Григорий Лерин - Детектив из Мойдодыра. Том 1

– В общем, так, парень. Ты вляпался в дерьмовое дело. Вляпался по уши и уже начал нести за это ответственность, хотя и дело это не твое, ты просто копеечный исполнитель. С этим все ясно, и убивать тебя никто не собирается.

Он помолчал немного и, не дождавшись благодарности, продолжил:

– Ты можешь еще поприкидываться крутым, но это глупо. Ты все равно скажешь. К тому же, я ее найду и без тебя, но через тебя – быстрее, а я – очень занятый человек. Как видишь, разница лишь во времени и в том, скажешь ли ты это здоровым или переломанным на мелкие части. Ну, как?

Боль утихла, и я осторожно пытался соображать. Куда-то Клин меня подставил, с этим все ясно. Но то, что связано с Ленкой, я решительно не понимал. Просто «отойдите непосвященные». И еще одно я понял наверняка: правда не прокатит. За правду будут бить.

Что говорить, что делать, я не знал.

– Зачем она вам? – спросил я.

– Ну, наглец! – рявкнул Шеф, но подумал и тоже решил врать напропалую.

– Допустим, я – папа.

Нет, такое тоже не прокатит, любезный. Не может быть у мышки папа – лев. Его ложь немного воодушевила меня, и я продолжил тянуть время.

– Ну, и как там, в Ватикане?

– Дай ему, Пояс! – взревел Шеф. – Разбей ему башку и размажь по стене его дурацкие мозги!

Пояс схватил меня за горло и дернул вверх. Меня снова перекосило болью.

– Подожди, Пояс.

Шеф вспомнил все-таки обещание, данное старому другу, и сыграл отбой. Он засопел, успокаиваясь, полез в карман и вынул бумажник. Ну, что ж, за десять тысяч долларов я сознаюсь.

– Смотри сюда, придурок! – Шеф протянул мне фотографию. – Узнаешь, кто это?

Фотография была старая, мятая, надорванная с одного края. На ней улыбался совсем молодой и совсем незнакомый мне парень на фоне какого-то памятника. На руках у парня сидела печальная мартышка, поводок тянулся от ошейника за кадр.

Я перевернул фото и прочел:

«На вечную память от Виктора».

– Ну?!

– Я не очень-то разбираюсь в обезьянках, – сказал я задумчиво и тут же поправился:

– То есть, я имею в виду: мне надо подумать.

Бешенство вспыхнуло в глазах Шефа и погасло.

– Подумай, подумай. Хоть полминуты. А чтобы тебе легче думалось, поимей в виду вот еще что. Я знаю, кто он, где живет и чем занимается. Я знаю, что его нет в городе, он прячется где-то на даче, и что она сейчас находится там же. Или не так?

– Так, – ответил я. – Все сходится.

– Так что, ты никого не продаешь. Завтра, послезавтра, я все равно найду эту дачу. Но мы с тобой поедем туда сегодня. Так?

– Полминуты еще не началось.

Шеф закрутил головой.

– Ну, полный идиот!

Лица Чарика и Сома вытянулись, даже Пояс отпустил мое плечо.

– Так вы сами уже все узнали, шеф? – спросил из кухни Стас.

– Все кроме этой чертовой дачи, – ответил Шеф, но, ухватив суть вопроса, оглядел свою команду, усмехнулся и веско добавил:

– Предложение остается в силе. Кто найдет ее первым. Целой и невредимой.

Мужики повеселели и повернулись ко мне. Я протянул фотографию Шефу.

Меня на ней не было, и я никому ее не дарил. Зато я успел хорошо разглядеть мужчину, стоявшего в пол-оборота метрах в трех за улыбчивым похитителем чужих секретарш. Разглядеть, узнать, сравнить и кое-что прикинуть. И если Шеф так уверен, что Ленка находится на этой таинственной даче, то я знаю, как ее найти.

– Я не знаю, где дача.

Так начался мой подъем на гору истины по тонкому канатику лжи.

Шеф нахмурился.

– Тебе дать по голове или еще полминуты?

– Я не знаю, где дача, – упрямо повторил я. – Я не участвовал в похищении. Я – только курьер, мое дело – доставить документы.

– Какие документы?

– Анкеты, визы, загранпаспорта. Это моя специализация.

– Что ты мелешь?! Какие визы? У нее есть загранпаспорт!

Черт бы побрал эту Золушку!

– Она там не одна. Есть и другие девушки.

– Куда визы? Где они?

Шеф заинтересовался. Поверил?

– Визы в страны Африки. Куда и кого именно, я должен был узнать вчера при встрече в ресторане «Корона» с агентом Виктора, – я кивнул на фотографию, – а сегодня лететь в Москву или Киев, по обстоятельствам – оформлять.

У Шефа глаза полезли на лоб.

– В Африку, – упавшим голосом произнес он. Может, он, действительно, Ленкин папа, хотя бы двоюродный.

– И что твой агент, не пришел?

– Он пришел. Пришел раньше меня и напился. Я хотел его увезти из «Короны», но мне помешали.

Парни перестали дышать. В наступившей тишине раздался слабый раскат, предвестник скорой грозы.

– Кто?

– Да вот…

Я махнул свободной рукой, но ее тут же перехватил Пояс.

– Оставь его, Пояс! Кто помешал?

– Вот они. Чарики.

– Чарик!

Чарик, перейдя на жуткий акцент, пересказал все, что случилось в «Короне» и на стоянке, выставив меня в самом невыгодном свете.

– Врет он все, Натолич, – забубнил Сом. – Изворачивается, гаденыш.

Чарик и Пояс виновато молчали. Стас юркнул на кухню и загремел посудой.

Сверкнула молния.

Шеф орал минут десять. В итоге он пообещал всех уволить и нанять вот этого придурка, то есть, меня.

Я обрадовался и решил дополнительно прогнуться.

– Мы и сегодня должны были встретиться перед моим отъездом. В два часа там же, в «Короне». Он, вообще, там часто бывает, особенно, с утра. Только не знаю, придет ли он после вчерашнего.

Шеф бросил свирепый взгляд на своих молотобойцев, но понял, откуда пришла подача, и подозрительно спросил:

– С чего это ты вдруг запел?

– Мне понравилась идея с заменой ваших бойцов на меня. С сохранением общего фонда заработной платы.

Ну, не говорить же мне, что я это все только что придумал с целью попытаться, просто попытаться поставить им несколько задач, требующих одновременного решения.

– Шеф, завтрак готов, – позвал Стас.

– Ну, смотри, если ты наврал… – Шеф не стал тратить время на красочные зарисовки из моего будущего. – Так… Сейчас полдевятого. Когда ресторан открывается?

Я пожал плечами, дернулся от боли в шее.

– Не знаю.

– Чарик, ты хорошо запомнил того, второго?

– Толич, нарисовать, да?

– Рисовать будешь деньги всю оставшуюся жизнь, если проколешься. Забирай Сома, поймаете машину, поедете туда. Походишь вокруг, разузнаешь. Если появится, звони – мы подъедем. Если нет – приедем к двум. Все действия согласовывать. Ясно?

– Все ясно, Толич.

– Ясно, Натолич.

Группа захвата Алекса завтракала. Мне не предложили, да не очень-то и хотелось. Такова участь всех предателей: сначала тебя всячески задабривают, сулят не убивать и не ломать на части, а когда добьются своего, даже сигареты не предложат. Меня же настолько презирали, что так и оставили в одном наручнике. Но все же Сом и Пояс попеременно приглядывали за мной во время завтрака. Я вел себя примерно, лишь ерзал на стуле, пытаясь разогнать кровь в ногах.