Эльвира Барякина - Гроб с музыкой

Утром он едва смог разлепить глаза. Жить ему было очень, очень тяжело. На соседней койке у окна сидела Топ и о чем-то напряженно думала.

— Бли-ин, — простонал Леха, — башка-то как трещит!

Топ повернулась на звук его голоса.

— Проснулся, что ли?

— Не совсем…

Она потянулась рукой к тумбочке, куда накануне предусмотрительно спрятала бутылку пива.

— Будешь?

Кое-как разбавив головную боль, Леха влез в свои джинсы.

— Эх, мы и нопились… — произнес он с удивлением, вспомнив вчерашнее происшествие.

Топ сдержанно ухмыльнулась.

— Не мы, а ты. Узюзюкался до чертиков… — Она взглянула на часы и резво подпрыгнула на кровати. — Ба! Уже почти одиннадцать, через пять минут постельное белье сдавать.

Она вскочила и начала остервенело запихивать в рюкзак свои шмотки. Встреченные на пути Лехины вещи хватались и кидались в сторону хозяина.

— Топ, перестань беситься, — хрипло произнес Леха. — Успеем еще собраться. У тебя есть зубная паста? А то у меня в головушке — бо-бо, в ротике — бе-бе…

— Есть, конечно, — отозвалась Топ, бросив в Леху его носки. — Точнее, была — я ее уже на дно сумки спрятала.

— А жвачка?

— Только уже жеваная — если тебе так уж надо, отдери от спинки кровати.

Топ была какая-то взвинченная.

— Ты сегодня злая, — констатировал Леха. — Тебя что, кто-нибудь не удовлетворил?

— Если меня кто не удовлетворил, так это ты! — вдруг раздраженно крикнула Топ. — Я вчера весь вечер с тобой проканителилась.

— А куда же делся твой сладкий мальчик с челочкой как у Гитлера?

— Он с Геной уехал.

— С каким Геной?

— С Геной-крокодилом, — язвительно пояснила Топ и вдруг прикрикнула на него: — Да шевелись же ты, Кобец! Мне еще Бобика от предков надо забрать, у меня белье замочено и вообще я домой хочу!

Леха вымученно вздохнул.

— Я все понял. Этот чертов Алик травмировал тебя в сердце, и теперь ты вымещаешь на лучшем друге Лехе свое хамство.

— Хватит войдосить! — одернула его Топ и, схватив кучу постельного белья, понесла его в каптерку. — Загружай вещи в машину!

Побросав сумки в багажник, Леха побежал к центральной площадке: ему надо было найти Нимфу. Там уже стояли автобусы, вокруг которых галдели студенты-активисты. Увидев Юльку, Леха подошел к ней.

— Привет, ты не видела девчонку такую, кудрявенькую? У нее еще очки были с желтыми стеклами… Она мне очень нужна для одного дела.

Юлька с опаской отодвинулась от него.

— Что, семнадцатый презерватив не успел использовать?

В этот момент какая-то сухощавая тетка, по всей видимости, самая главная студентка-активистка, велела всем немедленно грузиться в автобус. Ее подопечные оказались на редкость дисциплинированными. Леха еще некоторое время пытался колотить в окошки и выспрашивать, не видел ли кто Нимфу, но тут за его спиной раздался гудок машины, и голос Топ скомандовал:

— Кобец, быстро садись! Считаю до трех. Один…

— Я хочу Нимфу найти! — запротестовал Леха.

— Два, три, — угрожающе произнесла Топ.

Леха рывком открыл дверцу.

— Ты невыносимая женщина!

Топ включила радио.

— «А-я-я-я-яй, убили негра, убили…» — послышалось из колонок.

— Ненавижу эту песню, — сказал Леха, плюхаясь на переднее сиденье, и попытался переключить канал.

— А мне нравится! — провозгласила Топ и сделала погромче.

— Убери эту гадость!

— Кобец, ты теряешь былую любезность. На-ка вот, лучше квасу глотни. Я его в багажнике заныкала и забыла.

— Ох! — объявил Леха всему миру.

Леха как всегда опоздал на работу ровно на 30 минут. Это была привычка, которая не искоренялась ни собственными усилиями, ни намеками начальства. Чтобы не столкнуться ни с кем в лифте, он взбежал к себе на десятый этаж по лестнице и осторожно скользнул в приемную. Там уже сидели Настя с Танькой и тщательно корпели на какими-то протоколами собраний акционеров. Первой, заметив начальство, встрепенулась Настя.

— Тебя все ищут! — произнесла она сурово. — Секретарь от Бори уже два раза приходила.

— Ну что там? — недовольно протянул Леха. — Пять минут подождать не могут!

— Какое-то экстренное совещание, — пояснила Танька, откинув назад челку. — Секретарь сказала, чтобы ты немедленно бежал в конференц-зал.

Закинув кейс к себе в кабинет, Леха поплелся на совещание. Идти было лень. Вообще прошлые выходные выбили у него всю почву из-под ног. Какая на фиг работа, если тебе глюки начинают мерещиться? А до отпуска, между прочим, еще целых шестьдесят четыре дня.

В конференц-зале было многолюдно, но народ сидел какой-то притихший и подавленный. Леха быстренько пробрался в самый дальний уголок, сел на стул и с готовностью воззрился на Грушкова.

— Так, кажется, у нас только Кобец еще не в курсе, — медленно проговорил замдиректора, наклонившись над столом.

— А что случилось? — переспросил Леха.

— Сергея Антоновича вчера вечером нашли мертвым в Левинке. В десяти километрах вниз по течению от «Ворошиловца».

Как Леха не упал со стула, он и сам не знал. Так значит, это был не бред? Значит, Измайлов действительно умер? Но как он попал в реку?

Леха завертелся на месте, пытаясь разыскать Топ. Но вместо нее его взгляд застрял на сногсшибательном декольте какой-то дамы. Декольте было незнакомым. Леха поднял глаза и понял, что в очередной раз навеки пропал. А в связи с этим господин Измайлов вместе со своей смертью, рекой и прочими причиндалами мог катиться к чертовой матери.

Она была блондинка — Лехин любимый цвет. На ней был обалденный белый пиджак с глубоким вырезом, даже слишком глубоким. Но при всем при этом вид у нее был деловой-пределовой и умный-преумный. Лехин любимый вид женщины. Лет двадцать пять — двадцать семь. Очочки явно куплены не в киоске на вокзале. Ручка «Паркер». Блин, эта дамочка была нужна Лехе! Интересно, это новая сотрудница или просто гость?

— Кто-то должен съездить в морг и выяснить подробности, — сказал Боря печально. — Если мы сами не разъясним, что же произошло, наши конкуренты вывернут всю эту неприятную историю так, что мало не покажется.

— Жалко-то как Сергей Антоновича! — всплакнула вдруг секретарша Софочка.

Боря недовольно покосился на нее.

— Да, это горе… И удар для всех нас. Но в панику впадать нельзя… Жизнь-то продолжается…

Но Софочка продолжала публично всхлипывать.

— Ну, так кто поедет? — спросил Боря.

Ехать в морг никому не хотелось, и народ всячески воротился от взгляда начальства и прятал глаза в бумаги.

— Пускай Кобец отправляется! — внезапно подала голос Топ, которая, как оказалось, сидела почти рядом с Лехой.

Услышав свою фамилию, он встрепенулся.

— А чего я-то сразу?