Наталья Александрова - Фея с благими намерениями

– Да, из сада! – ответила Надежда Николаевна, с остервенением отрывая от пальмы очередной лист.

– А что – нельзя было провести это самое… пощипывание в другое время, когда у нас нет мероприятия?

– Меня послали – я работаю! И работаю исключительно в свое рабочее время! А если вам не нравится – обращайтесь к моему начальству!

Мужчина в зеленом махнул рукой и удалился, решив не связываться с настойчивой цветоводшей.

Надежда оторвала еще пару листьев, решила, что ее добычи хватит на целое африканское племя и скрылась с листьями за дверью туалета.

Здесь она увидела несчастную блондинку, которая рыдала, обхватив унитаз.

– Эй, кончай лить слезы! – окликнула ее Надежда.

– Оставьте меня в покое! – отмахнулась блондинка. – Дайте спокойно умереть!

– Смерть отменяется! – перебила ее Надежда. – Прибыла «Скорая помощь»!

Блондинка еще раз всхлипнула, замолчала и оглянулась. Увидев Надежду, она проговорила:

– А, это вы… а я уж думала, что вы не вернетесь! Думала, вы это просто так сказали…

– Я никогда слов на ветер не бросаю! Раз обещала вернуться – непременно вернусь… и вот, принесла тебе материал на юбку.

– Где? – Девица уставилась на пальмовые листья и удивленно заморгала. – Это еще что за дрянь?

– Это не дрянь, а отличный, экологически чистый материал! Тысячи лет назад наши предки носили только это!

– Но я-то не питекантроп… не питекантропка!

– Ну и что? Вон, видела, в зале официантки ходят – очень даже неплохо смотрятся!

– Но я и не официантка… – пробормотала девица без прежней убежденности.

– Ну, ты даешь! – возмутилась Надежда. – Только что хотела утопиться в унитазе, а когда тебе предлагают реальный выход – тебя, видите ли, фасон не устраивает! Да я тебе говорю – завтра такие юбки войдут в моду! Ты будешь первооткрывательницей нового стиля!

– Вы думаете? – Блондинка задумчиво наморщила лоб, приложила к себе листья и встала перед зеркалом. – А что, пожалуй, в этом что-то есть… если вот здесь сделать покороче… только как это закрепить?

– Я тебе помогу…

Надежда Николаевна всегда носила при себе несколько булавок – так, на всякий случай. И теперь эти булавки очень пригодились, чтобы закрепить конструкцию из пальмовых листьев на талии блондинки.

Надежда помогала сооружать юбку и в то же время приглядывалась к девице.

– Слушай, – сказала она после длительного раздумья, – где я тебя могла раньше видеть? Что-то мне твое лицо удивительно знакомо!

– Где? – переспросила девица. – Да где угодно! Я же ведь журналистка, освещаю все культурные мероприятия в городе. Лиля Путова – слышали мою фамилию?

– Лилипутова? – переспросила Надежда.

Она с любопытством оглядела рослую журналистку – уж на кого, а на лилипутку она никак не походила.

– Да не Лилипутова, а Путова! – поправила та. – А зовут меня Лиля! Лиля Путова!

И тут Надежда вспомнила, где она ее видела.

Просматривая в Интернете материалы о вручении литературной премии «Бестселлер года», она заметила на заднем плане нескольких фотографий коротко стриженную блондинку богатырского роста. А одна из корреспонденций была подписана «Л. Путова».

– Так это, выходит, я тебя видела на «Бестселлере года»! – обрадовалась Надежда.

– Ну, допустим, была я там, – кивнула Лиля, оглядывая себя в зеркале. – А что, вроде ничего получилось!

– Очень даже неплохо, – подтвердила Надежда.

– Ой, – спохватилась Лиля. – Спасибо вам, вы меня так выручили, а я вместо благодарности устроила тут сцену…

– Да ничего, ничего, – отмахнулась Надежда. – Кстати, ты меня вполне можешь отблагодарить. Если захочешь, конечно.

– Все что угодно! – обрадовалась Лиля. – Только денег у меня не густо…

– Да не нужны мне деньги! – отмахнулась Надежда. – Мне нужна информация!

– Так вы что – тоже журналистка? – насторожилась девица.

– Да нет, не волнуйся, я совсем по другому делу. – Надежда Николаевна начала на ходу выдумывать правдоподобную легенду: – Понимаешь, я в небольшом издательстве работаю, «Норд-Вест» называется, и нас очень интересует писатель Кондратьев…

– Кондратьев? – Глаза Лили загорелись, как у кошки. – Ну, Кондратьев всех интересует! Только про него никто ничего не знает… то есть не знал. Он ведь умер недавно.

– Вот-вот! А к нам в издательство пришла по электронной почте рукопись романа, подписана – Алексей Кондратьев. Мы попытались с ним связаться, а электронная почта не отвечает. Потом уже узнали, что он умер. Так вот, мне начальник велел выяснить, кто его наследник, кто правообладатель, как вообще узнать, его ли это роман… в общем, все, что удастся.

– Глухой номер! – вздохнула Лиля. – Мне тоже начальница, главный редактор моей газеты, велела все про него выяснить, когда стало известно, что он получит премию «Бестселлер года». Ну, я землю носом рыла – никто ничего про Кондратьева не знает! Пришла на вручение премии, взяла с собой фотографа, думала, хоть там его смогу перехватить, – так что ты думаешь? Он даже на церемонию не пришел! Прислал вместо себя свою секретаршу…

– Да что ты говоришь? – Надежда изобразила изумление, хотя уже знала об этой истории из Интернета. – Неужели секретаршу?

– Ну, не знаю, кто она ему – секретарь, или личный помощник, или девочка на побегушках… хоть про нее мне удалось немножко узнать. На той церемонии было большое городское начальство, поэтому впускали исключительно по документам. Я одного человека из службы безопасности охмурила, и он мне все рассказал. Зовут ее Мария Куропаткина, приехала в Петербург несколько лет назад, работала в издательстве, вот как ты, а потом уволилась оттуда и перешла к Кондратьеву. Мы с фотографом за ней проследили, думали, выведет нас на своего шефа. Но она доехала до дома на Московском проспекте…

– На Московском? – переспросила Надежда.

– Ну да, Московский проспект, дом сто девять, недалеко от Московских ворот. Она вошла туда, через час вышла и поехала к себе домой. Мы потом сверили, по всему выходит, что Кондратьев живет в этом доме, но только никто из соседей его не видел, и сколько мы возле дома ни караулили – результат нулевой…

– Ну, это удивительно! – недоверчиво проговорила Надежда. – Он же не человек-невидимка! Должен же он иногда выходить из дома!

– Ты что, думаешь, я работать не умею? – фыркнула Лиля. – Устроила слежку по всем правилам науки! Три дня плотного наблюдения – и ничего! Правда, узнала по адресу номер телефона, звонила туда, наверное, пятьдесят раз – либо никто не берет трубку, либо поднимает эта самая Куропаткина, и на все вопросы отвечает уклончиво. Я, мол, передам, что вы звонили, и уточню насчет интервью, и потом с вами свяжусь. Завтра или на днях. Резину тянет, в общем.