Эльвира Барякина - Нежное притяжение за уши

Машуня от удивления аж приоткрыла рот. Быть не может! Стас и Дрозд одно и то же лицо?! Дрозд же известен на весь город, его цитируют, его байки пересказывают люди в троллейбусах и бухгалтериях! Но в ту же секунду она сникла: все это уже в прошлом. Его убили какие-то мерзавцы, да и сам он оказался не таким уж «зайчиком».

— Ну? — буркнула она, подталкивая Кольку на продолжение рассказа.

— Ну и вот, — вздохнул он, — мы с ним друзья… Были… Даже больше, чем друзья. На двоих снимали квартиру, вообще все вместе делали… А тут я как-то сидел, рылся в Интернете и там увидел твое объявление. Решил написать… И как раз Стас зашел. Спросил меня, что я делаю. Я ему показал и твою фотографию и свое письмо. А он сказал, что так девушек никто не соблазняет, что им надо не метровые песнопения слать, а встречаться и хватать за рога…

— Так и сказал? — поджимая губы, процедила Машуня.

— Так и сказал… А потом тоже решил тебе написать. Типа посмотрим, на чье письмо ты быстрее откликнешься. Ты ведь сначала ему ответила, правда?

Машуня скорбно кивнула.

— Я тогда же не знала, что он вообще на следующий день жениться надумал.

— А на свадьбе его убили…

Колька начал чего-то рассказывать о том, как его возили на опознание, как допрашивали, и что совершенно непонятно, когда будут похороны, потому что судмедэксперты все никак не проведут нужную экспертизу… Но Машуня не слушала. Ей стало совсем грустно и обидно. Колька казался ей каким-то уж совсем невзрачным. Ему бы не со взрослыми адвокатессами гулять, а с ученицами средней школы. Вот крутизну Стаса было видно за километр, а в Кольке ничего кроме доброты и порядочности не замечалось. Конечно, это здорово и похвально, но… Просто со Стасом можно было крутить всепоглощающий роман, а с Колькой можно крутить только настройки телевизора. Во всяком случае, так казалось на первый взгляд. И почему одни — мальчики-зажигалки, а другие — мальчики-огнетушители?

Колька вдруг замолчал и с беспокойством посмотрел на нее.

— Маш, да ты совсем замерзла! Пойдем ко мне, я тут в двух шагах живу!

Машуня уже и сама подумывала о том, что она сейчас просто околеет от холода, однако события сегодняшнего дня как-то притупили ее реакцию на окружающую среду. Однако идти домой к совершенно незнакомому молодому человеку…

— Да ладно, неудобно как-то, — смущенно произнесла она.

Но Колька не сдавался.

— А я тебя чем-нибудь горяченьким напою!

Пойти в теплое место очень хотелось. Тем более что сексуальная агрессия со стороны Кольки вроде совершенно исключалась. И тут Машуня решилась на поступок, который нисколь не понравился бы ее маме.

— Ну пошли, — сказала она. — Только я всего на пять минут.

Лицо Кольки расцвело. Он засуетился и на радостях обещал Машуне купить в ближайшем киоске все, что ее душеньке будет угодно. А она подумала, что сам черт не разберет, почему он решил, что если девушка написала «ищу остроумного красавца», то она имеет в виду его. Пока что ни особого остроумия, ни красоты Машуня не заметила.

И вообще все показывало на то, что на роль бой-френда Колька однозначно не годится. Но сейчас она просто хотела куда-нибудь в теплое место.

В квартире было темно, где-то в глубине санузла слезоточиво всхлипывал унитаз, на кухне бормотало радио: какая-то тетка пионерским голосом расхваливала достоинства чудесной мази от грибков…

Колька включил свет, и тут же юркнул с головой в кладовку на поиски тапочек для гостьи.

— Проходи, я сейчас чайник поставлю!

Блаженствуя от тепла, Машуня сняла ботинки и огляделась. Прихожая в розовых обойчиках была обвешана всякими плакатами красавиц и культуристов. В углу торчала неизменная тумбочка с мутной хрустальной вазой, в которую складывалось все подряд: зажигалки, сломанные брелки и рожки для обуви. Сквозь приоткрытую дверь виднелась комната с двумя древними диванами и компьютером на письменным столе. Все кругом дышало мужским бытом и чистотой. И еще квартире явно не хватало капитальных вложений: все было стареньким и каким-то временным.

Кто бы мог подумать, что пижон Стасик жил в такой халупе? Подумав о нем, Машуня невольно вздохнула. Весь вечер она гнала его образ из памяти, а тут нечаянно пришла к нему в гости. Бывает же такое…

Настороженно вертя головой, она прошествовала в кухню. Из всей мебели там имелся поношенный гарнитур, тахта и журнальный столик, на котором стоял маленький телик, немытая тарелка из-под супа и пепельница. В пепельнице валялись окурки дорогих дамских сигарет со следами помады.

— Вот, держи! — счастливо объявил Колька, появляясь на пороге с тапками.

Машуня показала глазами на пепельницу, содержимое которой как-то не соответствовало Колькиному образу.

— Девушек сигаретками угощаем? — осведомилась она иронично. — Или сам балуешься?

Колька моментально схватил и тарелку и пепельницу и тут же кинулся все это мыть.

— Извини, — сконфуженно произнес он, — Нонна опять за собой ничего не убирает. Я ей уже сто раз говорил…

— А кто такая Нонна?

Долго чиркая зажигалкой, Колька наконец-то сумел добыть огонь и поставить чайник.

— Нонна — это Большой Нонсенс, — отозвался он без всякого выражения. Она здесь обитает.

Брови Машуни невольно поползли вверх.

— Как «обитает»? — переспросила она. — Ты же говорил, что это ваша со Стасом квартира…

— Да, мы раньше только вдвоем жили, а потом появилась Нонна. В общем-то, все с нее и началось…

— Что началось?

Колька вздохнул.

— Стас познакомился с ней на какой-то вечеринке у своего знакомого генерального директора «Полет-банка» Поленова. Дача, на которой была свадьба, кстати, его…

Машуня аж присвистнула: ничего себе у Стасика друганы! «Полет-банк», как-никак, — чуть ли не самое крутое финансовое учреждение в городе!

— В то время у Нонны с Поленовым определенные отношения сложились, продолжил Колька. — Только жила она у нас… Как раз после той вечеринки она начала чуть ли не каждый день приходить к нам в гости, потом несколько раз осталась ночевать… Ты только не думай: ни у Стаса, ни у меня с ней ничего не было… — торопливо заверил он.

— А что же было? — равнодушно спросила Машуня. Честно говоря, ее нисколь не интересовало жизнеописание какой-то Нонны.

Вода вскипела, и согласно законам гостеприимства Колька принялся за приготовление чая, заваривая его прямо в толстостенных кружках с логотипом радио «Пирамида».

— Понимаешь, она раньше снимала квартиру, а потом ее ограбили, и у нее ничего не осталось из вещей… — объяснил он.

— Так что ж она не ушла к этому своему Поленову? — вяло поддержала разговор Машуня.

— Так получилось, — как бы извиняясь, произнес Колька. — Ей к нему не хотелось. Да она вообще с трудом с людьми уживается.