Сергей Семипядный - Замуж за аллигаторшу

Полуобнажённый, топлес, как говорится, Петя сидел в кресле и, испуганно скосившись вправо, наблюдал за двумя мужчинами, одетыми в строгие костюмы много лет тому назад вышедшего из моды покроя. Они стояли у стола и перебирали разложенные на нём бумаги.

– Всё верно? – спросил тот, что был роста высокого и почти блондин, однако с напрочь отсутствующим затылком.

– Да, все подписи на месте. Сваливаем, – ответил второй мужчина, коренастый, с совершенно лысой головой квадратной формы – бывают, оказывается, и такие, – и принялся распихивать документы по файлам.

– Освободите меня! – взмолился Петя, руки которого были примотаны скотчем к подлокотникам кресла.

– Спасибки – напомнил, – обернулся лысый. – Квартиру освободить до завтра, а теперь – прощальный автограф.

Он подошёл к Пете, поднял стоящий на полу утюг с тянущимся от него к розетке проводом и предпринял попытку сунуть ручку утюга Пете в рот. Петя резко отвернул голову в сторону. Лысый повторил попытку, однако Петя вновь отвернулся.

– А, понял! – улыбнулся лысый и поднёс утюг к груди Пети, на которой ярко пылали пятна, оставленные, судя по всему, в результате недавних прикосновений именно этого бытового устройства.

Петя замер, в ужасе вытаращив глаза, а затем неосторожно раскрыл рот и сказал:

– А-а!

В следующую секунду ручка утюга оказывается зажатой зубами Пети, и несчастному приходится запрокидывать голову, чтобы утюг не коснулся его обнажённой груди.

– Кто-то явился, – сказал высокий недоблондин без затылка, сгребая со стола файлы с документами.

Послышались шаги, и в комнату вошёл Юрик, чистокровный блондин спортивного телосложения и с вызывающе правильными чертами лица. Он изумлён.

– Что-то из девяностых? А где камера?

– М-м-м, – подал голос Петя.

– Остаёшься за старшего, – сказал Юрику, проходя мимо него к двери, лысый.

Второй также направился к выходу из комнаты, однако Юрик ухватил его за плечо.

– Что происходит? – задал он вопрос оппоненту, скосив взгляд на находящегося в интересном положении Петю.

– Пшёл! – дёрнул плечом недоблондин и спустя мгновение получил удар сначала в солнечное сплетение, а затем и в лицо. И упал на пол, рассыпав документы.

Юрик обернулся к двери, хмыкнул, бросил присутствующим:

– Не расходимся! – И выбежал из комнаты.

Однако посланный Юриком в нокдаун субъект принялся поспешно собирать рассыпанные по полу файлы, а потом пропал из поля зрения Пети, из последних сил удерживающего зубами утюг и издающего напоминающие мычание звуки.

– М-мы-ым-му-у! – выговаривал, если дословно, Петя с натугой и с нечеловеческим усилием удерживал рвущиеся из его гортани всхлипы.

Наконец вернулся Юрик.

– Чуть не догнал, – сообщил он. – Шустрый. А второй-то где? И вообще, что за тусовка?

– М-мы-мум-м! – ответил Петя.

– Кстати, не помешал? Но ты сам сказал оставить пока ключ.

– Мым! – всхлипнул-таки Петя.

Юрик вынул утюг из зубов Пети и поставил его на пол.

– Ух! Фу! Уф! – сменил пластинку Петя. – Спасибо, Юрик!

– Ну! – поторопил Петю Юрик, отключая утюг от розетки.

– Ушли деньги, – выдохнул Петя.

– Подожди! – встревожился Юрик. – Какие деньги? Я видел простые бумаги!

Петя горестно покачал головой.

– Часть прибыли. В Фонд по поддержке детей с онкологией я её… Шефу предлагал – он улыбался. Подумал, что согласен. Вот, вынужден был подписать.

– Опять ты… – раздосадовано проговорил Юрик. – О себе надо думать. Кстати, денег хотел подзанять.

– Да какие деньги! Уволили меня. Размотаешь?

– Ладно. Вот только зачем? – Юрик пожал плечами и принялся освобождать Петю от скотча.

Спустя полчаса, когда они неторопливо шли по дорожке Екатерининского парка, Юрик посетовал:

– А машину зря отдал. Сказал бы, что угнали. Пока бы ещё разобрались. Вот, например, та ива, видишь? – Юрик взмахнул рукой. – Лет двести или триста. В обхвате – то ли пять, то ли больше метров. Под себя гребла, все соки высасывала из окружающего пространства – вот результат. Я, кстати, суп высасываю из ложки. Просто высасываю, и всё. Это против всяких правил этикета, между прочим. Нельзя громко хлебать.

– Да, надо бесшумно, – согласился Петя.

– А если ещё горячий?

– Подождать. Или, может быть, подуть незаметно, – затруднился с ответом Петя. – Слушай, я поживу у тебя?

– Подуть! Чего ж на утюг не дул? – усмехнулся Юрик. – Кстати, самого выселяют. Два месяца не плачено. Но мы щас с одним человеком встретимся. А по правилам этикета меня не поднатаскаешь? Тренинг, понимаешь, нужен соответствующий. Крайне необходим.

– Я и сам не очень… А что за человек? – поинтересовался Петя.

– Увидишь. Я ведь решил на аллигаторше жениться.

– На ком жениться?

– На олигархине. На олигархе женского пола, – пояснил Юрик.

– Олигархи? Но ты же бедняк!

– Да. Но женюсь и заживу. Путешествия, яхты, курорты… – Юрик мечтательно улыбнулся.

– Я бы помог переселенцам. Жильё – это важно.

– И ты на аллигаторше? – рассмеялся Юрик. – Это, между прочим, называется – замуж.

– Да?

– Но это ерунда. Плохо, что молодые олигарши или олигархини, не знаю, как правильно, предпочитают молодых олигархов. Знаю я их.

– Что же делать? – заинтересовался, как будто, Петя.

– Женюсь на старой. И сразу – в Гималаи, Индию, Тибет… И соберу самую большую коллекцию бабочек. Больше, чем у Мавроди.

Пришёл черёд Пете повеселиться.

– А если старуха за тобой в Гималаи увяжется?

– Иногда, чтобы не лезла целоваться, можно гусеницу съесть, – ответил Юрик.

Петя поморщился.

– Гусеница – это мерзко. Правда, если продать коллекцию бабочек…

– Заткнись! – не захотел его слушать Юрик. – И мы почти пришли. Чуть дальше – кафешка скромненькая. Там и приземлимся. Возьмёшь три пива. Или четыре, если тоже будешь. И больше никаких излишеств. Объяснять надо, почему?

– Пиво – нет. Но я бы съел чего-нибудь, – сказал Петя и, кивнув на бросившуюся в глаза вывеску аптеки, добавил: – И мазь бы какую-нибудь… Зайдём в аптеку? Неприятные ожоги, должен признать.

– Зайди, – разрешил Юрик. – Только денежку мне подкинь.

Петя «подкинул» Юрику тысячную и поспешил к аптеке. Приобретя всё необходимое, завернул во двор и, как сумел, оказал себе первую медицинскую помощь, смазав и залепив пластырем грудь и живот.

Когда он явился в кафе, Юрик мелкими глоточками попивал пиво, держа кружку обеими руками. Ещё две кружки с пивом, на пластиковых подставках, находились посередине стола, рядом с чебуреком на одноразовой тарелке.

– Ешь! – кивнул на чебурек Юрик, а потом, бросив взгляд в сторону входа, приветственно вскинул руку. – А вот и он!