Виктория Вита - Каждый День Как Пятница 13-е

Степанида вызвала на помощь дядю Васю, который, узнав, что произошло, даже не смог произнести свой коронный «пердюмонокль», застряв где-то на первом слоге. Пока они наводили порядок, уничтожая следы пребывания славных правоохранительных органов, Дарья неприкаянной тенью следовала за ними, больше мешая, чем помогая, и давала «ценные» советы. Первой не выдержала Степа.

– Евгения Павловна, Христа ради, заберите вы ее отседова. Ну ведь зовсим замучила нас своими указками.

Долго упрашивать Женю не пришлось: подхватив под руку вяло упирающуюся Дашку, она быстро увела ее в дом.

– У тебя такой вид, будто ты только что потеряла скопом всех своих родственников. Даша, так нельзя. Мы этого убитого не знаем и никогда его не видели, во всяком случае живым. И теперь его проблемы – это проблемы полиции. Евгения разлила свежезаваренный чай по чашкам и вдохновенно продолжала: – Сама сколько раз говорила: «есть проблемы – решаем, нет проблем – ищем и решаем, а если найти их не можем – расслабляемся и получаем от жизни удовольствие».

– Женя, мы даже до второго пункта ни разу не доходили. Всегда застреваем на первом. Может, с нами что-то не так?

– Поэтому, учитывая складывающиеся пока, повторяю, «пока», не в нашу пользу обстоятельства, – не слушая жалкий лепет подруги, Женя развивала свою мысль дальше, – предлагаю сразу начать с третьего пункта. А именно. Сейчас выпьем чай. Я заварила специальный успокаивающий сбор из крымских трав. Не знаю, что там они добавляют – гашиш, анашу, марихуану или коноплю, а может, все вместе взятое. Но с ног валит сразу…

– Какой гашиш и марихуана? – тут же вернулась к действительности Даша. – Ты что, действительно наркотики заварила?

– Дашенька, солнце мое, ты вменяемая? Какие наркотики? Там мята, хмель, мелисса и еще множество других трав, о которых я слышала первый раз в жизни. Они смешаны в таких пропорциях, что одна чашечка может слону обеспечить восемь часов здорового, полноценного сна.

– Женька, это, наверное, возраст, – сделав пару глотков ароматного напитка, задумчиво произнесла Дашка. – Раньше «коньячок под шашлычок вкусно очень», а теперь медовый квас и отвар из трав.

– О, да, – протянула та, – а на ночь – стакан ряженки. Надо будет Степе сказать, чтобы купила.

– И шо вам ще не хватает, – возмутилась, как всегда вовремя появившаяся Степанида. – Дом – полная чаша, только птичьего молока нема, а им усэ мало… А чем цэ у вас пахнет. Такой дух хороший.

– Это Женька успокоительный чай из Крыма привезла. Налить?

– Ни, позже. Как все там закинчим, а то прямо туточки усну. Я лучше квасу сейчас Василий Ивановичу знесу. Он ще там в предбаннике пол отшкребывает.

– Теперь слушай меня внимательно, о вместилище вселенской скорби, – вдохновение Евгению не покидало, и, как только Степа покинула веранду, ее вновь понесло. – Сейчас мы допиваем чай и отправляемся спать. Проснувшись, приводим себя в порядок и едем к Елене прекрасной, она же Елена премудрая. Если мы ей все не расскажем, то дальнейшая жизнь нам покажется в овчинку.

– Небо, – поправила ее Дарья.

– Что небо?

– Небо в овчинку, а не жизнь…

– Это мелочи, не заслуживающие внимания, – категорично отозвалась Евгения. – У нас все будет хорошо, поверь, я знаю. Я это чувствую.

– Здравствуй, Женя. Давно приехала? – голос Максима был спокоен, так же как и он сам. – Даша, привет. Я бы тоже выпил чаю.

На его неожиданное появление они обе прореагировали значительно тяжелее, чем на сообщение Степы о нахождении трупа.

Он сделал вид, что не заметил их холодного отчуждения, прошел к столу, где, взяв чистую чашку, плеснул в нее заварку и добавил кипятку. Максим был, как всегда, изысканен, опрятен и уверен в себе.

– У тебя, Женя, очень уставший вид, – он говорил таким обыденным тоном, будто ничего не произошло. – Не похоже, что ты после отдыха. Ты, наверное, уже в курсе, что мы с Дашей расстались. А почему вы обе молчите?

Ни та ни другая не ответила. Они, как провинившиеся школьницы, сидели, сложив руки на коленях и молча, с предельной внимательностью рассматривая остатки чая в своих чашках.

– Хорошо, ваше дело. Я ничего не буду объяснять, наверное, я виноват, но сердцу не прикажешь, и уже ничего нельзя изменить. Даша, с тобой свяжется мой адвокат. Хочу сказать, что раздела имущества, если ты не будешь настаивать, не будет. Ты можешь не волноваться, этот дом, машина – все останется тебе, а еще та квартира в Приморском районе и открытый счет в банке. Все будет официально оформлено. Что бы со мной ни произошло, ты никогда не будешь нищей. В общем, это все, что я хотел… Если у вас ко мне нет вопросов, тогда я пойду. Да, еще, у меня большая просьба. Я не меняю номер телефона, но прошу ко мне обращаться только в самом крайнем случае и стараться все вопросы решать через адвоката.

Ответом было гробовое молчание.

Он вышел, не попрощавшись, оставив на столе чай, к которому так и не притронулся.

– Красиво ушел, – выдохнула Женя. Она смогла заговорить, только когда стал не слышен шум отъехавшей машины. – А главное, изложил все коротко и ясно. Дашь, ты как?

– Никак, – глухо ответила та, вскинув голову и уставившись куда-то в окно. – Ты не поверишь, но за неделю до его ухода у нас каждый день, каждую ночь была такая безудержная любовь, будто жизнь должна была вот-

вот закончиться. Если бы я только могла предположить… Хотя, по сути,

повседневная банальщина. Муж уходит от старой жены к молодой любовнице.

– Даша, не депрессуй, и в твоем случае есть очень существенная поправка: от молодой, очень красивой и умной жены к юной любовнице. Не получится с личной жизнью, ну и черт с ней. Хотя, думаю, нет, просто уверена, что с этим у тебя будет все в порядке. Да и побираться не придется, и крыша над головой осталась. Причем, смею заметить, отличная крыша. Будем стареть вместе, ходить в театры и музеи…

– И на ночь пить ряженку, – Дашка криво улыбнулась, не замечая катящихся из глаз слез.

– Именно, ряженку. Поэтому пошли спать. Говорят, сон – лучшее лекарство, а там утро вечера мудренее.

Дашка уснула сразу, даже слезы не успели высохнуть. Евгения еще какое-то время смотрела на измученное лицо подруги с появившимися горестными морщинками между бровями и в уголках рта. Подумала, что, учитывая опыт близких подруг, замужество – это дополнительный источник стрессов и ну их к черту, этих принцев с их конями и все, что не случается, скорее всего, к лучшему, затем вспомнила о грязной посуде, оставленной на кухне, горестно вздохнула, подоткнула Дашке со всех сторон одеяло и пошла вниз, но там уже вовсю орудовала Степанида.

– Ну шо? Уснула?

– Да. Максим приезжал, сказал, что все кончено и теперь они будут общаться только через адвоката.