Наталья Александрова - Соло для часов с секретом

Лола даже не стала отвечать, посчитав вопрос риторическим. Она отдала рассерженной продавщице платье и вышла из магазина. Маркиз шел сзади и скрежетал зубами.

– Ленечка, – Лола поняла, что следует срочно задобрить компаньона, – а давай заедем куда-нибудь пообедать?

– Некогда мне с тобой по ресторанам расхаживать! – мрачно заявил Маркиз. – И так сколько времени потеряли! Дома поедим!

– Угу. – Лола на всякий случай отошла подальше. – Вчера ты три раза пил чай с пирогом, так? Сегодня утром на завтрак сожрал остатки рулета. Так что остался только грибной суп и то только потому, что я спрятала его в холодильнике в отделении для овощей.

– Ну надо же. – Леня даже остановился. – А я-то обыскал весь холодильник, а туда заглянуть не догадался!

– Бедная женщина! – привычно вздохнула Лола, сидя в машине.

– Кто – ты? Ты бедная женщина? Ну уж это ты загнула!

– Да не я, а твоя будущая жена! Тебя ведь легче убить, чем прокормить… Ей придется сутками стоять у плиты…

– Не надо жалеть ту, которой нет и никогда не будет! – привычно отмахнулся Леня и притормозил у ларька, где торговали курами гриль. – Вот и решение проблемы, видишь, как просто. И нечего делать трагедию из моего аппетита!

Курицу съели за один присест – помогли кот с Пу И. Попугай не одобрял поедания себе подобных, поэтому весь обед кричал с холодильника разные гадости, пока Лола не насыпала ему ореховой смеси из собственных запасов.

После обеда Маркиз разложил на столе альбом в малиновом переплете и уставился на фотографии с самым решительным видом.

– Лолка, я чувствую, что загадка скрыта где-то поблизости!

– Ничего ты не чувствуешь, – хладнокровно заметила Лола. – Просто боишься признаться, что зашел в тупик.

– Ну хорошо, ты была права, – со вздохом согласился Маркиз. – Драгоценности были. Прадедушка-ювелир спрятал их в тайнике и хитро зашифровал его местонахождение. Я не очень-то верю, что они лежат там в целости и сохранности, но следует этот тайник найти, чтобы окончательно в этом убедиться. Тогда я буду считать свою работу выполненной. Что мы имеем?

– Часы, – ответила Лола.

– Самые обычные часы, – подтвердил Леня и отогнал Пу И, который с Лолиных колен запрыгнул на стол и вздумал поиграть с серебряной цепочкой. – На крышке выгравирован скорпион, часы играют мелодию старой песни под названием «Разлука». Ну и что?

Лола не ответила, она с интересом разглядывала фотографию, где семья была снята на даче, и думала, пошла бы ей такая шляпа, как вот на этой даме с краю. Пожалуй, пошла бы, и к ней белое кисейное платьице… И сыграть Нину Заречную в «Чайке». Или нет, пожалуй, для «Чайки» нужно что-то более романтическое… А в таком прикиде можно сыграть Елену Андреевну из «Дяди Вани» или Ирину из «Трех сестер». «В Москву! В Москву!»

– Какая Москва?! – рассердился Леня. – Опять ты меня не слушаешь! Лолка, очнись, снова грезишь? Воображаешь себя Ермоловой?

– Да слушаю я, – с досадой отозвалась Лола, – а вот смотри – деревня Разлукино. И песня «Разлука».

Компаньоны посмотрели друг на друга очень внимательно, после чего Леня открыл часы. Однако часы заиграли совсем не «Разлуку».

– Что за черт… – растерянно сказал Леня, – ведь была же «Разлука»… А ну-ка еще раз…

Теперь часы снова заиграли другую мелодию. То есть уже третью.

– Очень интересно. – Леня почесал в затылке, – еще одна песенка.

– Это не песенка, а хор девушек из оперы «Аскольдова могила», – холодно пояснила Лола и добавила ехидно: – Серый ты, Ленечка, как осенний вечер!

– Мурм… – раздалось снизу, это кот Аскольд пришел поинтересоваться, отчего треплют его имя и кому это он понадобился.

– Аскольдик, что она говорит? – Маркиз схватил кота и прижал к себе. – Какая еще могила?

– «Аскольдова могила» – это опера композитора Верстовского. – Теперь Лола была само терпение. – Я, конечно, понимаю, что у тебя нет специального музыкального образования, однако такие элементарные вещи должны были рассказывать тебе в пятом классе на уроке пения.

– Да уж конечно, где уж нам уж, – надулся Леня. – Мы не ходили в музыкальную школу два с половиной года и не знаем, как пишутся ноты, а на уроке пения мы пели исключительно про «раз дощечка, два дощечка – будет лесенка, раз иголка, два иголка – будет елочка!».

– Вот и я о том же, – кротко поддакнула Лола, так что Маркизу захотелось немедленно стукнуть свою напарницу по затылку чем-нибудь тяжелым.

Однако он быстро успокоился, потому что привык не обращать внимания, когда Лолка заедается, и еще потому, что сейчас не было времени на пустые препирательства. Он еще раз закрыл и открыл крышку, и часы наконец заиграли «Разлуку».

– Все ясно, часы по очереди играют три мелодии. Беру на себя смелость предположить, что эти мелодии говорят о местонахождении тайника, так?

Лоле надоело ехидничать, и она согласно кивнула головой.

– Значит, первая песня называется «Разлука», и деревня, где находилась прадедова дача, называется Разлукино. Это на юг, в сторону Луги.

– Думаешь, дача сохранилась? – с сомнением спросила Лола. – Это же все-таки не дворец каменный, давно, наверное, сгорела.

– Возможно. Да теперь никто и не скажет, где эта дача была, – согласился Леня. – Прадед был человек умный и предусмотрительный, наверняка выбрал для тайника что-то более долговечное, чем деревянный дом. Стало быть, ищем следующую подсказку. Кто такой был этот Аскольд, про могилу которого сочинили целую оперу?

Кот поднял голову и смотрел с недоумением – дескать, вот же я, что это на тебя нашло, хозяин?

– Слушай, ну это уже ни в какие ворота не лезет! – возмутилась Лола. – Аскольд и Дир – древние князья, они правили в Киеве в девятом веке, а их убили предательски. И то место под Киевом, где погиб Аскольд, считается священным, там церковь стоит и по сей день! Твое невежество, дорогой, иногда меня просто поражает!

– Ой-ой-ой, какие мы умные! – отмахнулся Маркиз. – Тебе бы лекции читать для пенсионеров в нашем ЖЭКе! Лучше скажи, о чем там поют хором эти девушки?

– Та-ла-ла-ла… – запела Лола. – Ну, что-то такое о том, что грустно томиться взаперти и что даже песни им не в радость, поют они исключительно от тоски.

Леня тяжко вздохнул, пожалев о том благословенном времени, когда женщины сидели взаперти и пикнуть не смели. Ох, не ценили мужики в девятом веке своего счастья!

– Так, – протянул он, – это нам не подходит. Где в наше время тетки сидят взаперти? В монастыре, что ли? Или в женской тюрьме? Насколько я знаю, в тех краях женской тюрьмы нету. Так что пока за ориентир примем могилу. Аскольд, да прекрати царапаться, вообще не о тебе речь!

– Могила в окрестностях деревни Разлукино. – Лола скептически хмыкнула. – Нам что, все кладбища перекапывать придется? Люди не поймут…