Кондратий Жмуриков - Человек без башни

Куратор их курса увлекалась микробиологией и молоденькими студентками. Правда, Ядвига не разделял ни ту, ни эту страсть пожилого профессора. По-этому, когда профессор «проконсультировав» всех студенток, кроме Ядвиги, пригласил девушку на дачу, для более «глубокого погружения в учебный материал» (эти слова принадлежали самому профессору), получил не только вербальный, то бишь отказ на словах, но и угрозу физической расправы. Ядвига, бывшая чемпионкой университета по каратэ и конфу, пригрозила: «Один удар и вы, уважаемый профессор, кастрат.» Профессор словам не внял, отказ только раззадорил полинявшего Дон Жуана. Он начал грязно домагиваться Ядвиги: не ставил зачет, заваливал на экзамене, не принимал курсовую работу, подстерегал в коридорах института.

В конце концов девушка не выдержала, она назначила профессору свидание в номере самой престижной гостиницы Ферска. Ядвига обратилась за помощью к собратьям студентам с факультета журналистики того же университета. Мало того, она позвонила на ферское телевидение в передачу: «Грязное белье Ферска» и предложила снять репортаж на сенсационную тему: «домагивания».

Так в тот вечер, ничего неподозревающий любитель микробиологии и хорошеньких студенток, оказался в гостиничном номере, где его уже ждала прекрасная Ядвига в соблазнительном белье с наручниками и хлыстом в руках. Профессор разделся, обнажив свое старческое дряблое тело и покорно улегся на широкой гостиничной кровати, давши себя приковать. Сверху с хлыстом в руках устроилась полуобнаженная Ядвига. В самый подходящий или неподходящий момент, дверь номера отворилась и в комнате появились студенты журфака, щелкающие фотоаппаратами и оператор с местного телевидения. Ядвига незаметно улизнула, предварительно дав интервью, в котором сыграла роль несчастной жертвы сластолюбивого профессора, оставив старичка на съедение акулам пера.

Тем же вечером репортаж пошел в эфир. На следующий день его повторили трижды, все желтые и не очень газеты Ферска напечатали фотографии, сделанные студентами журфака. Дело получило огромный резонанс, как выяснилось среди студенток, соблазненных профессором были и несовершеннолетние. От тюрьмы профессора спало только заступничество родственника жены, занимавшего высокий пост в Ферске. Жена, которая к слову сказать, была на двадцать лет моложе своего резвого супруга, ушла от него, забрав детей. Профессора поперли из преподавателей университета, но и Ядвиге пришлось покинуть стены учебного заведения, так как университетские преподаватели сплотились против нее, проявив корпоративную солидарность.

Теперь, дорогой читатель, вам должно быть понятно, почему Ядвига вспомнила о микробиологии. Но вернемся к Капитану. Как это ни странно, рассказ Ядвиги, показался ему достоверным. А может он только сделал вид, что поверил девушке. Он потребовал, чтобы Ядвига подробно рассказала о том, как они добрались до поселка и начертила маршрут по карте.

Тут ей скрывать было абсолютно нечего и она поделилась информацией, в надежде что Капитан начнет ей если не доверять, то хотя бы перестанет видеть в ней опасного врага, которого необходимо уничтожить. Оставалась только одна проблема, Тюфяков. Необходимо было как-то передать ему разговор с Капитаном. Роберт должен говорить про их экспедицию тоже самое, что и она. Мальвина понимала, что Капитан, стреляный воробей и наверняка захочет побеседовать с ее «компаньоном».

— У меня к вам просьба, — как можно обольстительнее улыбаясь, проговорила девушка, — нельзя ли как-нибудь моего Тюфякова освободить, он тут вообще не при чем. Он, если честно, даже не знает, что мы тут делаем. Я от него, скрываю так сказать, «темную» часть нашего проекта. Он просто типичный «ботаник» — пестики-тычинки. В финансово-криминальных вопросах вообще ничего не смыслит. Я чтобы он во все это не вникал, сказочку придумала, он в нее верит и мне не мешает. И потом, когда вы нас переправите на Большую землю? Мне этот ваш остров уже до чертиков надоел.

— Насчет лоха твоего, я подумаю, а насчет того, чтобы с острова сдрызнуть, это ты даже не надейся. Отсюда только один путь, вперед ногами. Ну а поскольку из женщин на острове ты одна, предупреждаю сразу — никакого бардака не потерплю! Что с тобой делать я подумаю еще, а пока посидишь вместе с ассистентом в подвале. Мне сейчас некогда. Да, советую о том, что ты здесь увидела не распространяться, а то придется обрезать твой язычок.

— Как это что делать? — возмутилась девушка, — тут никакого «бардака» как вы выразились, разводить не собираюсь. Болтать, тем более.

— Ты может и не собираешься, — усмехнулся Капитан, — охотники и без тебя найдутся.

Капитан нажал кнопку, встроенную в крышку стола, дверь отворилась и на пороге появился охранник.

— Отведешь ее обратно, дашь им поесть, матрасы.

— Могу я хотя бы получить свои вещи? — возмущенно произнесла Ядвига.

— Вещи? — нахмурил брови капитан, — у нее были вещи? — спросил он у охранника.

— Ну Это… был мешок, его Колокольчик взял, сказал вы разрешили.

— Так, опять? — рявкнул Капитан, — Позови его быстро.

Охранник пулей кинулся к дверям и через пару секунд вернулся, тащя за руку Колокльчика.

— Где ее сумка? — произнес Капитан, отвешивая оплеуху Колокольчику, которого все еще держал охранник.

Огромные глаза наполнились слезами, длинные ресницы захлопали, словно крылья бабочки.

— Пусти, противный, — вырываясь из рук охранника, пищал Колокольчик, — ничего я не брал. Нужно мне… Подумаешь, там только тряпки… косметики даже нет, ножи дурацкие…

— Чтоб через пять минут у меня на столе вещи лежали — заорал Капитан, — ты меня уже достал… Пора тебя в отель отправлять к остальным, совсем зарвался!

Угроза Капитана подействовала, он бросился перед Капитаном на колени, рыдая и умоляюще протягивая руки:

— Не надо в отель, не надо-ооо, я все… Я без тебя не смогу-ууу, ты…

Капитан брезгливо поморщился, отталкивая слюнявые губы Колокольчика, пытающегося облобызать руки благодетеля.

— А это все из-за нее, из-за сучки этой… — поняв, что его разжаловали или вот вот разжалуют из любимцев или любимец, Колокольчик кинулся на Ядвигу с кулаками.

Охранник кинулся на него, пытаясь оттащить от Ядвиги, которая пыталась спасти лицо от острых отполированных коготков Колокольчика. Наконец ему удалось это сделать, он поволок упирающегося педика из комнаты, тот на минуту замолчал, повернул искаженной мукой лицо к Капитану и произнес:

— Ты еще пожалеешь, из-за нее у тебя будут крупные неприятности, и так мужики недовольны, что ты себе бабу заграбастал. Не по понятиям это…

Что «это» Ядвига не расслышала, она была потрясена разыгравшейся трагедией, прям Шекспир, только не Отелло ревнует, а «Дездемона». На Капитана же произошедшее никакого впечатления не произвело, а может он просто не подал виду. За Ядвигой спустился другой охранник, по дороге им опять не встретился ни один житель поселка, только собаки рылись в мусорных кучах, да попугаи носились с ветки на ветку как угорелые. Попугаев здесь водилось в изобилии, как в обыкновенном российском городке воробьев и голубей.