Анна Ермолаева - Отморозки, часть 1

В заграничном украинском городе-герое Севастополе его ждал очередной экстрим, расписанный в сценарии для очередного "денежного мешка".

Став иностранцами украинцы еще не успели окончательно утратить за прошедшие годы сермяжный менталитет и если бы с экранов телевизоров не "размовляли" на "ридной мове" дикторы, то Пашка и разницы бы не понял. Те же проблемы и матершина проскакивает насквозь русская, от которой, кстати, самостийники открестились, повесив ее родимыми пятнами исключительно на край осиново-березовый. Забыв напрочь, что Киев – мать городов русских. Или отец? В общем – ближайший родственник. Ну, а если папа с мамой не матершинники, то дети-то откуда все эти словеса заковыристые узнали? А главное загибают через слово нормальное по нескольку кряду, этажи из них громоздят. Загадка этнопсихологическая, впору поручить какому-нибудь профессору Похлебкину исследование провести, чтобы прояснить этот вопрос окончательно. Как с водкой. Правда, с водкой поляки бучу подняли и чуть народ русский не лишили сомнительного права, гордиться изобретением этого напитка. Так ведь сумел же вышеназванный профессор доказать, что ляхи не правы. Покопался в пыли архивной и заткнул рот соискателям. Нашел документы, убойно доказывающие, что Польши и в помине не было на картах географических, а русские уже водку из самоваров ведерных после бани ковшами хлестали, так и, называя – ВОДКА, а не горилка там какая-нибудь или, не дай Бог, виски. Вот так же и с матершиной нужно изыскания провести. А вдруг эти слова брендовые и не в России появились, и даже не на Московской или Владимирской Руси свое начало берут, а как раз из Руси Киевской вылупились и до наших дней благополучно доколдыбали.

Ну, самостийники с их трезубцем, все больше в западных областях "незалижной" кучкуются и возможно, что общаются между собой исключительно цензурно, а вот в славном городе-герое Севастополе народ уже на вокзале железнодорожном, встретил Пашку с бригадой, родным, хоть и не замысловатым увы, матерком.

– Поберегись, мать вашу за ногу,– вежливо попросил бригаду посторониться грузчик, с ворохом чемоданов на тележке. Сопровождающий семейство, прибывшее отдохнуть "на юга". Явно откуда-то с очень крайнего севера. Если по белизне лиц судить, то с какого-нибудь полуострова Ямал. Поезд скорый Санкт-Петербург – Севастополь прибыл в конечный пункт ранним утром и перрон заполненный, выползшими из вагонов сонными пассажирами, наполнился стуком каблуков, шарканьем подошв и гулом голосов.

Варфоломей слово свое сдержал и больничный Леониду организовал на другой же день. Сам, с утра пораньше, лично бумажку с печатями поликлиники домой и привез.

– Язва у тебя двенадцатиперстной кишки, ложишься на обследование. Звони на работу, ставь в известность руководство, обрадуй.

– О как. Скоренько,– удивился Леонид, у которого день был выходной, а на работу нужно было выходить завтра с утра.

– Мы, Леонид, тоже кой, в чем профессионалы,– улыбнулся довольно Варфоломей.– Можем и с отморозками посоревноваться.

– Бумажки оформлять? Эт да. Тут им не светит. Фору можете дать,– согласился Леонид, а Варфоломей поморщился и возразил:

– Не только бумажки умеем оформлять, но бегать и стрелять, например, тоже.

– Интересно бы было на такие соревнования командные посмотреть,– подмигнул ему Леонид.– Кто, к примеру, скорее броневик выпотрошит. Команда полицаев, аль мазуриков.

– Да не называй ты нас полицаями уже,– нахмурился Варфоломей.– Обидно это у тебя как-то получается. Пренебрежительно. Лучше уж по-старому ментами дразни.

– А за каким хреном название поменяли? Семьдесят лет при советской власти полицию оплевывали в пропаганде, а потом… Это в какую же тыкву идея такая пришла? Народ что ли позлить так решили? Так он и так вон весь на нерве.

– Известно, в какую голову,– Варфоломей ткнул пальцем в потолок.– А насчет соревнований… У нас, брат, эти соревнования каждый день и так проводятся. ЭТИ бегут, мы догоняем. Скоро изнутри все увидишь. Вот тебе списочек, держи,– сунул он Леониду два листа с компьютерным текстом.

– Ого!– оценил тот объем предстоящей работы.

– Это не "ого". Это сотая часть всех потенциально подозрительных. Если бы я весь список припер, то тогда бы было "ого-го". Здесь все пропечатано о фигурантах этих. Где живут, работают. По районам города скомпонованы. Пока займемся нашим – Василеостровским. Я на машине и к первому объекту, под номером один, подброшу. Грамотно список составлен. Или живет, или работает подозреваемый в нашем районе. Ну, ты-то днем будешь работать, так что тебе домашние адреса и без надобности. Звони сразу, если что. Я на твой номер деньги положил, а это на оперативные расходы. На транспорт, еду и прочие удовольствия,– протянул он Леониду пару тысячных купюр.

– А прочие – это что значит?– тут же влезла с вопросом, слушающая пока следователя молча, супруга Леонида – Галина.

Расположились муж с гостем ранним на кухне и она, обеспечив их горячим чаем, присела тут же.

– Прочие, Галина Ивановна – это жажду утолить, мороженого порцию скушать. А вы что подумали?

– Я ничего такого…– засмущалась Галина Ивановна, которую так никто до дня сегодняшнего пока не величал.

– Я ведь правильно понял, что у вашего супруга от вас секретов нет?– Улыбулся ей Варфоломей.– Просьба у нас к вам. О содержании нашего с ним разговора ни кого не информировать. Муж ваш, Галина Ивановна, привлечен Государством для важной работы по изобличению опасных преступников и если они об этом узнают, то непременно постараются помешать ему, вплоть до физического воздействия.

– Ох,– обомлела Галина.– А без Лени никак?

– Никак,– развел руками сожалеюще Варфоломей.– Без него уже месяц изобличаем и никак. А преступники-то, отмороженные на головы, народу невинного сколько уже перебили… Вот сами и рассудите.

– Да я-то что… А они Леню не перебьют?– забеспокоилась Галина.

– Под прикрытием он у нас будет работать и если никто им на него не укажет, то они и не догадаются, что он на нас работает. А про это только два человека знают. Я и вы. Так что убедительно вас прошу. Ни кому. Прямо забудьте. Заболел ваш муж и язву лечит. Ходит, анализы сдает. Понимаете?

– Понимаю,– всхлипнула на всякий случай Галина и погладила мужа по голове.– Ты там, Лень, осторожнее, не высовывайся из-под прикрытия особенно.

– Ладно, не высунусь ни разу,– успокоил супругу Леонид.– Поехали что ли? Чего сидеть? Тебе, пади, тоже на службу пора?

– Пора, пора,– согласился Варфоломей.– Эх, опасна и трудна и на первый взгляд как будто не видна,– процитировал он, не удержавшись.

– Да, она у вас и на второй не особенно чтобы видна,– тоже не удержался и съязвил Леонид.