Галина Полынская - Ночные стрекозлы

Тяжело вздохнув, Влад вернулся к бокалам, а я пошла совать свой любопытный нос во все щели.

К трем часам пожаловал первый гость, и все забегали с квадратными глазами. Похоже, гость прибыл важный. В баре заиграла музыка, откуда-то возникли длинноногие, сильно декольтированные девушки в количестве четырех штук и, гремя копытцами, проскакали мимо нас, обдав душистым облаком. Я заинтересовалась, откуда же они выскочили, и после непродолжительных поисков обнаружила еще одну дверь, ведущую в сравнительно просторную комнату с шестью кроватями, тумбочками и шифоньером. Обстановка напоминала номер средней гостиницы – не отвратно, но и без особого комфорта и изысков.

Прикрыв дверь, вернулась обратно в кухонно-подсобные помещения и принялась симулировать рабочую деятельность, думая, как бы исхитриться и поглядеть, что ж там за крендель прикатился. С пылесосом наперевес примчалась Тайка – ее турнули с глаз долой, дабы не портила благородный пейзаж своим мусороуборочным видом. К сожалению, она не успела увидать гостя. Чтобы не путаться у суетящегося народа под ногами, но в тоже время не желая пропустить что-нибудь важное, мы с подругой рассредоточились по местности: Тая затаилась в коморке отдыха, открыв дверь так, чтобы угол обзора стал побольше, а я причучурилась на табуреточке в уголке рядом с кухней, где развернулся активный фронт работ по приготовлению разносолов для клиента. Кашеварил один единственный повар, но зато какой колоритный: плохо выбритый кавказский гражданин с пламенным взором, ростом с сидящую собаку, с красной косынкой на голове, повязанной в лучших традициях пиратской моды. Работы у Владика моментально прибавилось, помимо кастрюль-сковородок-ножей он должен был мыть еще фрукты-овощи-мясо-рыбу. Судя по масштабу готовки, господин приехал сюда не с девушками развлекаться, а пожрать до остановки пульса. Пиратский поварок отдавал Владу команды, вперемешку с двусмысленными комплиментами и всячески норовил ущипнуть красавицу за задницу. Владик улыбался, хихикал и еле сдерживался, чтоб не дать ему в табло сковородой, я же в своем уголке тихонечко тряслась от беззвучного хохота, жалея, что нет под рукой видеокамеры.

– Сеныч, – внезапно нарисовалась передо мной Тая, – клиент вошел в бар!

– Откуда знаешь?

– Официант бегает туда-сюда, дверь открывается, я и подсмотрела. Сидит за столиком с двумя местными девицами, солидный такой мужичина, при костюме.

Я поблагодарила ее за ценнейшую информацию, и Таиска поскакала продолжать наблюдения.

Обедал «почетный пассажир» «Королевы Марии» долго, плотно, основательно, официант только успевал таскать харчи. Улучив момент, я припала к щели неплотно прикрытой двери поглядеть на праздник чревоугодия. Помимо бутылки вискаря, на столике красовалось серебряное ведерко с двумя флаконами шампанского. Объедался господинчик вместе с девушками, то бишь, они не просто сидели с ним рядом для антуража, но и принимали непосредственное участие в трапезе. Шикарные особы трескали за обе щеки так, словно только что вернулись из голодающей Африки. Сначала я решила, что их просто-напросто не кормят в целях сохранения экстерьера и экономии продуктов, а потом поняла, что чем больше они сожрут и выпьют, тем веселее станет сумма счета.

– Чего там? – незаметно подкрался и напугал меня Владик.

– Фух! Нафиг так подкрадываться?!

– А что я должен топать и орать? Так что там? Дай поглядеть.

Я уступила ему место и стала следить, как бы нас не застукали за этим неприглядным занятием.

– Надо же, – сказал Влад, – похоже, это Юрий Астраханцев собственной персоной.

– Кто он такой и почему ты его знаешь?

– Ты, Сен, совсем политикой не интересуешься?

– Да, в общем-то, нет, я так… сочувствующая. А он что, из политики?

– Еще как из политики, он как-то даже в президенты баллотировался. Сейчас в Думе заседает.

– Понятно, думак, значит, интэрэсно, интэрэсно, вот куда уходят денежки честных налогоплательщиков. Как думаешь, сбегать за фотоаппаратом?

– Лучше не стоит, да и не делает он ничего предосудительного, просто обедает в женском обществе.

– Он обедает в закрытом вип-борделе в компании стриптизерш-проституток, мне кажется, получатся симпатичные кадры и забойный репортаж.

– Не лезь, Сена в кучу, от которой воняет политикой и очень-очень большими деньгами, а то от нас самих и от нашей газеты мокрого места не останется. В конце-концов, мы сюда не за этим пришли. Кстати, очень симпатичный чепчик, тебе идет.

– Вот только издеваться не надо, Владислава!

Налопавшись и нахряпавшись вискарика, господин депутат отчалил вместе с девицами в нумера. Владу привалило посуды, Тае – уборка стола и пола в баре, одна я маялась без дела, не зная, куда приложить свои горничные усилия.

Вскоре, один за другим стали подъезжать клиенты – сплошь солидные дядюсы, обвешанные мобильниками. К вечеру набралось семь человек, среди них Влад опознал еще парочку известных политиков и одного раскрутейшего бизнесмена, не слезавшего с телеэкранов – его лицо было знакомо даже мне. Да уж, если здесь такая публика тусуется, то девушек легче убивать, чем заставлять молчать по-хорошему.

К восьми подъехала группка девушек. Они прошмыгнули мимо нас в комнату местных красоток и заперлись там, из чего я сделала вывод, что не все барышни живут в «Королеве Марии» безвылазно. Как стало ясно позднее, приехавшие девушки являлись стриптизершами. В девять, когда основательно поддатая публика созрела для зрелищ, началась танцевальная программа.

Гудел народ долго, последние, самые крепкие гуляки разобрали оставшихся стриптизерш и расползлись по номерам к половине третьего ночи. Пока все привели в порядок, прибрали-помыли, время подобралось к началу пятого и мы уже еле-еле таскали ноги. Наконец-то от Елизаветы поступила команда отдыхать и мы поспешили в свою каморку. Стянули халаты и рухнули на топчаны, не раздеваясь, обуреваемые единственным желанием поскорее заснуть.

– Я хочу домой… – прозвучал в темноте печальный голос Владика. И я отсоединилась от связи с миром, провалившись в сон.

Выспаться нам с Тайкой толком не дали, в десятом часу нас растолкала Елизавета и отправила убирать освободившиеся номера. Счастливая посудомойка осталась храпеть, прикрывшись париком. Зевая и спотыкаясь на ходу, мы проследовали в санузел, где совершили омовение и почистили ротовые полости выданными щетками. Затем проследовали на кухню, где самостоятельно соорудили себе по бутерброду с остатками вчерашних сырно-колбасных изделий и по чашке растворимого кофе. Довольно приличного, между прочим, кофе, он даже чем-то отдаленно напоминал настоящий. Завтрак малость взбодрил нас, хотя сильного желания приступать к уборке мы все равно не испытывали. Борясь с зевотой, Тая вооружилась пылесосом и мы потопали трудиться. Отыскав дверь голубой заслоночкой, что означало: номер пуст, я на всякий случай постучала и, не дождавшись ответа, заглянула внутрь. Да-а-а, праздник явно удался. Вся постель раскурочена, покрывало на полу, на ковре валяются бутылки, на стеклянном столике окурки-объедки… короче, полный бардак. Не могут люди отдыхать так, чтобы не обсвинячить всю округу, ну никак не могут. Кручинясь и печалясь, я взялась за дело.