Джанет Иванович - Делай, как я!

– Да, и нам лучше пойти, – вмешалась бабушка. – Нам удалось записаться только потому, что кто-то в последний момент отказался. Кроме того, нам нужен был предлог, чтобы выбраться из дома, поскольку мы больше не могли выносить этого топота и нытья.

– Мне не нужно свадебное платье, – сказала я. – Я хочу скромную свадьбу. Или вообще никакой не будет!

– Ладно, но ведь посмотреть-то хотя бы можно, – настаивала мама.

– «У Тины» – свадебные наряды, – мечтательно произнес молчавший до этого момента Лунатик.

Мама повернулась к нему.

– Ты Уолтер Данфи? Господи, я сто лет тебя не видела.

– Дружок! – обратился Лунатик к моей матери.

Затем они с бабушкой церемонно пожали друг другу руки.

– Нам следует поторопиться, – сказала бабуля. – Нельзя опаздывать.

– Не нужно мне платье!

– Мы же только посмотрим, – успокоила меня мама. – На все уйдет полчаса, а потом делай, что хочешь.

– Ладно! Полчаса, не больше. И мы только смотрим.

Магазин «У Тины» находился в самом центре Бурга. Он занимал половину большого кирпичного здания. Тина жила в маленькой квартирке на втором этаже, а внизу осуществляла свою деятельность. Вторая часть дома сдавалась в аренду и тоже принадлежала Тине. Тина была широко известна как последняя стерва, так что жильцы всегда съезжали, как только истекал год аренды. Но поскольку домов, сдаваемых в аренду, в Бурге так же мало, как зубов у курицы, Тина без труда находила новых несчастных в качестве жертв.

– Это ты, – восхитилась Тина, отступая назад и разглядывая меня. – Идеально! Потрясающе!

На мне было атласное платье до пола. Лиф подкололи, чтобы он получше облегал, неглубокое декольте демонстрировало как раз то, на что стоило обратить внимание, а широкая юбка заканчивалась шлейфом в четыре фута длиной.

– Очаровательно, – восхищенно пролепетала мама.

– Когда я соберусь замуж, – мечтательно сказала бабушка, – я куплю себе точно такое же платье. Или поеду в Вегас и обвенчаюсь в одной из свадебных часовен Элвиса.

– Давай, дружок, действуй, – горячо поддержал ее Лунатик.

Я слегка повернулась, чтобы лучше видеть себя в тройном зеркале.

– Вы не находите, что оно… слишком белое?

– Ничего подобного, – возразила Тина. – Это кремовый цвет. Он кардинально отличается от белого.

Я действительно выглядела неплохо в этом платье. Как Скарлетт О’Хара, готовящаяся к свадьбе в Таре. Я немного повертелась, имитируя танец.

– Повертись немного, посмотрим, как это будет выглядеть, – попросила бабушка.

– Платье чудесное, но мне оно не нужно, – вздохнула я.

– Я могу заказать такое же точно по твоему размеру, – сказала Тина. – И это ни к чему тебя не обязывает.

– Ни к чему не обязывает, – восхитилась бабушка. – Такое щедрое предложение.

– Только без всяких обязательств, – предупредила мама.

Мне требовалась шоколадка. Много шоколадок.

– О господи, – воскликнула я. – Посмотрите на часы. Мне пора бежать.

– Круто, – сказал Лунатик. – Будем теперь бороться с преступностью? Пожалуй, мне надо купить широкий ремень для своего суперкостюма. Я смогу засовывать за него все, что мне потребуется для борьбы с преступниками.

– О чем это ты толкуешь?

– Ну, я еще не все до конца продумал, но, наверное, вещи вроде антигравитационных носков, в которых можно ходить по стенам домов. И аэрозоль, которая сделает меня невидимым.

– Ты уверен, что у тебя с головкой все в порядке после ранения? У тебя голова не кружится?

– Нет. Я чувствую себя отлично. Вот только очень есть хочется.

Когда мы с Лунатиком уезжали из магазина, шел небольшой дождь.

– Мне здорово понравилось, – сказал он. – Я чувствовал себя как подружка невесты.

Лично я и не знала, что чувствовала. Я попробовала примерить на себя наряд невесты и поняла, что это не для меня. Я до сих пор не могла понять, как это я позволила маме уговорить меня поехать в магазин. О чем только я думала? Я стукнула себя по лбу кулаком и застонала.

– Бедняжка, – посочувствовал Лунатик.

Вот так. Я повернула ключ в зажигании и сунула в прорезь кассету. Мне не хотелось думать о свадьбе, которая вряд ли состоится, а нет ничего эффективнее тяжелого рока, чтобы выбить из твоей головы любое подобие мысли. Я направила машину в сторону дома Лунатика. Когда мы добрались до его улицы, мы оба дружно качали головами в такт музыки.

Мы так усердно трясли волосами, что я едва не проворонила белый «Кадиллак». Он стоял у дома святого отца Каролли, что рядом с церковью. Святой отец Каролли был очень древним и, насколько я помню, всегда жил в Бурге. Вполне вероятно, что они с Эдди были друзьями, и Дечуч в трудную минуту обратился к нему за советом.

Я быстренько помолилась, чтобы Дечуч был в доме, и тогда я смогу его там прихватить. С церковью дело обстояло сложнее. Там полно всяких святых вещей, о которых приходилось беспокоиться. И если моя матушка прознает, что я осквернила церковь, мне достанется по первое число.

Я подошла к двери Каролли и постучала. Никакого впечатления.

Лунатик пробрался сквозь кусты и заглянул в окно.

– Никого там не видно, дружок, – сказал он тихо.

Мы оба взглянули на церковь.

Возможно, Дечуч там кается. « Простите меня, святой отец, за то, что я прикончил Лоретту Риччи ».

– Ладно, – сказала я, – пошли в церковь.

– Может, мне заскочить домой и надеть свой суперкостюм?

– Не думаю, что в нем стоит появляться в церкви.

– Да, конечно, он не для таких случаев.

Я открыла дверь и, прищурившись, оглядела полутемное помещение. В солнечную погоду церковь сияла от света, проникающего сквозь витражи. В дождливые дни она казалась мрачной и холодной. Сегодня единственным светом были несколько мерцающих свечей, зажженных перед иконой Пресвятой Богородицы.

Казалось, в церкви никого не было. Из исповедальни не доносилось никакого бормотания. Никто не молился. Только горящие свечи и запах ладана.

Я уже повернулась, чтобы уйти, как услышала хихиканье. Звук доносился от алтаря.

– Эй, – крикнула я, – кто-нибудь здесь есть?

– Только мы, цыплятки.

Голос явно принадлежал Эдди Дечучу.

Мы с Лунатиком осторожно прошли по проходу и заглянули за алтарь. Дечуч и святой отец Каролли сидели на полу, прислонившись спинами к алтарю, и пили красное вино из одной бутылки. Другая, уже пустая, валялась в паре футов от них.

Лунатик перекрестил их и сказал:

– Дружок.

Святой отец Каролли ответил ему тем же.

– Чего тебе надо? – спросил Эдди. – Разве не видишь, что я в церкви?

– Вы же пьете!

– В медицинских целях. У меня депрессия.

– Вы должны поехать со мной в суд, чтобы вас снова могли выпустить под залог, – сказала я Эдди твердо.

Дечуч надолго присосался к бутылке, затем вытер рот тыльной стороной руки.