Гарри Гаррисон - Возмездие королевы Виктории

– Разумеется, есть и другие вещи про "Гиннес", каковые вам следует знать. Это благородное дополнение к еде, делающее всякую трапезу пиршеством, но особливо известное за свою совместимость с дарами моря, и из всех этих тварей, особливо с устрицами - поглядите сюда, и поймете, что я имею в виду. - В указанном направлении обнаружился выложенный кафелем альков, занятый небольшой стойкой, загруженной банками с устрицами. Третий бармен-подросток проворно, профессионально вскрывал их одну за другой. Не совершив ни малейшего сознательного усилия, Тони обнаружил себя и своего новоприобретенного друга у этой стойки. Крепко сжимая бокал в руке, он взирал на две тарелки с теми самыми устрицами. Расплатился. Сочетание оказалось действительно вкусным, и он не запротестовал, когда появилась очередная дюжина. Сбыть с рук промокшие купюры иным способом было просто-напросто невозможно.

На полпути через очередную пинту "Гиннеса" воспоминания о миссии вдруг всплыли из бурых пивных волн.

– Здесь есть телефон?

– Телефон? Вон там. Через дверь рядом с трясиной, не прозеваете, просто идите чутьем.

Порядком пошелестев толстым телефонным справочником Лондона, Тони отыскал номер посольства. Далее следовал длиннейший список инструкций по звонку с таксофона, и Тони внимательно прочел их, то и дело смаргивая окрашенный "Гиннесом" туман, застилавший взор. Номер можно набрать, не опуская монету, и более того, имелись строжайшие предупреждения и металлические задвижки, долженствующие воспрепятствовать этому. Нажать нужную кнопку, набрать номер, деньги, кнопка - Тони в конце концов добился успеха, неудачно проделав это упражнение пару раз, и достучался до ожидающего голоса, заверившего его, что это американское посольство, уже закрытое на ночь.

– Но я должен связаться… - С кем же связаться?

– Если вы оставите свою фамилию, я постараюсь что-нибудь для вас сделать…

– Хоукин…

– Антони Хоукин? Да, сейчас я переключу вас на другой аппарат, пожалуйста, не кладите трубку. Соединяю.

После каких-то шорохов и механических тресков в трубке зазвучал знакомый голос:

– Это вы, Хоукин?

– Да, но это?.. - нахлынули ностальгические воспоминания. - Не вы ли это, не вы ли Росс Соунз?

– Конечно.

– Но вы же в Вашингтоне!

– Нет. Я здесь, занимаюсь координацией по поводу денег. О чем как раз и хотел поговорить с вами…

– Скотланд-Ярд гонится за мной, вот что вы хотели сказать.

– Очень плохо слышно, Хоукин. Приезжайте сюда сейчас же.

– Полиция разыскивает меня, так почему бы вам так и не сказать это напрямую?

– Хоукин, в чем проблема? Я хочу поговорить с вами сами знаете о чем. Не по публичному телефону. Полиция сюда никоим образом не замешана.

– Разумеется, что ж еще вы могли сказать, Соунз. - Тони слышал, как голос фэбээровца буквально источал неискренность. Что ж, есть простой способ выяснить это.

– Послушайте, Соунз, я не могу говорить сейчас. Я тут в чем-то вроде ресторана, и мой заказ как раз доставили. Я не ел два дня, я должен поесть, но у меня кончилась мелочь для телефона. Послушайте, вот номер этого телефона. Перезвоните мне через двадцать минут, я буду здесь, и скажите, что должен сделать. До свидания.

Здесь, как же! Сунув мокрые монеты и купюры поглубже в карман, Тони вышел быстрой походкой, помахав на прощанье новым друзьям, и по лестнице вскарабкался на улицу. Не далее двадцати метров обнаружилось заведение, чьи витрины выставляли на обозрение очаровательную подборку картонных букингемских дворцов, игрушечных стражников, пепельниц с мостом Тауэра и прочими сувенирами, дорогими сердцу туриста. Остановившись при входе между обеими витринами, Тони сделал вид, что восторгается этими сомнительными предметами, но на самом деле в то же самое время, оставаясь незаметным, сквозь окна следил за входом в "Ирландский дом".

Многие спустились внутрь, никто не вышел, будто уходили прямиком в преисподнюю, и менее чем через пять минут его терпение - и подозрения - были вознаграждены.

Двое полицейских в высоких шлемах и мундирах с бронзовыми пуговицами, воплощение суровой длани закона, протопали сквозь дверь вниз и скрылись из виду.

Вспомнив предосторожности, предпринятые израильтянами, Тони попробовал пройти тот же путь. Покинул такси в нескольких кварталах от "Мармиона", и остаток пути проделал крадучись. Один из агентов, Инон или Исай, сидел на ступеньках, попивая зеленую парижскую газировку из бутылочки, и даже не поглядел на проходящего Тони. Однако, должно быть, передал какой-то сигнал, потому что Эстер вышла встретить Тони в полутемном вестибюле.

– Нет ли тут места, где мы могли бы спокойно поговорить? - осведомился Тони.

– В столовой, там нас никто не побеспокоит. Не хочешь ли перекусить? Выпить?

– Нет, да. То есть, нет, нет. Разве что у вас есть здесь кофе, чай или что-нибудь вроде того.

Воспоминание о "Гиннесе" и "Пэдди" все еще посылали одуряющие миазмы в его лобные доли; надо завязывать с выпивкой.

– Чудесный стакан чая. Сейчас вернусь.

Всю столовую занимал единственный длинный стол, уже накрытый для завтрака, с банками варенья, солонками и перечницами. У одной стены покоился приземистый темный комод, ощетинившийся выдвижными ящиками и ручками, с журналами и старыми газетами на верхней доске, а над ним - портрет, оживлявший обстановку: сплошь сигара и бульдожьи сдвинутые брови Черчилля. Эстер принесла чай, и они уселись в дальнем конце стола, у окна. Торчавшая в стакане ложка чуть не выколола Тони глаз, но он ухитрился увернуться от нее и с хлюпаньем втянуть в себя живительный настой, смывший из горла темные остатки "Гиннеса".

– У меня небольшие неприятности, - небрежно обронил Тони.

– Не это ли называется американским преуменьшением? Когда мы впервые встретились, в твоей комнате находился головорез Фатаха, пытавшийся отдубасить тебя. Теперь ты возвращаешься в Лондон, а тут уже поджидает взвод шотландских дуболомов. Одного этого достаточно, чтобы любого преследовали кошмары.

– Да, но это лишь половина. Меня умыкнула из Лондона под дулом пистолета команда кубинских террористов, заключивших союз с шотландскими националистами, и они подстроили так, чтобы все подумали, что я разменял маркированные банкноты из выкупа, а позже я и в самом деле сделал это, но, словом…

– Тебя преследует еще и полиция?

– Да, - уныло кивнул он, - но ты не сдашь меня, правда?

– Никогда! Будучи шпионкой, я и сама чуточку не в ладах с законом. Не говоря уж о том, что Яков убьет меня, если я позволю хоть волосу с твоей головы упасть. Ты порядком наследил, пробыв в стране всего пару дней. А как ты ладишь с пакистанскими секретными службами?