Владимир Хачатуров - Частный детектив Илья Муров

– Заметано, господа, – хихикнул Подхалюзин и, усилием недюжинной воли подавив дальнейшие проявления неуместной смешливости, немедленно объяснился: – Деньги все равно редакционные, так что кто бы из вас ни выиграл пари, в результате победит истина. А истина – это то, что наш еженедельник призван нести в читательские массы. Единственное требование – чтобы истина была занимательной, то есть не слишком прописной и в меру скандальной…

– Представьте себе, я так и думал, что пари – задание вашей редакции. Такие штучки с ходу не выдумываются и с кондачка не предлагаются, – поделился своей проницательностью старлей Стеблов и мило ухмыльнулся.

– Так я пойду, товарищ старший лейтенант? – проявил нетерпение Илья Муров. – Вам-то что, у вас вон целый штат помощников, а мы, частные детективы, как волки-одиночки, ногами кормимся…

– Ножками Буша, – сострил в сторону (почти себе под нос) старлей, затем подуспокоился, полюбопытствовал:

– А куда вы спешите, если не секрет? В морг?

– В морг? – удивился Муров и тут же пожалел об этом. Глупо, непрофессионально. Детектив не должен ничему удивляться. Что бы ни произошло, он обязан сохранять твердость духа, спокойствие, наблюдательность и цепкость. И наш отставник поспешил исправить досадную оплошность отменной игрой при сносной мине:

– Ну да, в морг, куда же еще? Пропуск дадите? Или хотя бы по телефону их там предупредите, чтобы не чинили препятствий…

– Я, конечно, всего лишь коп – медный лоб, но за четыре года службы в угрозыске кое-чему научился. К примеру, тому, что, чем меньше народу знает об оперативно-розыскных мероприятиях, которые вы намереваетесь предпринять, тем выше вероятность их успешного исполнения…

– Вот черт! – чертыхнулся сам себе наш отставник. – Это же азы! Это же я знаю! Совсем из черепушки вылетело…

– Да, но, Игорь Валентинович, – вмешался Подхалюзин в профессиональную беседу двух сыщиков, – его же могут элементарно не подпустить к телу потерпевшего. Сами знаете – административный восторг-с…

– Если он настоящий частный детектив, а не понарошечный, то справиться с этим восторгом для него не проблема. Правильно я говорю, господин Муров?

– Именно, – кивнул наш отставник и заторопился. – Я пойду?

– Скатертью дорожка, Илья Алексеевич. Когда ждать результатов?

– Минимум, через три дня, – не задумываясь отрезал Муров и, помахав на прощание ручкой, устремился на выход, напряженно раздумывая: на кой ляд ему сейчас переться в морг, и если не в морг, то куда ему в таком случае переться?

– Не боитесь, что действительно до чего-нибудь докопается? – спросил Подхалюзин Стеблова, как только Муров покинул помещение.

– Таким, как он, докапываться нет необходимости, – устало пожал плечами старлей. – Всё сами в лучшем виде придумают…

ГЛАВА V

в которой рассказывается о том, что случилось с нашим детективом

после того, как он покинул здание отделения милиции

Оказавшись на Центральной улице, Илья Алексеевич впал в еще большую задумчивость и, устремив очи долу, двинулся абы куда, лишь бы на месте не топтаться – и так столько драгоценного времени с этой ментурой потерял!..

Из задумчивости его вывел чей-то голос, судя по тембру, женский, уравновешенный, вежливый, немолодой.

– Извините, пожалуйста, вы нас не сфотографируете?

Муров очнулся от дум, огляделся и установил, что находится на площади Победы, где посреди зеленой клумбы возвышается постамент с танком Т-34. Под постаментом престарелая пара пыталась запечатлеться на пленку на фоне легендарного бронированного гроба на гусеничном ходу.

– Да-да, конечно, – пробормотал Илья Алексеевич, принимая из рук благообразной дамы (назвать ее старушкой не решился бы даже отъявленный невежа) фотоаппарат с краткой и доходчивой изустной инструкцией по его эксплуатации, и наводя объектив на постамент.

– Пониже, пожалуйста, – попросила дама и взяла своего спутника под руку.

Пока наш отставник наводил пониже, с дамой успела случиться неприятность, – у нее потек левый глаз.

– Опять ты, Софочка, переборщила с косметикой, – мягко заметил ее спутник, тоже с виду никакой не старичок, а презентабельный мужчина преклонных лет.

– Косметика тут, Феденька, ни при чем, – возразила дама, утирая белоснежным платочком слезящийся глаз. – Просто эта правая линза очень какая-то неудачная…

– Может быть правая линза и неудачная, – согласился Феденька, – но слезится у тебя левый глаз…

– Не придирайся, пожалуйста, к мелочам!

– Линзы! Контактные линзы – вот что блеснуло у трупа под фонарем! – возопил вдруг наш отставник совершенным Архимедом.

– Что, простите? – ужаснулась своей непонятливости благообразная парочка.

– Да так, ничего, – смутился в ответ Илья Алексеевич. – Это я о своем, о частном, о постороннем… – И решительно заглянул в глазок объектива: дескать, подтянулись, приосанились, сказали «изюм» и замерли в ожидании птички…

Вместо птички фотоаппарат выдал молнию, да такую яркую, хлесткую и неожиданную, что Муров едва не выронил из рук это чудо японской техники. Пришлось для верности повторить операцию. И на этот раз фотоаппарат в руках Ильи Алексеевича не шелохнулся.

– Спасибо вам огромное! Не хотите ли и вы на фоне этой славной боевой машины сфотографироваться? Мы обязательно пришлем снимки по вашему адресу… Хотя, что это мы, глупые? Коль вы здешний, значит наверняка у вас есть такая фотография, – выражали, как умели свою признательность супруги.

– Скажите, пожалуйста, сколько стоит такой фотоаппарат? – пресек поток благодарностей наш детектив.

– На нашу пенсию его, увы, не купишь, – улыбнулись печально они. – Нам его внук подарил и для нас он бесценен… Вот, ездим по местам нашей фронтовой молодости и фотографируемся… право, даже сами не знаем – зачем… Наверное, от скуки…

Муров нетерпеливо взглянул на часы, любезно попрощался со славной четой и понесся в направлении рынка, где можно было купить почти все, в том числе фотоаппарат. И только оказавшись на рынке, в пока еще редком потоке покупателей, наш отставник сообразил, что наличности у него не хватит не только на фотоаппарат, но, пожалуй, даже на пленку. Колебания были тяжки, но непродолжительны: в случае чего (то есть проигрыша пари – что, по мнению Мурова, было верхом нелепости, ибо ни в одном детективном романе ни один частный детектив ни разу не оказался в проигрыше), он восполнит недостающую сумму из пенсии. Ну а если выиграет это самое пари (в чем сомневаться не приходится, что он, собственно, и делает, то есть не сомневается), то и беспокоиться не из чего. Уговорив, таким образом, свою щепетильность не дурить, не вставлять палки в колеса набирающему ход следствию, он поспешил в обменный пункт валюты, где ему из ста долларов мигом сотворили почти три тысячи рублей, взяв за это чудо всего ничего – каких-то двадцать рубликов комиссионного сбора…