Джанет Иванович - Горячая шестерка

– Очень смешно. Повезло же мне, остановил юмористку.

– Я тут ничего не знаю. Где продаются сигареты?

– Здесь поверни за угол. До лавки с полмили.

– Если до лавки всего полмили, почему вы не пошли пешком?

– У меня свои причины.

– Не разрешают курить? Не хотите, чтобы кто-нибудь вас видел у лавки?

– Проклятые доктора! Я вынужден тайком выбираться из собственного дома, чтобы достать сигареты. – Он махнул рукой. – К тому же я не выношу этот дом. Он мне напоминает мавзолей, полный трупов. Чертов розовый кусок говна.

– Если вам не нравится дом, зачем же вы в нем живете?

– Хороший вопрос. Я давно должен был бы его продать. Никогда его не любил, с самого начала. Но тогда я только что женился, и моя жена выбрала этот дом. Ей все требовалось розового цвета. – Он умолк. – Как же ее звали? Трикси? Труди? Черт, не помню.

– Вы не помните, как звали вашу жену?

– У меня было много жен. Очень много. Четыре. Нет, подождите... пять.

– А сейчас вы женаты?

Он отрицательно покачал головой:

– Я завязал с браками. В прошлом году перенес операцию на простате. Когда-то бабы выходили за меня замуж из-за моих бубенчиков и из-за моих денег. А теперь только из-за денег. – Он покачал головой. – Это не пойдет. Нужно же иметь принципы, верно?

Я остановилась у магазинчика, и он выпрыгнул из машины.

– Не уезжай. Я сейчас.

С одной стороны, мне хотелось поскорее уехать. Что, бесспорно, было трусливо. С другой – я хотела остаться. А вот это уже было глупостью.

Через две минуты он уже сидел в машине, прикуривая сигарету.

– Эй, – сказала я, – в машине не курить.

– Я дам тебе еще двадцатку.

– Мне и первая не нужна. Все равно нет. В машине не курить.

– Ненавижу эту страну. Никто не знает, как надо жить. Все пьют это долбаное снятое молоко. – Он показал на перекресток. – Здесь поверни и поезжай по Шорлайн-авеню.

– Куда это мы?

– Я тут один бар знаю.

Только мне не хватало, чтобы Ганнибал начал разыскивать отца и обнаружил, что мы с ним по-приятельски сидим в баре.

– По-моему, неудачная мысль.

– Ты разрешишь мне курить в машине?

– Нет.

– Тогда едем к Сэлу.

– Хорошо, я отвезу вас в бар, но сама туда не пойду.

– Еще как пойдешь.

– Но собака...

– Собака тоже пойдет. Я куплю ей пиво и бутерброд.

Бар был маленьким и темным. Через все помещение протянулась стойка, в конце которой молча сидели два старика, пили и смотрели телевизор. Справа от двери – три пустых столика. Рамос уселся за один из них.

Бармен, не задавая никаких вопросов, принес Рамосу бутылку вина и два стакана. Все происходило молча. Рамос налил себе и выпил. Затем прикурил сигарету и глубоко затянулся.

– Ах, – произнес он с наслаждением, выдыхая дым.

Иногда я завидую курящим. Когда они втягивают в себя первую порцию никотина, они всегда выглядят такими счастливыми. Не могу навскидку перечислить много вещей, которые доставляют мне такое же наслаждение. Разве что именинный пирог.

Рамос налил себе еще и придвинул бутылку ко мне.

– Нет, спасибо, – отказалась я. – Я же за рулем.

Он удрученно покачал головой.

– Страна слабаков. – Он допил вино. – Не пойми меня неправильно. Кое-что мне очень даже нравится. Например, большие американские машины. И американский футбол. И еще американские женщины с большими сиськами.

– О господи. Вы часто останавливаете машины? – поинтересовалась я.

– Пользуюсь любым случаем.

– Вы не находите, что это опасно? Вдруг в машине окажется псих?

Он достал из кармана пистолет 22-го калибра.

– Я его пристрелю. – Он положил пистолет на стол, закрыл глаза и еще раз приложился к сигарете. – Ты где-то здесь живешь?

– Нет. Просто приехала погулять с собакой. Он обожает бегать по пляжу.

– Что это у тебя за наклейка на подбородке?

– Порезалась, когда брилась.

Он бросил на стол двадцать долларов и встал.

– Порезалась, когда брилась. Неплохо сказано. Ты ничего. Теперь можешь отвезти меня домой.

Я высадила его за квартал от дома.

– Приезжай завтра, – сказал он. – В то же время. Может, я возьму тебя в личные шоферы.

Когда мы вернулись домой, бабушка накрывала стол к ужину. На диване перед телевизором развалился Лунатик.

– Эй, – сказал он, – как дела?

– Не жалуюсь, – ответила я. – А у тебя как?

– Даже не знаю, дружок. Трудно поверить, что нет больше нашего дилера. Я-то думал, дилер будет всегда. Я что хочу сказать, он пользу приносил. Был дилером. – Он потряс головой. – Весь мой мир перевернулся, дружок.

– Ему надо еще выпить пивка, – сказала бабушка. – А потом мы все дружно поужинаем. Я всегда радуюсь, когда у нас к ужину гости. Особенно, когда это мужчина.

Я не была уверена, что Лунатика можно было считать мужчиной. Он скорее напоминал Питера Пэна, пристрастившегося к травке. Лунатик большую часть своей жизни проводил под кайфом.

Из кухни выбрался Боб и основательно обнюхал ширинку Лунатика.

– Эй, дружок, – сказал Лунатик, – не при первом же свидании.

– Я сегодня купила себе машину, – сообщила бабушка. – Лунатик любезно пригнал ее сюда.

Челюсть у меня отвисла.

– Но у тебя же уже есть машина. «Бьюик» дяди Сандора.

– Верно. Не пойми меня неправильно. Мне кажется, машина не клевая. Не соответствует моему новому имиджу. Мне захотелось иметь что-нибудь поспортивнее. Ужасно забавно, как все это произошло. Луиза заехала за мной и сказала, что слышала, будто дилер закрывает свое дело. Вот мы и поехали посмотреть, что там у него есть. И пока мы там были, я купила машину.

– Ты купила машину у Дага?

– Вот именно. Просто красотку.

Я бросила на Лунатика убийственный взгляд, но он не обратил на это никакого внимания. Его ничто не могло заставить эмоционально встряхнуться.

– Ты только посмотри, какая машина у бабули, – сказал он. – Замечательная.

– Просто душка, – добавила бабушка. – Я в ней выгляжу как звезда.

Не знаю уж, какую звезду она имела в виду. Но если бабушка довольна, какого черта?

– А что за машина? – поинтересовалась я.

– «Корветт», – ответила бабушка. – Красная.

Итак, у моей бабушки красный «Корветт», а у меня голубой «Бьюик» 1953-го года и огромный прыщ на подбородке. Черт, могло быть и хуже. Прыщ мог вскочить и на носу.

– Кроме того, – сказала бабушка, – я знаю, как тебе нравится «Бьюик». Не хочу отнимать его у тебя.

Я кивнула и попыталась улыбнуться.

– Простите меня, – пробормотала я, – мне надо помыть руки перед ужином.

Я спокойно прошла в ванную комнату, закрыла и заперла дверь, посмотрела на себя в зеркало над раковиной и шмыгнула носом. Из левого глаза выкатилась слезинка. Возьми себя в руки, сказала я себе. Это всего лишь прыщ. Со временем пройдет. Да, а как же насчет «Бьюика»? – задала я себе вопрос. Об этом стоило побеспокоиться. «Бьюик» не подавал никакого желания исчезнуть. Еще одна слеза скатилась по моей щеке. Ты слишком эмоциональна, заявила я собственному отражению в зеркале. Придаешь слишком большое значение пустякам. Возможно, это результат гормонального нарушения из-за недосыпа.