Галина Куликова - Пасьянс из визитных карточек

– Про ту, кады дачницу убили. Там, в ихнем поселке.

– И вы ей сообщили что-то сногсшибательное, – утвердительным тоном заявила Саша. Она очень боялась, что бабка по какой-нибудь непонятной причине начнет отпираться.

– Сестру ж ее убили, – пояснила Прасковья. – А я что? Я только одно ей и сказала. Что кады ехала с рынка, видала в автобусе самого. Хозяина.

– Погодите-погодите. Какого хозяина? – не поняла Саша.

– Председателя колхоза, что ли? – спросил Олег.

Бабка разразилась смехом, откинулась назад, потом промокнула глаза кончиком своего платка.

– Да нет, хозяина дома ентого. Сережа его звать. Видный такой мужчина, все время в галстуке ходит. Даже когда сюды ездит, галстук не снимает. Интеллигентный.

– Хозяин коттеджа – это Яновский, – обернулась Саша к Олегу. – Сергей Яновский. Мы же только что о нем говорили.

– Точно, Яновский, – обрадовалась старушка. – Я его Сережей зову. Случайно-ть с им познакомились. На рынке. Помнится, года еще три назад...

– Это утром было? – перебил ее Олег, предполагая, что на рынок старухи ездят ни свет ни заря. – В каком он автобусе приехал?

– Чавой-то утром? Я надумала петрушечку продавать аккурат к пяти, к электричке. Многие уж едут в это время из города, по дороге заходят на базар, а тута я с петрушкой.

– Так во сколько этот автобус шел? – уточнила Саша. – Где вы Яновского встретили?

– В шесть часов вечера. Тютелька в тютельку он подъезжает, жаловаться нечего.

– И вы Насте Леонтьевой рассказали, что видели Яновского в этом самом автобусе?

– В точности так.

– Вы еще кому-нибудь про это рассказывали? – вкрадчиво спросил Олег.

– А никто не спрашивал.

– А милиция?

– А чаво милиция? Милиция ничаво не спрашивала. Они дачников шерстили, соседей, значит.

Олег с Сашей переглянулись.

– В автобусе было много народу?

– У нас всегда много народу, – махнула рукой старушка.

– Значит, Яновского не вы одна видели.

– Да тут мало кто дачников-то в лицо знает. Может, вспомнют мужчину этого, а может, нет. Это ж у меня с им личные отношения наладились. Вот года три назад...

Старушка принялась рассказывать, как три года назад Яновский купил у нее два мешка картошки и целую тележку кабачков. На нее это произвело, судя по всему, неизгладимое впечатление.

– Евойная бывшая ничего сама не сажала. Сетку привязывала промеж деревьев, забиралась в нее и висела, царствие ей небесное.

В голове у Саши мгновенно выстроился ряд животрепещущих вопросов. Взглянув на Олега, она поняла, что он точно так же взбудоражен новой информацией.

– Хотелось бы мне знать, что господин Яновский сообщил следователю, – пробормотал Олег, когда они садились в машину.

– А если он ему ничего не сказал?

– Тогда должен сказать нам.

– Вы решили меня запугать? – спросил Яновский, картинно откидывая руку с сигаретой в сторону.

Несмотря на вполне приличный костюм, у него и в самом деле был вид неудачника. Чему способствовали опущенные плечи и невыразительный тусклый взгляд человека, который устал от неприятностей и ударов судьбы. Они сидели в офисе – маленькой комнатушке, где, как показалось Саше, было бы целесообразнее хранить швабры, ведра и половые тряпки. От кладовки это не слишком роскошное помещение отличало лишь наличие свежевыкрашенного окна, выходившего в малолюдный переулок.

Олег злоупотребил служебным положением. Впрочем, не слишком. В духе Остапа Бендера он просто помахал перед носом Яновского удостоверением, и тот так испугался, что вместо приветствия издал тираду, состоящую из одних заиканий.

– Вы не сказали следователю, что в день убийства Ады Анисимовой побывали в Борисовке. И даже примерно в то же самое время.

Саша поняла, что Олег берет Яновского на понт. На самом деле они ведь так и не выяснили, что тот сказал Кускову, а что нет. Тем не менее Яновский купился.

– Ну... черт побери, я испугался.

– Укрывательство улик гораздо страшнее.

– Чего вы от меня хотите? – проскулил Яновский.

– Получить информацию. Расскажите подробно, что вы видели в тот день в Борисовке.

Яновский нервничал, его глаза перебегали с предмета на предмет, ни разу не остановившись на собеседнике.

– Дело в том, что у меня сломалась машина. А в выходные предстояло несколько деловых встреч и поездок. Я позвонил своей бывшей жене и попросил у нее «Жигули». Обычно она субботу и воскресенье проводила в коттедже. Я подумал, что она не откажет.

– Ну?

– Она и не отказала. Только поставила условие, чтобы я забрал машину уже из Борисовки. Она не терпела никаких неудобств в жизни, знаете ли. Вот я и приехал, как договаривались – шестичасовым автобусом со станции.

– Как вы попали в дом? – спросил Олег.

– У меня есть ключ. В конце концов, это мой коттедж. Хоть Вика и настояла на том, чтобы пользоваться им единолично, формально это все же моя собственность.

– Понятно. Значит, вы открыли дверь своим ключом и вошли.

– Да. Я позвал Вику. Крикнул несколько раз, но никто не отозвался. Тогда я вошел в комнату и сразу же увидел лежащую на полу женщину. – Яновский потер лицо ладонями, будто пытаясь стереть из памяти картину, которая предстала тогда перед его глазами. Потом быстро вскинул голову и добавил: – Я даже не подходил к ней. Попятился, выскочил из комнаты, побежал в гараж. Сел в машину, потому что вокруг никого не было и я подумал, что проскочу незамеченным. Если честно, мне было страшно брать машину. Но общественный транспорт пугал еще больше. Так что я все-таки решился. Доехал до Москвы, загнал «Жигули» на стоянку возле Олимпийского и ушел. Вот, собственно, и все.

Он по-прежнему не смотрел ни на Олега, ни на Сашу. Он не отрывал глаз от своих сцепленных пальцев и скорбно кривил рот.

– Ладно. Принимается. Теперь вам осталось дорассказать то, что вы пропустили, и дело в шляпе, – невозмутимо сказал Олег.

Саша бросила на него осторожный взгляд. Она не заметила в рассказе Яновского ничего подозрительного, но Олегу, в конце концов, видней.

– А что я пропустил? – Яновский нервно заерзал. – С чего вы взяли? Все так и было, клянусь.

– Не клянитесь. Это опасно для вашей грешной души. Вы ведь подходили к убитой женщине. Подходили, Яновский! Не спорьте. Потому что вас в этот момент видели из окна.

Саша осуждающе поглядела на Олега, но он не заметил. Яновский тем временем схватил со стола пачку сигарет и снова закурил. Теперь он курил не так, как вначале, без картинных поз и колечек, пущенных в потолок. Наконец не выдержал паузы и выдавил из себя:

– Да. Да, я подходил к ней. Понимаете, – слова полетели из него с реактивной скоростью, – возле нее валялась моя клубная кепка.

– Простите?

– Кепка. Над козырьком написано название моего клуба. Видимо, когда эта женщина... Ада... упала, ну... после выстрела... кепка слетела с головы. Она лежала неподалеку, и я сразу вспомнил, что на внутренней стороне фломастером когда-то написал свою фамилию. Знаете, в спортивных раздевалках, где у всех одинаковые головные уборы, их легко можно перепутать. Так вот. Мне не хотелось, чтобы эту кепку нашли на месте преступления.