Ольга Степнова - Щит и меч Венеры

— Тьфу! — в сердцах плюнул Яша.

Кажется, Подъяблонский был сильно разочарован таким низменным происхождением ночных концертов. Впрочем, я тоже.

Зачем я красила инструмент в такой жизнеутверждающий цвет?

Я мельком глянула на афишу. У бабки было такое лицо, будто бы она собиралась визжать.

— И что же мне теперь передавать по наследству внучке? — грустно спросила я, разглядывая извивающегося мышонка. — Было такое шикарное наследство — рыжий рояль, играющий сам по себе…

— У тебя есть внучка? — участливо заглянул мне в глаза Константин.

— Иди к черту! — фыркнула я и пошла на кухню.

Жалко, когда тайна рушится таким простым и обыденным образом.

Может, я поторопилась, и мне не следовало приводить сегодня Костю к себе?..

Черт, а я еще ломала голову, где взять мышей для Жизели! Она удрала, почуяв близость живого корма.

— Что мне делать с животным? — весело спросил Жуль, следуя по пятам за мной.

— Не мучь животину, — пробурчал Подъяблонский. — Она тонкая, нежная, прям из консерватории. Блям-блямса играет в темное время суток! А ты ее грубыми лапами! — Яша выхватил у Жуля мышонка и выбросил в распахнутое окно. — Интересно, выживет, или нет? — Он высунулся наружу и насвистел мотив Козлодоева.

— Да вы сатрап, господин Подъ…

— Делай ударение на букву «Я»! — перебила я Жуля и начала убирать со стола посуду.

— Правильно, кукла! Нечего жениху выражаться, — поддержал меня Яша, одевая фартук и беря губку.

— Э-э, да вы спелись, красавица и чудовище! — захохотал Жуль. — Я, случаем, не третий лишний?

— Не порите чушь, гражданин начальник! Я тут как дома, но постоянно чувствую, что в гостях. Эх, ребята, хорошо с вами, но как надоело скрываться! — Подъяблонский с энтузиазмом начал отмывать грязную сковородку. — Вроде и не в тюрьме, а на сердце тоска! Когда я смогу выйти на волю? Выберусь — всего состояния лишусь, потому что проиграл спор на Мисс. Да еще и менты по подозрению в ограблении банка заметут! Ведь у них как? Как где кого по серьезному грабанули, так сразу по старой памяти Яшу метут. Алиби, не алиби, у нас в городе один вооруженный грабитель — Подъеблонский! А я перевоспитался уже давно! Красавиц вон на конкурсах выбираю! Слугой народа готов быть, только народ не хочет! Э-эх! — Он грохнул сковородкой о стол.

— Яша, я знаю, как тебя условно-досрочно освободить! — засмеялся Жуль.

Я сидела на диване и наблюдала, как Константин по-хозяйски разливает по чашкам чай. Мне так нравилось бездельничать, в то время как мужики хозяйничают на моей кухне, что я улыбнулась.

Пусть Дьяченко уезжает в свою Австралию.

Кто сказал, что Жуль не мой человек?! Бабушка?

Где она, эта бабушка?!

Я сама выдумываю диалоги, я придуриваюсь, болтая с ней…

— И как же? — Яша бросил недомытую тарелку в раковину и уставился на Жуля в упор.

— Ну, во-первых, ограбление на тебя уже никто не повесит, — радостно сказал Константин. — Оно практически раскрыто, и дело техники задержать виновных. Во-вторых…

— «Во-вторых» — самое сложное, — перебил его Яша. — Мои друганы посерьезнее органов будут! Ведь спор-то я проиграл!

— Кто сказал?! — прищурился Жуль.

— Ну… я ж с Аськой не того… этого… тогда в гостинице в одной кровати… под одеялом…

— «Того-этого»! — передразнил Жуль. — Да ты же живешь у нее уже почти две недели! Чем не лучшее доказательство ваших близких с ней отношений! Посмотри, на тебе ее фартук и тапочки! Это тебе не шампанское в обнимку хлестать на гостиничной койке! Тут посерьезнее будет!

— Блин! — треснул себя по лбу ладонью Яша. — А ведь и правда… — Подъяблонский потрясенно опустился на стул. — Как же я сам не догадался! Дурак я дурак! Что ж мне теперь корешей сюда звать? Званый ужин устраивать?

— Ну, с ужином ты перебьешься, — нахмурился Жуль, — потому что за званым ужином следует долгая счастливая семейная жизнь, а тебе таковой с Аськой не светит. Я первый на очереди стою.

— Что же делать-то? — уважительно спросил его Яша.

— Что-что! Скандал устроить! Что может быть интимнее сцены скандала?! Позвонишь дружкам, извинишься, скажешь, что тогда, в гостинице, с тобой приступ сердечный случился. Ты упал, гранатовым соком облился, а они черте что и подумали! А Аська в это время «Скорую» вызывала. Наври, в общем, с три короба, за давностью события никто ничего не проверит. А потом, как бы между прочим, пригласи их сюда, в условленный час. Они приедут, а тут, вместо сцены любви Аська тебя на пинках с чемоданом с лестницы спустит. Ты будешь орать: «Дрянь! Уродина! Шлюха!», а она «Кобелина проклятый!» А тут еще я нарисуюсь, типа ухажер новый! Все как в лучших шедеврах мирового кино! Ведь условием спора было доказать, что она твоя любовница?! Так лучше, чем сценой ревности, ты это и не докажешь!

— Дай пять!!! — заорал Яша, вскочил и протянул Жулю ладонь. Они звонко хлопнули друг друга по рукам. — Эх, не зря я тебе столько бабла за алиби отвалил! Ишь, что придумал, специалист хренов!

— Если честно, мне не очень нравится, что меня на всю округу будут называть дрянью и шлюхой, — призналась я.

— Я скажу — лапуша гулящая! Красотуля заблудшая! Зайка блудливая! Можно?! — ласково пропел Яша, заглядывая мне в глаза.

— Аська, представишь себе, что ты актриса! Ты снимаешься у всемирно известного режиссера и тебе нельзя провалить сцену! Тебя соседи волнуют? Да плевать на соседей! Большинство из них уже наверняка знают, что у тебя проживает какой-то мужик! Репутация?! К чертовой матери предрассудки! Я же беру тебя в жены! Кому еще нужна твоя репутация, кроме меня?! Соглашайся, а то мы от него никогда не избавимся! — Глаза у Жуля весело заблестели, он хлебнул чая, обжегся и смешно сморщился.

— Ну хорошо, — скрепя сердце, согласилась я. — Только все равно я требую не называть меня шлюхой! Как угодно — хоть мымрой уродливой, только без намеков на легкое поведение.

— Есть говорить мымра уродливая! — Яша заржал и поднял свою чашку чая, словно приглашая с ним чокнуться. — Свобода, братцы! Свобода! Неужели мой дом, бизнес, деньги, мой Гелик родненький останутся у меня?! В жизни больше не пойду в баню! — Он влил в себя горячий чай, словно водку. Крякнул и закусил огурцом.

Я вдруг почувствовала, что дико устала. Оставалось решить наитруднейшую задачу: как убедить Жуля не прыгать сегодня в мою постель?.

Я встала и пошла в спальню. Жуль вприпрыжку поспешил за мной. Не успела я включить свет, как он сграбастал меня в охапку.

— Ася, мне кажется, что я абсолютно и безусловно счастлив!

Черт бы его побрал, но он опять принялся сосать мое ухо! Кажется, вместо фаты придется приобрести шапку-ушанку. И ложиться в ней в супружескую кровать. Интересно, почему до моего согласия стать его женой он не теребил мои уши? Может, в его понимании это самая интимная и доверительная ласка?..