтому разрешила ему работать в мастерской и была рада, что мальчик нашел увлечение. Ибрагимов, заметив в Диме задатки, посоветовал ему пойти на подготовительные курсы для поступления в техникум космического приборостроения. Даже как-то по своим каналам устроил на бюджет за кого-то из своей таджикской диаспоры. Там все завертелось. На подготовительных курсах он познакомился со старшим научным сотрудником Гнедовым. Он открыл Диме языки программирования группы С, С++, С# и научил первым азам. Привел в полуподпольный местный компьютерный городской клуб. Сейчас он отдавал себе отчет, что тогда слишком увлекся подпольной жизнью. Попробовал во всех вкусовых сочетаниях. Переспал с парой девиц, получил несколько оплеух, попробовал водку и крепкий табак в самокрутке, исправил и переписал чужой вирус, а теперь обходил все эти проявления жизни стороной и дивился, как изначально его могло это привлечь. Если бы не Ибрагимов, пытавшегося на правах работодателя и наставника, за неимением собственных сыновей, его контролировать, и их заключенный договор, могло случиться, что он действительно попал бы куда-либо на учет или в колонию. Сейчас он честно признавался себе в этом.

Дима дошел до нужного здания, прошел шлагбаум и завернул во двор. Мастерская примыкала к магазину компьютерной техники и деталей. Она по сути была совсем небольшой, у них посменно работало всего три сервисных инженера, но ему очень нравилось. Так, неспешно, среди инструментов, он мог сидеть в своем углу: разбирать и собирать технику, писать код, приспосабливать его к конкретному случаю, модифицировал части устройств. Одиночество его не тяготило: он помнил, как отказался от него Женя. Двух суток не прошло с момента объявления о гибели мамы. Значит от любого человека можно было ждать чего угодно.

Он зашел в здание, пропетлял по коридорам первого этажа и добрался до комнаты ИП Ибрагимов.

– Привет Дима, – Окликнул его сидящий на своем месте приемщик.

– Здравствуй, – Он подошел к шкафу, чтобы снять пуховик. За ним располагалась зала в которой на европейский манер сидели приемщики, менеджеры и бухгалтер. Его коморка в уединении с оборудованием была смежной с кабинетом Талгатова.