Михаил Серегин - Шесть извилин под фуражкой

Веня обернулся и увидел перед собой Зосю. Вид у нее был такой, как будто она собралась в дальнюю и очень тяжелую экспедицию. На девушке был теплый спортивный костюм, куртка на синтепоне, в руках она держала мешочек с булочками, а под мышкой виднелась складная табуреточка. Кулапудов критически осмотрел Зосю с ног до головы, покачал головой и спросил:

– А табуретка-то тебе зачем?

– Для удобства, – с детской непосредственностью ответила Красноодеяльская. – На земле же неудобно сидеть, да и холодно. А я, между прочим, женщина, мне еще детей рожать.

Против такого аргумента Веня возразить ничего не смог, а потому махнул рукой и скомандовал:

– Теперь иди за мной след в след и не отставай. Понятно?

– Так точно, товарищ генерал, – шутливо отозвалась Зося.

– И посерьезнее, – предупредил ее Кулапудов.

Они обогнули спортплощадку и юркнули в кусты. Здесь было еще темнее, чем на открытом пространстве, а потому Зося, которая шла позади, постоянно натыкалась на Веню.

– Страшно тут, – прошептала девушка. – Так и кажется, что сейчас вылезет из кустов волосатая лапа и схватит меня за ногу.

– Не бойся, я тебя спасу, – пообещал Веня. – И вообще, у тебя просто слишком богатое воображение.

– Оно и должно быть богатым, я же будущая актриса, – возразила Зося.

Зося действительно мечтала поступить в театральное училище, для чего и приехала в Зюзюкинск. Но обстоятельства сложились так, что она не прошла по конкурсу. Обратно домой уезжать не хотелось, и вот тут она познакомилась с ребятами-курсантами которые уговорили ее подать документы в приемную комиссию школы милиции, а потом еще и помогли Зосе туда поступить, за что теперь девушка была им очень благодарна.

В школе милиции было интересно, каждый день происходили какие-то казусы, необычайные происшествия. Зосе здесь очень нравилось. Но особенную нежность она питала к курсанту Кулапудову, причем не без взаимности. Возможно, это даже было главной причиной, которая удерживала Красноодеяльскую в стенах школы. Но тем не менее свою мечту о большой сцене она так и не оставила, твердо решив сначала стать милиционером, а потом уже податься в актрисы.

– Ой, Веня, смотри, – неожиданно остановилась девушка, тыча пальцем вперед.

Кулапудов повернул голову в указанном направлении и увидел темный силуэт, который явно принадлежал полному человеку женского пола.

– Это она? – шепотом спросила Зося.

– Скорее всего, да. Я же говорил, что она вернется за своей брошью, – откликнулся Веня. – Вон, смотри, по траве лазает. Ну все, Зося, я пошел.

– Подожди, – схватила его за рукав девушка. – А вдруг она вооружена?

– Все может быть, – согласился Веня. – А что же тогда делать?

– Я ее отвлеку, а ты сзади нападешь неожиданно, – придумала выход Зося.

– Нет, я не могу тобой рисковать, – не согласился Веня.

– Не бойся, не станет же она стрелять в обычную девушку, – улыбнулась Красноодеяльская.

Вене очень не хотелось отпускать от себя Зосю, но другого выхода не было, так что пришлось согласиться.

– Когда я махну рукой, можешь нападать, – предупредила девушка, передала Вене пакет с булочками, табуреточку и вылезла из кустов.

Домна Мартеновна была на грани отчаяния. Она уже осмотрела всю полянку, на которой сидела сегодня днем, но брошки нигде не было. К тому же разглядеть в густой траве что-либо было очень трудно по причине наступившей темноты. Да еще в соседних кустах слышались какие-то подозрительные шорохи, от чего Залипхиной становилось не по себе. Однако, несмотря на свой страх, женщина мужественно продолжала поиски.

– Вы что-то потеряли? – раздался из темноты голос.

Сердце Домны Мартеновны екнуло, и она так и замерла на четвереньках, боясь обернуться.

– Женщина, вы что-то потеряли? – повторился вопрос.

Залипхина медленно поднялась и повернулась. Перед ней стояла девушка в спортивном костюме и теплой куртке, несмотря на довольно теплую погоду.

– Потеряла, – плаксиво промямлила Домна Мартеновна. – Брошечку свою потеряла.

Девушка почему-то удовлетворенно кивнула, махнула рукой, и в этот момент на Залипхину что-то обрушилось сзади и сбило ее с ног.

– Караул! Убивают! – попыталась закричать она, но кто-то сильной рукой немедленно зажал ей рот, лишая женщину возможности дышать.

Залипхиной, по всей видимости, стало настолько страшно, что она предпочла незамедлительно потерять сознание, дабы не видеть лиц своих убийц, и поникла на руках Вени. Кулапудова это напугало, так как он решил, что, не рассчитав свои силы, нечаянно задушил предполагаемую преступницу. Он охнул и отскочил в сторону, а Домна Мартеновна, лишенная опоры, с глухим звуком рухнула на траву, словно куль с мукой. Падение, как это ни странно, привело ее в чувство. Залипхина открыла глаза, посмотрела по сторонам и спросила:

– Что это было? Что со мной?

Веня и Зося склонились над бедной женщиной, стараясь понять, все ли с ней в порядке. На первый взгляд, Домна Мартеновна была в совершеннейшем беспорядке: волосы всклокочены, одежда помята, на лице выражение ужаса и удивления одновременно.

Однако Кулапудов, который к этому времени уже успел узнать свою жертву, счел вид Залипхиной вполне нормальным, то есть таким же, как и всегда.

– Домна Мартеновна? – с удивлением спросил он. – А вы что тут делаете? Опять Леху пришли навестить?

Домна Мартеновна подняла на курсанта глаза и долгое время пыталась разглядеть в темноте, кто же это ее спрашивает.

– А вы, собственно, кто будете? – наконец медленно спросила она.

– Я однокурсник Лехи Пешкодралова, – объяснил Веня. – А вы почему здесь в такой час бродите?

– Я не брожу, а брошечку свою ищу, – поднимаясь с травы и отряхиваясь, деловито заявила Залипхина. – Не думала, что в школе милиции на человека могут напасть. Мне казалось, что здесь самое безопасное место в городе. Ужас, какой ужас! – театрально заломив руки, возопила она.

– Так вот кто, оказывается, брошку потерял. А это, случайно, не ваша? – Веня протянул ей на раскрытой ладони брошку.

– Ой, нашлась! – обрадовалась Домна Мартеновна. – Как же долго я ее искала, все глаза проглядела, все коленки истерла, пока по траве ползала.

– Ну вот, а я-то думал, что это преступники потеряли, – расстроился Веня. – Знал бы, что эта брошка Залипхиной принадлежит…

– Слушай, – перебила его Зося, – а как она умудрилась брошку потерять?

– А, – махнул рукой Кулапудов, – наверное, опять Леху выслеживала, вот и не заметила, как потеряла.

Хотя молодые люди разговаривали очень тихо, однако слух у Домны Мартеновны оказался превосходным, она услышала последние слова, при этом лицо ее приобрело брезгливо-отчужденное выражение.