Дарья Донцова - Жираф – гроза пингвинов

Я окончательно потеряла нить разговора.

– Моцарт? А он там как оказался?

Зоя укоризненно взглянула на меня.

– Лампуша, ты же окончила консерваторию. Неужели не в курсе, что Иоганн Себастьян давно умер? Разве он мог притопать на дачу Фаломеевых? Молоточек такой, песни исполняет, ребенок им стучит! И музыка! И Моцарт! Ля-ля-ля.

– Вольфганг Амадей, – пробормотала я, – так звали гениального австрийца. На имя Иоганн Себастьян откликался немец Бах. К нам пришли обычные крысы, простые такие, с помойки, а не полиция.

– Это невозможно! – отрезала Зоя. – У нас дом обезгрызен!

Вымолвив последнее слово, Яковлева, размахивая ведром, понеслась по коридору. Я поспешила за ней.

– А ну, покажите крысу! – велела Зоя, врываясь в кухню.

– У нас их нет, – отбила атаку Краузе.

Яковлева посмотрела на меня.

– Слышала? Роза Леопольдовна очень честный человек.

– Верно, – согласилась Краузе, – привираю всего три-четыре раза в день, и то по необходимости.

– Где полицейские? – вкрадчиво спросила Зоя, ставя ведерко на низенькую скамеечку. – Без понятых обыск не проводят.

Краузе всплеснула руками.

– Кого шмонают? Иратовых?

– Почему ты так решила? – изумилась Яковлева.

– Он работает в больнице санитаром, жена все время беременна, в семье то ли семь, то ли восемь детей, – начала вываливать свои соображения няня Кисы, – откуда у мужа деньги на новый джип? Да он все средства должен тратить на обувь для малышей!

– Я полагала, что полицейские у вас, – сказала Зоя.

– С какой стати? – возмутилась Роза.

Я попятилась к двери, благополучно оказалась в коридоре и пошла в спальню. Пусть Краузе и Яковлева ведут диалог, мне в столовой делать нечего.

И тут зазвонил мобильный, я вытащила телефон из кармана.

– Ты дома? – осведомился Макс. – У нас все в порядке?

– Сейчас в квартире находится Яковлева с ведром майонеза и паспортом, а в остальном все просто замечательно, – заверила я.

– Ведро майонеза и паспорт? – удивленно повторил муж. – Зачем она тебе это принесла?

– Ерунда, – хихикнула я, – потом объясню.

– Изделие, которым полакомилась Анна, было сделано из горького или молочного шоколада? – поинтересовался Вульф.

– Стены светлые, – протянула я, – крыша красная. Наверное, глазурь. Фигурки черные. Да какая разница, из чего сделан пазл?

– Я поговорил с Юрием Петровичем Деревянкиным, он гениальный токсиколог и не такой зануда, как Моня. Хотел услышать другое мнение и узнал: яд улитки от какао может потерять свои свойства. Если его подмешали в какао-порошок, то, во-первых, орудовал дилетант, а во-вторых, ему следовало использовать горький шоколад. Хорошо, что ты не угостилась и Мурлыня отказалась.

– Знаешь ведь, что я не люблю никаких конфет, кроме тех, что из Франции присылает мне в подарок Костя Ярин, – напомнила я, – после них остальные кажутся или очень сладкими, или пахнут противно. Костик категорически против ароматизаторов, эмульгаторов, он объяснил: истинный шоколад делается из какао-масла и тертого какао. Все! И надпись: «Пятьдесят процентов. Горький» – лукавство. Должно быть от семидесяти до девяноста процентов какао. Никакого сахара, сои, молока, ванили, ароматизаторов. Истинный шоколад исключительно горький, в нем минимум составляющих. Все остальное на прилавках – конфеты!

– У Костика невероятно строгие стандарты качества, – засмеялся Макс.

– Мне тут сейчас одна мысль в голову пришла, – продолжила я.

– Муж должен знать, о чем думает жена, выкладывай, – отозвался Вульф.

– Аня нам с Музой Алексеевной рассказала, что видела похожую сборную модель один раз в детстве. И ее тогда не угостили. Поэтому Славина и бросилась в лавке к пазлу. Тот был в единственном экземпляре, сделан под заказ. Но заказчик не пришел за ним. Поэтому лакомство досталось Ане. Не надо искать того, кто замыслил убить Нюшу.

– Так, – протянул Макс. – А почему мы решили, что отравить хотели кого-то из семьи Вити?

– Не знаю. Я сразу рассказала вам, как обстояло дело, но лишь сейчас сообразила: яд улитки предназначался для кого-то другого. Нюша случайная жертва. Твой Юрий Петрович объяснил, как яд попал в шоколад?

– Скорей всего, фигурки, которыми полакомилась Аня, имели прослойку, – пояснил Вульф, – нечто вроде помадки, варенья…

– Сиропчик! – подпрыгнула я.

– С этого места поподробнее, – велел муж.

Я стала восстанавливать события.

– Аня схватила фигурку, мы стали обсуждать: можно ли откусить шоколадному зайцу голову.

– Я до сих пор не способен на подобное действие, – хмыкнул Вульф.

– Аня слопала то ли гнома, то ли еще какого-то сказочного персонажа и стала нас дразнить: «Добрым никогда вкусное не достанется. Попробуйте, внутри сиропчик, типа жидкий шоколад, очень вкусный». Не уверена, что точно процитировала. Мы с Мурлыней отказались есть фигурки.

– И поэтому сейчас прекрасно себя чувствуете, а Нюша в реанимации, – вздохнул Макс. – Хорошо, что Аня любит горький шоколад. Юрий Петрович объяснил, что какао является антидотом к яду зубоскала.

– Кого? – не поняла я.

– Зубоскала, – повторил Макс, – именно им отравлена Нюша.

– Моисей говорил про улитку Конус, – напомнила я.

– Помню, – пробормотал муж, – похоже, он ошибся.

– Зильберкранц неправильно определил яд? – поразилась я. – Это возможно?

– До сих пор я полагал, что нет, – вздохнул супруг, – но и швабра раз в жизни стреляет. Юрий стал оправдывать Моню, говорил: «Яд зубоскала уникален. О нем знают немногие целители.

– Кто такой зубоскал? – остановила я мужа.

– Макс, машина пришла, – раздался издалека голос Костина.

– Вернусь домой, объясню, – пообещал Вульф. – Мы предупредили Мурлысю, чтобы она ни в коем случае не ела шоколад.

– Макс, – опять позвал Володя.

– Иду! – крикнул муж. – Лампуша, сделай одолжение, звякни матери Вити, попроси ее впустить нашего эксперта. Миша заберет коробку с пазлом.

– Миша? – снова удивилась я. – У нас новый сотрудник?

– Макс! – донеслось до моего слуха.

– Приеду домой, объясню, – повторил супруг и отсоединился.

Я посмотрела на телефон и начала искать в книжке номер Мурлыки. Не улитка, а зубоскал? Эксперт Миша? Сегодня день сюрпризов.

– Лампулечка, здравствуй, – непривычно тихо сказала Муза. – Как дела?

– Настроение ниже плинтуса, – призналась я.

– Сейчас подниму его, – пообещала мать Вити. – Нюша очнулась, память в порядке, хотела встать, но врач велел ей лежать. Аппетита пока нет, но он вернется.

– Отличная новость, – заликовала я. – Мурлысенька, к вам скоро приедет наш эксперт Михаил. Отдайте ему шоколадный пазл.

– Ой, не могу, – донеслось из трубки.

– Почему? – удивилась я.