Марина Белова - Мумия из семейного шкафа

– Вот и гордилась бы Вадимом.

– Горжусь, только молча. А вот некоторые гордятся своими мужьями вслух.

– Кто, например?

– Да мало ли, кто имеет деньги. Сколько вокруг мужиков богатых: и олигархи, и учредители банков.

– Алина, время сейчас такое, что олигархов через одного подсиживают и через одного сажают. А банки имеют обыкновение сначала обирать людей, а потом прогорать. Может быть, есть банков пять-шесть честных и стабильных, а остальные как карточные домики. Вот они есть, и вот их нет.

– Ну и что? Люди зарабатывают, как умеют. Покрутился лет десять, а потом на отдых.

– На нары?

– На Канары!

– Ну да! Значит, ты их одобряешь? А бедных вкладчиков тебе не жалко? Только, на мой взгляд, этот самый настоящий бандитизм! Грабеж средь бела дня!

– А, по-твоему, бандиты не люди?

Когда речь заходит о деньгах, с Алиной трудно спорить. Поэтому я лишь укоризненно посмотрела на подругу и замолчала – все равно переубедить ее невозможно, у нее свои понятия о честных и нечестных деньгах.

– Значит, я завтра привожу Саньку?

– Привози, – сдалась я.

– Ну и, естественно, меня недельку в «Пилигриме» не будет?

– Естественно, не будет, – согласилась я и на это.

– Тогда я ушла паковать вещи.

– Пакуй. Когда все расставишь, пригласи на новоселье.

– Марина, я вот что подумала: все равно у нас сейчас клиентов ноль, так, может, ты мне поможешь собрать вещи? Большую часть я уже сложила, остались только кое-какие мелочи. Если не ты, то кто мне поможет? Ты ведь моя самая близкая подруга, даже ближе родной сестры.

– Конечно, ближе. Тут и спорить не надо – твоя сестра живет в Новосибирске, а я – на соседней улице.

– Значит, ты согласна мне помочь? Ей-богу, без тебя я не управлюсь.

Не могу сказать, что мне сильно хотелось укладывать Алинины вещи по коробкам, но как тут откажешь? Близкая подруга, столько лет дружим семьями, дети в один класс ходят – я согласилась, отдала указания нашему секретарю Алене (чтобы за всем присмотрела и вовремя закрыла агентство), взяла сумку и поплелась за Алиной.

– Вот увидишь, мы быстро справимся, – пообещала мне Алина, усаживая меня в свой автомобиль. – К семи часам будешь дома.

К семи часам я домой не успела. Под большей частью уложенных вещей Алина подразумевала свои личные вещи. Они были аккуратно упакованы в чемоданы, сумки и коробки. Все остальное: кухонная посуда, фарфор, хрусталь, книги и прочие предметы стояли на своих привычных местах. Все это предстояло достать из шкафов, тщательно завернуть в бумагу и уложить в коробки, которых, кстати, в квартире оказалось недостаточно.

– Ты же говорила, что осталось сложить сущую мелочовку? – уличила я Алину во лжи.

– А разве нет? Пианино и диван не нуждаются в упаковке. Шкафы и стулья тоже. Остались посуда и сувениры. Разве я виновата, что их так много? У каждого к середине жизни накапливается столько всего. Не выбрасывать же? Ты скажи «спасибо», что я тебя в подвал не посылаю, там тоже столько хлама: лыжи, санки, Санькина ванночка эмалированная… Может, еще что-то, чем мы давно не пользуемся. Но ты не бойся, я с будущей хозяйкой договорилась, подвал освобожу на следующей неделе.

– Спасибо, Алина, за подвал «спасибо». Признаюсь, разбирать чужие подвалы – не самое мое любимое занятие. Ты уж как-нибудь сама. А скажи, если бы я не согласилась тебе помочь, что было бы?

– Если честно, я такой вариант даже не рассматривала. – Алина невинно улыбнулась и переложила фарфоровую пастушку из одной руки в другую. Потом поднесла фигурку к свету. – Саксонский фарфор, девятнадцатый век. Где такую красоту еще встретишь? – Пастушка была заботливо завернута в кусок простыни, специально порезанной для этих целей, и уложена вместе с другими мелкими статуэтками в деревянный ящик. – Зря ты, Марина, на себя наговариваешь. Как бы ты мне отказала? Нет, ты бы не смогла.

– Это еще почему?

– Потому что ты самая отзывчивая, добрая и безотказная, – польстила мне Алина. – Если бы не ты, то кто бы мне помог? У меня нет никого родней и ближе тебя.

Она зашмыгала носом и сделала вид, будто смахивает со щеки слезу.

– Алина, ты повторяешься, ты уже говорила мне о том, что я тебе родней сестры, – сказала я для порядка и тоже потянулась в карман за носовым платком. Чего греха таить, лесть подруги растрогала меня до слез.

– Раз так, в бой! Нам еще два шкафа разгрузить надо, – бодро призвала меня на трудовой подвиг Алина и подтянула к серванту ящик, предназначенный под посуду. – Только не халтурь, хрусталь упаковывай очень тщательно.

Совершенно обессиленная, я ввалилась домой только в десятом часу. Мой муж Олег выглянул из кабинета, косо на меня посмотрел и с сарказмом отметил:

– Опять твоя подруга на тебе ездила?

– Почему ездила? Должны же люди помогать друг другу?

– А должны твои подруги хоть что-то за себя сами делать?

– Олег, у них на переезд только один день.

– А о переезде они узнали сегодня?

Вопрос Олега застал меня врасплох.

– Нет, наверное…

– Вот-вот. Могла бы твоя Блинова и заранее побеспокоиться о переезде. Как это она на время ремонта у нас не поселилась?

– У них не будет ремонта, квартира чистая, обои приличные, сантехника тоже вроде нормальная, – смутилась я, потом набралась смелости и выложила Алинину просьбу: – Она просила Саньку приютить на время. Я дала согласие, пусть мальчик поживет у нас, пока она все не перемоет и не расставит по местам. Ты не против?

Олег на удивление спокойно отнесся к Алининой просьбе.

– Санька один? Если один, пусть поживет. Слава богу, ребенок пошел в отца. Ну да, она его испортить и не сможет по одной простой причине – ей некогда им заниматься. У нее в голове сплошные глобальные прожекты.

– Чем тебе Алина так не нравится? – буркнула я и пошла на кухню выпить перед сном чая.

– Тяга у твоей подруги к приключениям, – бросил мне вслед Олег. – Дня спокойно прожить не может.

– И что здесь плохого?

– А то, что одной ей скучно, ей тебя непременно нужно втянуть в очередное сомнительное мероприятие.

– Олег, человек переезжает на новую квартиру. Что ты здесь усмотрел сомнительного?

– Пока не знаю.

«То ли еще будет, когда Санька у нас недельку поживет!» – Я тяжело вздохнула и отправилась не на кухню, а в ванную. Чай пить мне расхотелось. Ноги от усталости гудели, а руки под собственной тяжестью как плети висели вдоль тела. Алина выкачала из меня все что можно. Силы остались лишь на то, чтобы принять душ и доползти до кровати.

Но если бы только усталость мучила меня в эту минуту, обида на Олега жгла душу. У него с Алиной вечный спор о месте женщины в обществе. Моя подруга феминистка, а муж ярый консерватор, видит женщину только в семье, рядом с мужем и детьми. Кто бы знал, сколько он мне нервов попортил, пока не смерился с моим бизнесом? Было все: и мелкие ссоры, и недельное молчание, и голодовка. Правда, дольше одного вечера он голодовку не выдержал, тем не менее этот факт имел место быть.