Надежда Арусева - Тихий омут – индивидуальные черти

– Нет, меня все устаивает. До свидания, – резко сказал Егор, который понял, что Кузнецов часто дежурил у дверей приемной начальника для того, чтобы быть «в курсе», как сейчас дежурил у двери офиса, чтобы подсидеть коллегу.

В отличие от Жени, настроение у Егора после визита в строительную компанию резко улучшилось, появилось предчувствие чего-то нового, захватывающего.

– Видели бы вы свою чрезвычайно серьезную и ответственную Женю два дня назад, – подумал он и даже вслух рассмеялся. Настроение было прекрасным.

С отпуском вопрос решился. Следующим и самым сложным пунктом в Женином плане было прощение, полное и безоговорочное. Конечно, для этого потребуется время, все же она не робот, а живая глубоко оскорбленная женщина. Но без прощения никакого будущего с Димой быть не могло. Для того чтобы убрать с души камень обид, Женя рассуждала приблизительно так: что такого страшного и непоправимого он, собственно, совершил? Изменил? Предал? Ерунда! Любой психоаналитик скажет, никто никому ничего не должен в этой жизни. Родители не должны жертвовать своей личной жизнью ради любимого чада: не хочешь читать сказку малышу на ночь – не читай, пусть баранов считает; надоел супруг – отец (мать) ребенка – заводи нового, ребенок вырастит, поймет. Выросшие дети не обязаны тратить драгоценное время на заботу, помощь и задушевные беседы с родителями. «Позвоните родителям!» – позвонил? Достаточно. Какой-такой сыновний долг? А мужья и жены имеют право оставлять друг друга и лететь за своей мечтой, невзирая на болезни, депрессии, безденежье или отсутствие крыши над головой у бывшей половины. Ведь жизнь одна и нужно взять у неё по максимуму и любовь, и секс, и карьеру и деньги. А хочешь – просто сиди на скамейке, семечки лузгай да подставляй физиономию солнышку. А что? Моя жизнь – что хочу то и делаю! Хотите, кормите меня, одевайте – это ваше дело, я вас не просил.

Дима ничего не отбирал у сирых и убогих. Он просто влюбился. Все честно.

И Женя, в свою очередь, имеет право на собственные желания. Они у нее четко оформлены и отредактированы. Она не будет жить по наитию, не будет полагаться на судьбу. Ей нужен Дима. Часики биологические тикают, душа болит в одиночестве.

Позиция ясна.

«Теперь нужно узнать врага в лицо, определить его слабые стороны», – рассуждала Женя-стратег. Женя-женщина хотела ответа на простой вопрос: «На какую лахудру он меня променял?»

Разведывательная операция была назначена на вечер понедельника. Женя припарковалась неподалеку от агентства недвижимости «Крепость», где работал Огурцов. Был риск не застать его после работы, но чаще всего все агенты старались часам к шести попасть в офис на планерку. Около шести часов подъехал Дима, бодро насвистывая, поднялся в агентство. До семи шло совещание, потом он сел в свой автомобиль и покатил в центр города. Женя, соответственно, за ним. Небольшая остановка была у цветочного ларька, затем у супермаркета, в пакете с покупками угадывались очертания винной бутылки. Целью поездки оказался старый семиэтажный дом в центре, в тихом Краснопартизанском переулке. Раньше здесь селились местные партработники высшего звена и научная элита. Дом был красивый, с большими арочными окнами, широкими подъездами, витыми лестницами и высокими потолками. Квартиры были тоже не малогабаритными. Судя по вину и цветам, приобретенным Огурцовым, в этом доме и жила Любовь. Дима оставил машину и легко взбежал на третий этаж.

– Лифт дожидаться не стал, торопится к Любови, – зло подумала Женя.

Окна в освещенных подъездах давали возможность разглядеть даже дверь квартиры, куда он зашел. Женя недолго, около десяти минут, посидела в машине у подъезда и поехала домой. Было абсолютно ясно, что Дима останется здесь до утра.

Так и оказалось. Утром Женя снова занялась слежкой, явилась к вышеуказанному дому. На работу Огурцов ходил по собственному графику, подстраиваясь под интересы клиента. Мог поехать на показ объекта продажи в семь часов утра, а мог и после обеда. Женя была на посту в восемь. Машину поставила так чтобы видеть автомобиль Дмитрия, но сидеть и выжидать не стала. Терпение ей изменило, и Женя решила зайти в подъезд и попытаться что-то увидеть или услышать. Так делают в кино, но ей не повезло или, наоборот, повезло, и она едва успела прижаться к стене этажом выше, как Дима и Любочка вышли из квартиры. Дима открывал и закрывал дверь, улыбался во весь рот, поддерживал под локоток пухлую красавицу с ярко накрашенными малиновыми губами.

Они вошли в лифт, из шахты лифта до первого этажа доносились Димино приглушенное «бу-бу-бу», всплески Любочкиного хихиканья и притворное «Не здесь!» и «Люди увидят!»

Женя тоже поспешила вызвать лифт. В кабине предыдущие пассажиры оставили обильный букет запахов: резкий Димочкин «Феррари», какие-то неузнаваемые приторно-сладкие духи Любы смешались с неприличным запахом, издаваемым пакетом с мусором. К сожалению, наши лифты очень плохо проветриваются.

– Мусор ей выносит! А я его никогда не заставляла выносить мусор. Развонялись тут.

Задыхаясь, Женя выскочила на улицу. Она даже забыла спрятаться от любовников. Но, к счастью, они ничего вокруг не замечали. Зато бабушки, с раннего утра дежурившие на скамейке, неприязненно покачали ей вслед головой.

Посидев в машине и успокоившись, Женя подвела итог утренней засаде:

– Любочку я хорошо рассмотрела. Простушка какая-то. Только, что мне это дает? Даже в угоду Диме я не смогу так растолстеть и вульгарно одеваться. Наверное, остается только ждать, пока у него это пройдет. Сейчас он увлечен, но у него прекрасный вкус и он обязательно скоро увидит все ее недостатки. Долго она его не удержит.

Женя невольно скривилась, чувство тошноты и какой-то брезгливости не проходило, то ли от противных запахов, то ли от собственного поведения.

Что-то с прощением не ладится…

Человека классифицируют гораздо чаще, чем животных. Куда там несчастным зверушкам до нас? Что там у них – отряд, вид, подвид? А людей разделили по расам, национальностям, типам характера, психологическим особенностям, даже цвету волос и глаз. Но только не Любочку Голицинскую! Ее классифицировать нельзя! Она одна такая, единственная и неповторимая. Цвет волос меняет под настроение с каждым мытьем головы. У нее даже тон голоса повышается или понижается в зависимости от длины юбки. Ее можно назвать просто «Счастливая Женщина». Именно так с большой буквы. Она живет сердцем, а в людях видит только то, что хочет. Ее внешность можно охарактеризовать двумя словами – просто прелесть. Люба – красавица с русой косой, пышной грудью и осиной талией, белолица, белотела, кровь с молоком.