Евгений Маляр - Матабели в Одессе

III

8 октября 1910 года. Волгск – Одесса

В этих невеселых думах проделал Ордынцев весь путь от Волгска до Саратова на пароходе «Княгиня Ольга», гуляя по палубам и коридорам, проходя мимо железной двери за которой шлепало колесо по речной воде, и вдыхая вкусный запах, доносящийся из камбуза, – то ли макарон по-флотски, то ли еще чего-то, чем потчевали пассажиров третьего и четвертого класса, следовавших вниз по Волге.

Сам Николай не отведал этих блюд, он плыл на пароходе лишь шесть часов, затем гулял по Саратову до вечера. Московский скорый отходил в полвосьмого. Прибыв в Белокаменную утром, также прошелся по «дистанциям огромного размера», по Тверской, по Пятницкой, и вечером сел в одесский литерный, заняв место в четырехместном купе второго класса – ему по чину не полагалось большего комфорта.

Зато соседи ему понравились – это была тихая и доброжелательная еврейская семья, родители, им было за сорок, и их дочка лет пятнадцати, очень милая, как отметил Коля.

Отец назвался Яковом, представил свою семью, сказал, что он – портной, и между делом предложил свои услуги в пошиве костюма. Кроме того, Яков похвалил одежду Николая, хотя тот был в обычном партикулярном платье.

Речь его своим звучанием напомнила беседы с Розой периода предсвадебных Колиных ухаживаний, и с легкой грустью Ордынцев открыл бутылочку шустовского, подаренного коллегами в дорогу. Яков сперва отказывался, но, после некоторых уговоров, и узнав, что супругу его попутчика зовут Розой, все же пригубил. После третьей он кратко поинтересовался:

– Аид?

– Нет, – Коля знал от жены некоторые слова на идише, поэтому смысл вопроса понял, несмотря на его лаконичность, – а что, похож? – поинтересовался в ответ он.

– Не, но все же… У Вас такое интеллигентное лицо, – нашелся портной, не утративший, однако, несмотря на отрицательный ответ, своей доброжелательности.

Завязался разговор, и тут Коля узнал, почему его позвали в Одессу. Оказалось, что в городе действует банда грабителей, по ночам убивая мирных жителей, причем таковых (убиенных) уже насчитывается более сорока. Не выдавая своей заинтересованности, чиновник внимательно слушал, заранее предвкушая все трудности и ощущая полную беспомощность перед грядущими обстоятельствами.

Так, в расстроенных чувствах, он и залег на свою верхнюю полку, на которой и проспал почти полпути. За утренним чаем, уже в Раздельной, Коля отметил разницу в ландшафтах: кругом были степи и поля, ни тебе гор, ни лесов.

IV

10 октября 1910 года. Суть дела

И вот он, одесский вокзал. Благодаря телеграмме, данной Ордынцевым из Москвы, встречавшие (если таковые предполагались) должны были знать, в каком вагоне он едет. Так и вышло: на перроне стоял офицер полиции, поручик, в щеголеватом мундире под распахнутой светло-серой шинелью, в сапогах со шпорами и с лихо закрученными усами.

– Буров! – протянул он руку Николаю, представляясь.

– Ордынцев – постарался так же браво ответить Коля.

– Слышишь, Фира, этот молодой человек ехал-таки к нам не просто так. И встречает его не абы кто. Ты поняла? А я сразу увидел, что он не простой какой-то шлёма. Это ж боже-ж мой кто! Он таки наведет у нас порядки, что б ты знала! Это я тебе говорю!.. – далее Николай не слышал, вокзальная сутолока заглушила восторженные возгласы портного.

Буров провел Колю вдоль перрона к выходу. Перед ними открылся вид на Свято-Пантелеймоновский монастырь и улицу Ришельевскую.

– Так, господин Ордынцев, сейчас в гостиницу. Мы для Вас сняли номер в Пассаже, новейший отель, не хуже, чем в Париже, Лондоне, да еще хоть где! От управы нашей четверть часу ходу. Потом – завтрак. Это все мне поручено. А как Вас зовут так, по-простому? Меня – Василий.

– А меня – Николай – не стал задаваться Ордынцев.

– Вот и славно. Я сразу понял – наш человек! Вот за завтраком и введу в курс дела.

Гостиница оказалась и вправду выше всех похвал. Быстро оставив чемодан в нумере, и новые знакомцы вышли на Преображенскую.

Слева открывалась великолепная картина – Свято – Преображенский собор, красивый фонтан, а правее – памятник его сиятельству – графу Воронцову. Да что там говорить, после жизни в провинциальном городке тут все казалось какой-то европейской заграницей. Высокие чугунные столбы с круглыми тумбами в основании были увенчаны электрическими светильниками с матовым стеклом, от них веяло каким-то футуризмом. По рельсам громыхали вагоны конки, но кое-где, Коля еще не запомнил названий улиц, уже были натянуты провода трамвая.

– Про кафе «Фанкони» слыхали у себя в Саратове? – поинтересовался Буров.

– Да я даже не из Саратова, Саратов – губернский город, а я из уездного, Волгска, ушел от ответа Николай. Он ничего не знал о «Фанкони», да сказать было стыдно. Розе, когда она здесь жила, видать, не по карману было ходить по таким кафе, – подумал Коля – вот она и не рассказывала ничего про такие знаменитые места, – и предложил: «давайте, может, куда попроще?»

– Ну, попроще, так попроще. Тут есть неплохое греческое заведение, отличные блюда, да и винцо выше всех похвал…

– Для винца рановато ведь, – Коля привык если и выпивать, то вечером.

– Понял, ну уж после службы не откажите нам с коллегами проявить одесское гостеприимство. Коль приехали, голодным и трезвым не отпустим! – рассмеялся Василий.

– После службы – с превеликим!

На улице Греческой, спустившись по гранитным ступенькам, зашли в закусочную. Заказали салат с брынзой и помидорами, оливки и две чашки крепкого кофе.

– Вася, я сгораю от нетерпения, мне в поезде уши прожужжали теми страхами, что тут происходят! Сорок человек убито! Банда грабителей! – сразу начал проявлять нетерпение Николай.

– Коля, ты не пугайся так уж чересчур: во-первых, не сорок, а шесть, хотя тоже немало, а во-вторых, вот банда ли это? Слушай сюда внимательно. Для серьезной банды улов какой-то смешной. Убитые – люди достатка весьма скромного, убогие даже.

Дело обстоит так: сумерки, часов девять. Фонари еще не зажгли, а солнце уже зашло. Идет домой со службы дядечка такой, и не доходит. А вечером или утром уже дворник находит в каком-то закутке его труп, и видно, что били дядечку так, что ошметки мяса висят с головы, и взяли-то мелочевку: кольцо обручальное, часики дешевые, из кармана выгребли серебра чуток, да рублевку-другую… И так все шестеро.

Чтобы серьезный бандит на мокрое пошел из-за такого халоймеса, как у нас говорят, так это просто нонсенс. Может маньяк? В общем, давай так, сейчас к нам в управление, на Преображенскую, там возьмешь две папки с делом, прочтешь, а потом поговорим. Ты там у себя в Волгске лихо все раскрутил, мне понравилось, я читал. Мы тута тоже не пальцем деланные, но вдруг ты что-то свежим взглядом разглядишь?