Арто Паасилинна - Лес повешенных лисиц

Примерно так же обстояло дело через много лет в порту Осло. Когда драгоценный груз был выгружен из трюма на причал, бывший экскаваторщик Сутинен подал большой трейлер задом прямо к ящикам с золотом. Убийца-рецидивист Хеммо Сиира открыл задние двери машины и прошелся автоматной очередью по территории порта, разогнав всех возможных свидетелей. Груз был перемещен в трейлер, Сутинен быстро сел за руль, а Сиира остался на платформе за ящиками с золотом. Груженый трейлер прорвался через Осло, затем повернул на ведущее в Швецию шоссе. Выбравшись за город, убийца-рецидивист Хеммо Сиира начал выбрасывать золотые слитки на обочину. Довольно удачно в это же время на этом же шоссе оказался и Ойва Юнтунен с рюкзаком за спиной, в который он и принялся собирать слитки. Как обычно, мимо с воем неслись полицейские машины, а издалека слышалась автоматная стрельба. Все прошло так, как и было задумано.

Лишь в горах на шведской территории полицейские смогли установить заграждения на пути беглецов. Два первых заграждения грабители шутя смяли в лепешку, и лишь на третьем завале, усиленном поясами с шипами, трейлер остановился, дымя радиатором. После быстротечного боя Сиира и Сутинен сдались шведским властям. Преступников доставили в Осло для суда. Они просили о помиловании, признались во всем и получили довольно небольшие сроки. Отсидели они в Норвегии всего по три с половиной года. Затем их перевели в тюрьму Лонгхольмена отбывать наказание за прочие, менее серьезные преступления, совершенные ими в Швеции.

Сиира швырял золотые слитки на обочину дороги как попало, так что Ойве Юнтунену пришлось изрядно попотеть, отыскивая их. В первый день он нашел всего два слитка. На следующий после ограбления день он нашел еще один. Полиция также принялась прочесывать придорожные кюветы, и это немного осложнило поиски Ойвы Юнтунена. Четвертый слиток он нашел лишь через два месяца. Потом норвежская полиция целых два года упорно ворошила кюветы и обнаружила еще два слитка. После этого поиски были прекращены. Но наверняка где-нибудь в кювете лежит еще несколько слитков превосходного австралийского золота высшей пробы!

У Ойвы Юнтунена было впереди несколько приятных лет. В то время как убийца-рецидивист Сиира и Сутинен Крутой Удар сидели в тюрьме, Ойва беззаботно поживал в своей роскошной стокгольмской квартире. Двоюродному брату он отправил в Австралию тысячу фунтов вместе с приглашением погостить при случае.

Раз в неделю Ойва Юнтунен навещал своих подельников в тюрьме. Он приносил им свежие порнографические журналы, сигареты, шоколад, имбирное печенье. Иногда, если Сутинен и Сиира очень уж просили, он ухитрялся баловать их "колесами". Потом Ойва удосуживался навещать бандитов все реже и реже. В Лонгхольмене он бывал раз или два в месяц, да и тогда свидания были короткими, примерно по минуте на каждого. Мрачная атмосфера тюрьмы как-то давила на Ойву Юнтунена.

Время от времени норвежские и шведские правоохранители устраивали в квартире Ойвы Юнтунена обыски, но никогда ничего не находили. Золотые слитки Ойва Юнтунен спрятал в навозной куче возле своего пустующего дома в Вехмерсалми. Пару раз в году он приезжал к родному очагу, что-то недолго копал и затем возвращался в Стокгольм срывать цветы удовольствия.

Но теперь, этим солнечным весенним днем, из тюрьмы в Лонгхольмене пришло печальное известие. Убийца-рецидивист Сиира и Сутинен Крутой Удар были переведены в категорию "надежных". Это означало, что в ближайшее время их освободят. Как знать, может быть, уже этим летом подельников Ойвы выпустят на свободу и они сразу же придут требовать свою долю.

За эти с шиком проведенные годы Ойва Юнтунен успел дистанцироваться от своих давних соучастников в преступлении. Ему казалось совершенно напрасным делиться оставшимся золотом. Разумеется, у него было тридцать шесть килограммов, но тем не менее. Что эти закоренелые уголовники стали бы делать с такой уймой денег?

Ойва Юнтунен подумал, что в Швеции слишком уж благодушно относятся к преступникам. Будь его воля, он бы таких матерых душегубов, как Сиира и Сутинен, гноил пожизненно в каменных мешках. А их, похоже, собираются выпустить на свободу.

– Цацкаются с бандитами. В Финляндии бы этот номер не прошел, – огорченно размышлял Ойва Юнтунен.

Бывший экскаваторщик Сутинен Крутой Удар вел себя в тюрьме Лонгхольмена прямо-таки образцово, и шведские власти решили, что он совсем перевоспитался и, таким образом, заслужил право выйти на – ах, такую сладкую! – свободу. Сутинен отсидел в тюрьме за один присест пять лет, так что понятно, как он радовался, выйдя из Лонгхольмена. Был прекрасный весенний день, и шагалось ему легко. Пели птицы, тихонько напевал и Сутинен.

Это удивительное счастье – свобода – дополнялось мыслью о том, что его, Сутинена, в этом свободном мире ждали двенадцать килограммов золота, которые услужливо протянет Ойва Юнтунен и которые он, Сутинен, сможет истратить на что только душа пожелает.

У Сутинена было целых пять лет на то, чтобы придумать, как он распорядится таким огромным богатством. За пять лет смышленый человек способен точно распланировать свое будущее и решить, как потратить денежки.

В первую очередь он решил удариться в пьянку. Пил бы он до чертиков, несколько месяцев без передышки.

Во-вторых, Сутинен решил удовлетворить свою плоть. Он знал множество стокгольмских проституток, которые с превеликой радостью помогли бы ему в этом деле.

В-третьих, Сутинен был намерен купить новую машину. Она должна быть большой и красной. По бокам продольные полосы, а в салоне, позади, – стереоколонки. Полноприводная и с турбонаддувом.

Так, строя далеко идущие и конструктивные планы на будущее, Сутинен позвонил в дверь солидного каменного дома, расположенного рядом с Хумлегордом. Микрофон на дверном косяке затрещал. Сутинен вздрогнул, осмотрелся вокруг: не видно ли где полицейских?

– Кто там? – раздался в микрофоне знакомый голос Ойвы Юнтунена.

– Это я, Сутинен. Открой дверь, Ойва!

– Какого черта ты здесь делаешь? Разве ты не должен сидеть в Лонгхольмене?

– Меня выпустили, открывай.

– Да ты, наверное, сбежал. Мы же, как люди, пять лет тому назад договорились, что вы отсидите как положено и не сбежите. Вспомни-ка.

– Падла буду, я отсидел срок до последнего денечка. Давай уж, нажимай эту чертову кнопку.

Микрофон как-то по-дурацки замолчал. Мгновение ничего не происходило. Наконец раздался зуммер, и Сутинен проскользнул внутрь дома.

Ойва Юнтунен провел Сутинена в гостиную. Она была обставлена сизоватого оттенка кожаными диванами и мягкими креслами, прозванными "обитель лежебоки". На стенах висели огромные полотна. Около одной стены стоял многометровый книжный стеллаж из дуба. Возле другой – стереоцентр. Напротив него был небольшой бар, а рядом с ним зиял своей пастью камин из природного камня.