Дарья Донцова - Концерт для колобка с оркестром

– Людмила когда-нибудь произносила при вас имя «Яна»?

– Может, и говорила, да мне не к чему запоминать, – ответил Саша.

– Вы ее проводили?

– Когда? Куда?

– Ну… в тот день, до двери?

– Конечно.

– И не видели, с кем она разговаривала на улице?

– Нет, Людмила за угол завернула.

– Она была без машины?

– Что вы! Наши клиенты пешком не ходят.

– Но вы только что сказали: она завернула за дом.

– Правильно.

– Следовательно, она не уехала?

Саша улыбнулся:

– Вы сами-то машину водите? – – Нет.

– Тогда понятно. В центре трудно припарковаться, вот клиенты и хитрят, кто где автомобиль бросает.

Одни возле супермаркета пристраиваются, другие пытаются на Тверской оставить, Людмила же самая хитрая оказалась, она во двор дома въезжала, под арку, там и парковалась.

– Значит, ничего особенного вы не заметили? – безнадежно спросила я.

– Нет, – ответил Саша, – даже и помыслить не мог, что все так ужасно завершится, ничто ведь не предвещало беды. Она к машине шла, а на дороге грабитель попался, втолкнул ее в подъезд…

На улице снова начался мелкий, нудный дождь.

Я неторопливо пошла к метро, не зная, что теперь делать.

– Эй, милиция, постой!

Я шла не оглядываясь, старательно избегая луж.

– Милиция, погоди!

Впереди возникла шумная Тверская.

– Да куда вы так бежите, – с возмущением воскликнул женский голос, и в ту же секунду я ощутила, как цепкая рука схватила меня за плечо.

– Ору вам, ору, – сердито произнесла девочка, по виду младше Кристины, – прете вперед, словно танк.

– Вы меня звали?

– Ну да, оборалась вся! Прям визжу: «Милиция, милиция». Это ж вы сейчас с Сашкой в кафе трепались?

Я кивнула.

– Да. А как ты узнала, что я работаю в МВД?

– Так уж весь салон гудит, – захихикала девочка, – Нинка с рецепшен растрепала. И о чем вы с Сашкой говорили, а?

Я посмотрела на подростка.

– Вы слишком любопытны, с какой стати я должна разглашать информацию? Вернитесь на работу, небось клиенты ждут.

– Я ученица, – затрясла головой девочка, – мне пока ничего не доверяют, только пол мету и раковины мою, а Сашка вроде моего учителя, только он гад и врун, слова правды вам не сказал. Что бывает тому, кто милицию обманывает, а? Их же в тюрьму сажают, верно?

В глазах девочки светилось пламенное желание навредить мастеру.

– Вы можете что-то сообщить по данному делу? – сухо-официально поинтересовалась я. – Или просто решили свести счеты с коллегой?

Собеседница фыркнула:

– Ну я такое про него знаю, Сашка удавится!

Только пообещайте его наказать! Ладно, в тюрьму не сажайте, хотя он такой гад, что этого еще и мало!

Штрафаните за брехню!

– Отчего ты, деточка…

– Меня Рита зовут, – перебила меня она.

– С какой стати ты, Рита, решила, что Саша мне наврал?

– А он вам про телефон рассказал? Мобильный?

Как он Людмилу покрывал? Про туалет? То-то! – торжествующе воскликнула Рита.

– Пошли на Тверскую, – быстро сказала я, – тут есть кафе?

– Угу, – кивнула она, – но там дорого!

– Наплевать, идем скорей.

Шмыгая носом, девочка пошлепала по лужам за мной.

Кофейня оказалась не так уж близко. Мы бежали под дождем, который из моросящего медленно, но верно превращался в ливень. Рита семенила справа, рот ее ни на минуту не закрывался, и, когда мы наконец оказались в зале, заставленном столиками, моя голова распухла от количества информации, а девочка все гремела и гремела, словно испорченная, заводная погремушка.

Рите было пятнадцать, в школу ей ходить надоело, вот она и подалась в парикмахеры, стала ученицей в «Паоло». Издали профессия цирюльницы казалась девочке простой: пощелкала ножницами, помахала феном, получила чаевые, и хорошо. На деле все оказалось иначе. Голову клиентам, оказывается, надо мыть четверть часа, никак не меньше: сначала один шампунь, потом другой, затем массаж, обмазывание кондиционером… Но Риту даже к этой нехитрой, на ее взгляд, манипуляции не допустили, велели брать тряпку и драить полы. Девочка вначале покорно бегала со шваброй, но через месяц поняла, что только она одна из всех многочисленных учениц находится в столь незавидном положении. Другие мастера показывали своим подопечным всякие приемы, девочки мыли клиентам головы, им разрешалось стоять у кресла, наблюдая, как мастер делает стрижку. Саша же, к которому прикрепили Риту, только огрызался и орал: «Дура, убери полотенце!» или: «Идиотка, подай даме кофе!»

Через некоторое время Рита не выдержала и заявила:

– Меня сюда учиться взяли.

– Ну и кто тебе мешает? – хмыкнул Саша.

– Но вы только ругаетесь и ничего не объясняете.

– Сама смотри.

– Не понимаю ничего!

– Тогда со шваброй бегай. Станешь скандалить, вон выгоню.

– Я хозяйке пожалуюсь, – попыталась сопротивляться Рита.

– Сколько угодно, – оскалился Саша, – а теперь подумай, кого тут оставят: ведущего мастера-стилиста, лауреата конкурсов или девку-поломойку, если скажу: «Выбирайте между мною и ей»?

Рита молча взялась за тряпку, но ее ненависть к Александру стала просто беспредельной.

– Я уже поняла, что ты не выносишь мастера и поэтому решила рассказать правду, – перебила я Риту, – теперь сделай одолжение, приступай к сути дела.

Совсем недавно Рита заметила странную вещь.

Саша отвечает по мобильному Людмилы. Вынимает из своего кармана ее супердорогой, украшенный натуральными камнями аппарат и щебечет:

– Ой, вам Людмилу Сергеевну? Простите, бога ради, она сейчас в салоне, ей красят волосы. Никак подойти не может, если что срочное, я передам.

Потом, закрыв крышку, Саша вытаскивал уже свой мобильник и коротко сообщал кому-то:

– Он звонил.

Когда это произошло в первый раз, Рита не удивилась. Многие женщины, если делают маникюр или моют голову, просят мастера ответить на звонок. Но потом вдруг Рита сообразила: Людмилы-то в «Паоло» нет.

Крайне заинтересовавшись случившимся, любопытная Риточка решила разобраться в происходящем.

«Паоло» довольно большой салон, в нем два зала и куча мелких кабинетов, в которых делают маникюр, педикюр и разные косметические манипуляции.

Увидев, что Саша вновь говорит с кем-то по мобильному Людмилы, Риточка не поленилась и поискала ее везде, но клиентка словно сквозь землю провалилась. И, что самое интересное, спустя примерно час она появилась в салоне, забрала у мастера мобильный и отбыла.

Риточка сгорала от любопытства. Она дождалась следующего прихода Мирской и все время, пока Людмилу прихорашивали, не спускала глаз с клиентки. После того, как Саша опрыскал волосы Люды лаком, та сунула ему зеленую купюру и мобильный. Парикмахер заулыбался. Людмила дошла до туалета и исчезла за дверью. Риточка стала усиленно мести пол перед входом в сортир, пять минут, десять… «Утонула она, что ли, в унитазе, – недоумевала Рита, – или понос прошиб?»