Ренат Янышев - Психология с подковыркой

1. Жора Кеосаян – водитель ректора

2. Светлана Аркадьевна Жеребцова – ректор института

3. Игорь Леонидович Бобров – завхоз института

4. Юлька Лютикова – секретарь ректора

5. Тамара Семёновна – бухгалтер

6. Алена Скороходова – коллега и подруга

Вот так. Шесть человек, много это или мало? Посмотрим.

Я подлила еще немного вина в бокал и откинулась в кресле. Черкасов предложил протестировать их всех. А что? Интереснейшая мысль. Конечно, нужно подойти ко всем индивидуально. Будем считать, что это творческое задание для меня. Только на кону стоит не просто желание воскликнуть: «Ай да я! Ай да молодец!», а возврат семи тысяч долларов. Сегодня пятница и в институт я поеду только в понедельник. Так что время еще есть.

Я достала из секретера папки с материалами и стала готовиться к этим столь важным для меня встречам. Итак, на первом этапе следует отсеять агнцев от козлов.

…Когда вернулась от подруги дочка, мне пришлось оторваться от своих наполеоновских планов и посвятить вечер установлению в семье мира и спокойствия. Ибо сказано в одном военном трактате: тот воин побеждает, у кого в тылу все спокойно. Это я сама придумала. Правда, здорово?

А уже когда в девятом часу домой заявился ненаглядный, слегка навеселе, зато с большим тортом и букетом роз – начался один из маленьких домашних праздников, когда все друг друга любят и стараются предугадать малейшие желания. На высочайшей ноте идиллических семейных отношений мы разошлись в первом часу ночи. Сережка и Натка – спать, а я – мыть посуду…

…Езда в автомобиле предполагает получение удовольствия. Но я пока никак не могла этого ощутить. Только природное упрямство заставляло меня не бросить руль и не разрыдаться от собственного бессилия, а километр за километром постигать искусство вождения. В конце концов, я уже многого достигла – почти выучила дорогу к институту.

И каждый раз, завидев два унылых, выкрашенных в серый цвет, четырехэтажных корпуса, на которых гордо красовалась золоченая табличка «институт прикладной психологии», я испытывала дикую радость – вот ведь, опять добралась!

Именно так и прошли у меня суббота и воскресенье – я привыкала к ласточке и к дороге. В общей сложности удалось прокатиться взад-вперёд четыре раза, при этом был установлен маленький рекорд – всего лишь два часа и пять минут затратила на езду в один конец. Правда, на перекладных до института все еще можно побыстрее добраться.

– А на бензин сколько ушло денег? – осуждающе погрозил пальцем Верницкий, когда я решила похвастаться результатами.

Но я только отмахнулась от него. Что толку разговаривать с человеком, который не может понять, что такое скорость?

Так что к началу рабочей недели я ощущала себя за рулем гораздо увереннее. А, кроме того, в моей голове за выходные окончательно созрел план боевых действий.

В понедельник у меня в графике стояли две лекции первой и третьей парами, что обеспечивало полтора часа с лишком, для занятий личными делами…

…Как тигр, ищущий добычу, я рыскала по институту в поисках Бобра. И, наконец, нашла его в подвале соседнего корпуса, где он беседовал на повышенных тонах с каким-то высоким широкоплечим незнакомцем. Неизвестный, по своему типажу, напомнил мне слащавых любовников из фильмов шестидесятых годов. Фу, терпеть не могу таких мужиков. Тем не менее, я подошла и, вежливо извинившись, спросила:

– Игорь Леонидович, когда вы вернетесь в наш корпус, вас нельзя попросить заглянуть к нам на кафедру?

– А что случилось? – довольно недружелюбно отреагировал он на мое обращение.

– Ничего не случилось, просто вы своим посещением окажете мне большую услугу. И я буду вам очень признательна за это. Это для моей диссертации.

– А-а-а! – протянул Бобер. – Ну ладно приду. Вот сейчас закончу и приду.

Вообще для завхоза все, чем мы занимались в институте, было темным лесом. Он в это не вникал. Главное, по его мнению – это чтобы хозяйство было исправным. Всякие трубы, столы, двери. Единственное, к чему он относился с вниманием – была диссертация. К этому термину он испытывал глубочайшее почтение, непонятно впрочем, на чем базирующееся.

Я вернулась в свой корпус, выяснила какая из аудиторий пустая и перенесла туда чайник с чашками и купленное заранее печенье. А потом вышла в коридор и стала дожидаться Бобра. Едва он появился на нашем этаже, как я его затянула в аудиторию и, первым делом угостила чаем. Он, все это знали, любил почаевничать, чем я и воспользовалась, чтобы добиться его расположения.

Конечно, если деньги украл он, то должен бы насторожиться! Но с другой стороны, он ведь не знает, что я его подозреваю. Поэтому должен быть естественным. Хотя это я думаю, что он должен быть естественным. А вдруг он от меня только и ждет каверзу?

Однако ничего страшного не случилось. Бобер уселся за преподавательский стол, перевернув стул спинкой вперед, и принял из моих рук чашку. Он стал пить чай, шумно прихлебывая, и при этом сосредоточенно обгрызая печенье по краям, словно ребенок.

– Ну, так какое дело-то? – спросил он, когда выдул половину чашки.

– Понимаете, Игорь Леонидович, я пишу диссертацию, в которой затрагиваются особенности разных возрастных и социальных категорий при составлении тестов. Так вот у меня не хватает материала, а сегодня надо сдавать главу. Поэтому не могли бы вы помочь мне в проведении еще одного теста?

Ух, и завралась же я, чуть сама не запуталась.

– Делать-то чего? – прервал мои разглагольствования завхоз.

– Я буду диктовать вам слова, а вы мне в ответ тоже будете называть слова, любые, которые вам придут на ум, главное – это отвечать, быстро, не задумываясь.

– И долго? – подозрительно прищурился Бобер.

– Нет, минут десять, пятнадцать, – успокоила я его.

– Ну ладно, говори свои слова, – разрешил, подобревший после чая, подозреваемый.

Я включила заранее приготовленный диктофон и, взяв в руки листок со словами, начала размеренно читать:

Самолет… дверь… лес… любовь… война… стул… облако… улыбка… институт… конверт… рука… доска… лопата… земля… волк… кирпич… плакат… цветок… деньги… одеяло… водка… ребенок… доллар… кошка… наркотик… скрипка… дорога… сумка… солнце… тряпка… день… машина… пистолет…

Я еще долго диктовала, а Бобер послушно отвечал, иногда только прерывая размеренный ритм вопросами, по типу: чего, чего?

Но вот поток припасенных мною слов иссяк, и я выключила диктофон:

– Все. Спасибо, Игорь Леонидович.

– И что вы будете делать теперь с этими словами? – поинтересовался он.

Я не видела причин лукавить, поэтому искренне объяснила:

– Ну, дома я стану смотреть, где вы отвечали неадекватно, отыскивать всякого рода нестыковки. Разложу их и посмотрю, что у вас вызывало наибольшие опасения. А на основе этого сделаю далеко идущие выводы.