Наталья Александрова - Соло для часов с секретом

Тут же вкралась мысль, что отец его при всех своих недостатках был человек неглупый и милых невестушек видел насквозь. Однако сделал так, как сделал. В конце концов, подумал Михаил, отец больше пекся о благополучии своих сыновей и сделал так, как им будет лучше. Им, но не ему, младшему.

«Пора бы тебе простить отца», – услышал Михаил укоризненный голос мамы и понял, что она права.

– Марьяна, это кто пришел-то? – раздался зычный голос из другой комнаты.

– Кто у вас там? – встрепенулась Анна.

– А ты не знаешь? – Лицо Марианны перекосилось, как будто она съела подряд шесть лимонов. – Тетя Шура!

– Она жива? – от неожиданности слишком громко спросила Анна.

– Жива! – громогласно подтвердила появившаяся на пороге холла высокая дородная старуха с палкой. – А ты, Анна, гляжу, и не рада? Да мне наплевать, я не к тебе в гости приехала. И не к ним. – Она махнула палкой в сторону Марианны и Сергея. – Я приехала племянника моего помянуть, Арсения покойного. Не довелось на могилу горсть земли бросить, так хоть на сорок дней помяну…

– Что это за чудо? – шепотом спросила Лиза, подойдя неслышно.

– Тетка отца, Александра… – Михаил замялся, сообразив, что не знает отчества. – Я сам ее ни разу не видел, вроде ей лет восемьдесят уже… Вот уж правда что чудо…

На тетке, как и на Лизе, тоже было все черное – широченные, как у революционного матроса, брюки, сверху свободная блуза, как у художника Тюбика из сказки про Незнайку. Только у Тюбика еще был шелковый бант на шее, а у тетки на шее ничего не было, зато седые растрепанные волосы были прихвачены черной повязкой на манер пиратской.

Зоркими не по возрасту глазами оглядев холл, тетка без промедления направилась к Михаилу.

– Ты, что ли, поскребыш? Тайный плод любви несчастной?

– Ну я! – Михаил внутренне напрягся, решив, что, если чертова старуха скажет что-то неуважительное про его мать, он не посмотрит на возраст и поставит ее на место.

– Не похож, – гудела тетя Шура. – Видно, в мать удался. Ну, счастливый будешь! Это жена твоя? Красивая девка, не чета этим… – Она пренебрежительно махнула палкой в сторону невесток.

– Подруга… – смутился Михаил.

– Ну и ладно, – согласилась тетка, – мне без разницы. Давно тебя повидать хотела, интересно мне было. Арсения даже просила тебя привезти, да он все отнекивался. На похороны-то я не успела, тут вот какое дело. Пошла летом в магазин, а на переходе машина меня и сбила. И вроде встала на свои ноги, водитель такой вежливый, выскочил, до дому меня довез, до квартиры проводил и ушел. А потом выясняется, что у меня перелом шейки бедра. Хорошо, что старухи наши, что возле подъезда круглые сутки сидят, номер машины записали! Ну, я тебе скажу, разведка работает! Я-то с ними никогда не сижу, так они все равно все про всех досконально знают! Нашли его, конечно, деньги на операцию вытрясли.

– Как же вы на операцию-то решились в таком возрасте? – невольно спросил Михаил.

– А я так решила: будь что будет, но лежать колодой не стану! Вот хожу теперь с палкой, но скоро и палку брошу! Так что не сомневайся, у нас порода крепкая…

Стуча палкой, она устремилась к дивану, а в холле появился еще один гость – средних лет подвижный мужчина с маленькой козлиной бородкой и напоминающими рожки завитками темных волос, обрамляющими лысину.

– Это Аристарх Алексеевич, семейный юрист, – шепнул Михаил Лизе. – Ты с ним построже, он бабник ужасный, ни одну женщину не пропустит.

– Очаровательница! – завопил Аристарх и с размаху приложился к ручке Марианны. – Как вам идут эти полосочки! Что-то такое игривое, кошачье…

Михаил подумал, что если уж непременно переходить на звериные сравнения, то Марианна напоминает скорее зебру – немолодую, тощую и мосластую.

Аристарх подскочил уже к Анне, приобнял ее за плечи и прошептал на ушко что-то фривольное, отчего щеки Анны еще больше покраснели, она взвизгнула и шутливо хлопнула ловеласа по руке.

Аристарх бодрым козликом проскакал через комнату к Михаилу и его даме, но по дороге притормозил и расшаркался перед тетей Шурой.

– Александра Савельевна, сколько лет, сколько зим!

– И век бы тебя не видала, шут гороховый, – проворчала тетка, не стараясь понизить голос.

– Все такая же несгибаемая женщина! – восхитился Аристарх. – Время вас не берет, однако у нас с вами дельце есть незаконченное…

– Нет у нас с тобой никаких дел и не будет! – отрубила старуха и для верности стукнула в пол палкой.

– Выглядите вы неплохо, поправились, посвежели, – гнул свое Аристарх. – Однако я, как вы знаете, адвокат и вынужден напомнить вам, что ничто в этом мире не вечно, все под Богом ходим, и как бы чего не вышло…

– Сгинь с глаз моих! – заревела старуха и замахнулась на адвоката палкой, тот едва успел отскочить.

Михаил хмыкнул, уж очень забавно выглядел Аристарх Алексеевич с испуганными глазами и темными колечками волос, напоминающими рожки.

– А-а, Миша, – сказал Аристарх, оглядываясь, – и ты здесь?

– А где мне еще быть-то в такой день! – излишне резко ответил Михаил. – Вот познакомьтесь, это Лиза.

Он подумал, что если адвокат начнет сейчас приставать к Лизе, то не позаимствовать ли на время у тети Шуры палку и не двинуть ли козлобородого по лысине? И тут же сам удивился – что это на него накатила этакая кровожадность?

Однако Аристарх не стал с Лизой фамильярничать, даже к ручке не приложился, просто кивнул и отошел.

Появилась унылая пожилая женщина в коричневом платье, напомнившая Михаилу его первую школьную учительницу, и прошелестела невыразительным голосом, что кушать подано.

– Прошу в столовую! – объявила Марианна, и все оживились.

Столовая также поражала пышностью и блеском. Михаил вспомнил, что раньше здесь был кабинет отца. Исчезли стеллажи темного дерева, заполненные книгами, массивный письменный стол и лампа с зеленым абажуром, исчезли старинные гравюры на стенах и мягких тонов ковер на полу. Теперь в комнате стояли ужасающих размеров обеденный стол (очень дорогой, как не преминула заметить Марианна) и стулья с высокими спинками, новые обои искрились и переливались, свет помпезной люстры отражался в серебряном соуснике и слепил глаза.

Марианна, стремясь поразить гостей, выставила парадный сервиз и массу серебряных приборов. Причем стол отчего-то не был накрыт скатертью, только перед каждым гостем лежала белая крахмальная салфетка. Еще одна салфетка стояла кульком на тарелочке. Для пущего эффекта стол был украшен темными свечами в массивных серебряных подсвечниках.

Несмотря на обилие приборов, тарелок и салатников, еды было мало. Михаил вспомнил, что Марианна не умеет готовить, не зря сама такая худущая. Она сама говорила, что еда ее никогда не интересовала, она хотела остаться стройной на всю жизнь. Очевидно, прислугу она тоже не умела выбирать – та в смысле приготовлении блюд совсем недалеко ушла от хозяйки. Михаил снова подумал, что отец неправильно распорядился наследством – если бы хозяйкой дома была Анна, то хоть поели бы все вволю. Михаил был с работы, голодный с утра, оттого сердитый. Да еще родственнички смотрели косо.