Лариса Ильина - Находка для шпиона

Вопреки привычке препираться, если обстоятельства вынуждали отрывать пятую точку от сиденья, Бублик послушно вылез на свежий воздух. Бросив косой взгляд на лобовое стекло «Мерседеса», он поглядел на меня и потряс головой. Я надавила на клаксон, Антон с душой приложился к кнопке звонка у калитки. Прошло несколько минут. Несмотря на наши старания, ситуация никоим образом не изменилась и трёхметровая твердыня, опоясывающая просторный участок, оставалась неприступной.

– Спит что ли? – сердито буркнул Бубликов и стукнул в калитку кулаком. Массивная дверца жалобно скрипнула, едва заметно приоткрывшись. Голос у Антона дрогнул: – Едрит тебя за ногу…

Я торопливо выскочила из машины.

– Бублик, может случилось чего?

– Не каркай! – оборвал бывший одноклассник, резво распахивая калитку.

Натыкаясь от волнения на его спину, я засеменила следом.

Факт, что Лиса позабыла или по какой-то другой причине не закрыла дверь, пугал. Запирание дверей было у неё пунктиком. Возможно, причина крылась в том, что дом был огромным, а она уже два года обитала в нём одна. Принадлежал дом Алискиному дяде, весёлому пронырливому пузану, успевшему в лихолетье перестройки сколотить изрядный капитал. Правда, выбранный им для этого способ почему-то сильно не устроил правоохранительные органы, вследствие чего дядя третий год весьма успешно скрывался на чужбине, сумев, впрочем, оставить любимой племяннице нажитое добро самым законным образом.

Не успели мы с Бубликом сделать и шага от ворот, как на ведущей от крыльца каменной дорожке возникли трое мужчин весьма сурового вида. Они молча двигались нам навстречу, своей сплоченной решимостью здорово напоминая маневровый тепловоз. Поскольку Бубликов увидел их первым, то мужественно отскочить с дорожки в сторону он успел. Я конечно не успела.

– Где Лиса?! – от неожиданности звонко тявкнула я, оказавшись нос к носу с успевшим затормозить передо мной в самый последний миг обладателем волевой американообразной челюсти.

Если бы я столь вовремя не подала голос, то наверняка оказалась бы в положении Анны Карениной.

– Что? – изумленно клацнула, разомкнувшись где-то над моей головой, волевая челюсть. Её владелец чуть откинулся назад, в недоумении оглядывая возникшее перед ним препятствие. Тонкие крылья носа дрогнули, словно он по запаху пытался определить его значимость. – Какая ещё лиса?

– Находка… – мне честно казалось, что голос звучит решительно.

Вероятно, так не казалось стоящему на дорожке гражданину:

– Чья находка? – теперь в его словах слышалось самое настоящее раздражение, и сразу было видно, что скрывать его он и не подумает. – Вы кто? Что вам нужно?

– Мы друзья хозяйки дома… – проявился наконец затаившийся под кустом журналюга, соизволив, видимо, вспомнить, что он всё-таки мужчина. – Мы к ней…

– Ну так и идите! – бросил сквозь зубы собеседник, не обращая больше на нас ни малейшего внимания.

И устремился вперёд, а мне пришлось ловко извернуться, чтобы не оказаться вынесенной в калитку двинувшими за ним следом джентльменами.

– Надеюсь, она жива… – пробормотала я и бегом кинулась в сторону крыльца.

***

Лиса, поджав ноги, сидела на диване в гостиной, и вид имела несколько странноватый. Несмотря на то, что мы уже пару минут стояли прямо перед ней, она упорно косила куда-то в верхний левый угол, моргая красными опухшими глазами. Я на всякий случай туда тоже глянула, но, как и ожидала, ни черта там не увидела.

– Лиса, что с тобой? Кто это был? Они что-нибудь сделали? Что здесь случилось? Чего ты ревёшь? – в чём и был хорош наш журналюга, так это в скорости, с которой умел задавать вопросы. – Может воды дать? Может милицию вызвать? Тьфу, дьявол, то есть полицию…

Литературно-правовой кульбит привел несчастную в чувство. Она вздрогнула:

– Нет, нет, не надо! Хватит милиции! И полиции тоже…

Находка наконец обвела нас осмысленным взглядом и махнула рукой, призывая сесть. Я сбегала-таки за водой, и мы с Бубликом устроились в креслах, что стояли напротив.

– Всё это просто ужасно! – Лиса выразительно всхлипнула и отхлебнула из стакана. – Я думаю, что…

– Про то, что думаешь, давай потом! – торопливо перебила я. Иначе подруга для начала потеряет нить повествования, а потом включит фантазию на полную катушку. – Просто расскажи, что случилось…

Лиса прищурилась и сложила губки куриной попкой. Это означало, что я оскорбляю лучшие ее чувства. Но по счастью меня активно поддержал Бублик:

– Так… Значит, соседа твоего хлопнули? Это которого ты портрет писала? И когда?

Алиска перевела взгляд на него и вздохнула:

– Может ещё сказать кто? – Она обиженно передёрнула плечами. – И так я тут вся на нервах… – мы покладисто безмолвствовали и она успокоилась. – Ладно… Короче, сплю утром, никого не трогаю. Вдруг звонки, шум… Вскакиваю – у калитки следователь. Женщина, которая у этого Аркадия убирается, пришла утром, а он в спальне… В башке дыра. Этот гад поволок меня на опознание… А у того вместо головы винегрет… Мне отпечатки снимали…

– Стоп, Алиса! – решительно сказала я. – А ну, начни-ка, с самого начала!

***

Конечно, об Алискином соседе я слышала не раз. Даже видела набросок портрета, из-за которого, собственно, они и познакомились. Портретами Лиса зарабатывала на жизнь, получая заказы от богатых клиентов, жаждущих осчастливить потомков своими морщинами, исполненными непременно в масле. С лёгкой руки одной из своих подружек, владелицы художественной галереи, она сделалась весьма модным портретистом, и от заказов у Лисы не было отбоя. Для души она писала пейзажи, натюрморты и всякую забавную живность, которую не менее успешно выставляла в подружкиной галерее. Из-за картины с названием «Спящая Лиза» клиенты в галерее однажды чуть не подрались.

Пару месяцев назад, тихим безоблачным вечером, Лиса вознамерилась провести с мольбертом пару часов возле местного пруда. Живописно заросший камышами и тиной водоём имел весьма причудливую форму и располагался в сотне метров от западной части Рыбёшкино, того самого дачного посёлка, где и обитала Находка. Вот тут-то, возле прогнившего деревянного мостика она и повстречалась с соседом, проживающим на противоположной стороне улицы. Он знал, что Лиса художница и воспылал желанием написать портреты, свой и жены.

– Идите сюда, – всхлипнула Лиса и, поднявшись с дивана, поманила нас следом. Мы поднялись на чердак, половина которого была переоборудована под мастерскую. – Вот, я тебе показывала… – она откинула с холста тряпку и глянула на меня. – Почти закончила…

Бублик хрюкнул и с интересом уставился в лицо блондина средних лет с пронзительным властным взглядом. Портрет и в самом деле был практически готов, оставались незначительные, но необходимые мелочи.