Наталья Александрова - Глаз Ночи

Зарудный налил еще полстакана коньяку и только было поднес стакан к губам, как на столе у него зазвонил телефон. Ничего хорошего он от телефонных звонков не ждал и поэтому не сразу взял трубку.

– Что не отвечаешь? – раздался в трубке властный хрипловатый голос. – Скрываешься? От меня не скроешься.

Ладони Зарудного стали влажными: этого человека он боялся больше всех, в его руках были сосредоточены огромная власть, огромная сила и огромные деньги… и его деньгами Зарудный тоже рискнул. Рискнул и проиграл.

– Что вы, Артур Филаретович, – дрожащим растерянным голосом проговорил Зарудный, – зачем мне от вас скрываться?

– Зачем? Это ты хорошо знаешь, зачем! Что за бардак ты у себя устроил? В какую авантюру ввязался?

– Что… что вы имеете в виду?

– Ты дураком-то не прикидывайся! Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! Прокололся с камнем?

Зарудный закрыл глаза. Он был в отчаянии. Кто заложил его? Кто растрепал про его провал с изумрудом?

Человек с властным хрипловатым голосом почувствовал его отчаяние, его страх, и явно получил от этого удовольствие. В голосе его послышались довольные нотки хищника, играющего со своей жертвой.

– Что, думал, я не узнаю? Нет, шалишь, я все узнаю! От меня ничего не утаишь! Ну что, завтра приедешь ко мне в Юкки, поговорим, разберемся, как будешь долг отдавать…

В трубке послышались гудки отбоя.

Зарудный представил, как будут развиваться события. Завтра этот матерый хищник отберет у него за долги все имущество, а потом отдаст его, разоренного и выпотрошенного, на растерзание остальным кредиторам. Как в мире хищников – сначала насыщается лев, а потом он отдает остатки своего пиршества гиенам.

Зарудный застонал. Он нажал кнопку вызова телохранителя – ему хотелось приказать Мише Молотку разобраться со своим персоналом и выяснить, кто из охранников заложил шефа, кто передал его кредиторам историю с изумрудом.

На сигнал никто не появился. Чувствуя неладное, Зарудный начал подряд нажимать все кнопки вызова, наконец дверь кабинета приоткрылась, и на пороге появилась горничная – испуганная, растрепанная, с размазанной тушью.

– Где Молоток? – рявкнул Зарудный. – Почему не является на вызов?

– Михаил Евгеньевич час назад вещи собрал и уехал, – скороговоркой доложила горничная, – и ребята почти все с ним… А кто не с ним, те тоже уехали… И нельзя ли мне, Артем Николаевич, получить за последнюю неделю? Я вообще-то хотела… меня к модельеру Стаканскому приглашали…

– Вон! – заорал Зарудный и запустил в горничную стаканом. – Все убирайтесь вон! Сволочи! Крысы! Мерзавцы!

Он понял, что заложил его верный Миша.

Маркиз открыл дверь своим ключом, он был уверен, что Лола еще не вставала. Вчера она явилась поздно ночью, и когда Маркиз с Пу И выскочили ее встречать, Леня был поражен сиянию Лолиных глаз. Даже Пу И не пожелал с Лолой общаться – от нее за версту несло другим мужчиной. Еще от Лолы пахло счастьем и любовью.

Она была полна энергии и обожала весь мир, поэтому не заметила ни косых взглядов Маркиза, ни отчуждения Пу И. Примерно полтора часа она плескалась в ванной, напевая старинные романсы типа «Нет, не тебя так пылко я люблю…» и «Не говорите мне о нем…».

Маркиз был уверен, что Лола проспит часов до двух, но каково же было его удивление, когда он застал ее бодрствующей, умытой, причесанной и даже слегка накрашенной, а ведь на часах не было еще и одиннадцати.

– О, ты уже встала! – осторожно обрадовался он. – А я вот тут принес к завтраку…

Он протянул Лоле коробку, где лежали свежие круассаны из швейцарской кондитерской «Эклер».

– И еще кофе хорошего прихватил, арабика. – Маркиз остановился на полуслове, потому что ему очень не понравились какие-то суетливые нотки в собственном голосе.

Он кинул пакеты на стол в кухне и прошел в гостиную, заметив мимоходом в открытой двери Лолиной комнаты, что на полу лежит чемодан, наполовину заполненный вещами. Не напрасно он ожидал неприятных сюрпризов, они не заставили себя ждать. Маркиз сжал зубы и решил не помогать Лоле начать трудный разговор, пускай сама выкручивается как может.

– Леня, – начала Лола, появляясь на пороге гостиной, – я должна тебе сказать…

Маркиз молчал, демонстративно отвернувшись к стене, и Лола тотчас завелась.

– В общем, так, – сказала она звенящим голосом, – я решила изменить свою жизнь.

– Вот как? – Маркиз повернулся и поднял брови.

– Да, так. Думаю, с тобой мы в расчете, то есть я не имею в виду деньги, то есть насчет денег мы уже все выяснили.

– Верно, – не мог не признать Маркиз. – Деньги за последнюю операцию, тот миллион, мы поделили на троих по-честному.

– Дело совершенно не в деньгах! – возмутилась Лола.

– Вот именно, тем более что у твоего банкира их навалом, – невозмутимо, как ему казалось, заметил Маркиз.

– Ну хорошо, назовем вещи своими именами, – согласилась Лола, – я ухожу к Ангелову.

– Ты считаешь, что это кардинально изменит твою жизнь? – Маркиз снова приподнял брови.

– Послушай, мне всегда не везло в любви! – взмолилась Лола. – Вечно попадались какие-то козлы! Или идиоты! И вот когда у меня появился шанс связать свою жизнь с приличным человеком хотя бы на время, ты воспринимаешь это в штыки!

– Но, дорогая, – Маркиз уже полностью овладел собой, – что же ты так волнуешься? Если ты решила все окончательно и бесповоротно, я вовсе не собираюсь тебя разубеждать!

В глубине души Лоле хотелось именно того, чтобы ее разубеждали, чтобы Маркиз прижимал руки к сердцу и восклицал, что он не сможет без нее жить, что она дорога ему, как никто другой, и что он любит ее, «как сорок тысяч братьев любить не могут».

Совсем недавно Лола перечитывала Шекспира, а сыграть Офелию мечтает любая актриса.

Лола решительно тряхнула головой, чтобы избавиться от глупых мыслей: Ленька верен себе, он ни за что не станет ее удерживать.

– Ты всегда вспоминал обо мне, только когда тебе нужна была партнерша! – горько пожаловалась она. – Ты никогда обо мне не заботился, принес ты хоть когда-нибудь мне букет цветов?

Маркиз мог бы напомнить, как он спас ей жизнь, вызволив от бандитов, но счел за лучшее промолчать.

– Ты никогда меня не понимал! – воскликнула Лола и продолжала собирать вещи.

– Ты думаешь, что он тебя поймет? – не выдержал Леня, хоть и дал себе слово не вступать в бесполезную перепалку.

– Он сказал, что любит меня такой, какая я есть!

– Вот как? – Маркиз снова поднял уже изрядно подуставшие от этакой гимнастики брови.

– И прекрати все время орать, как попугай, – «вот как, вот как»! – заорала Лола. – И бровями не двигай, а то они так и останутся на лбу навсегда!

– Ну знаешь, – вскипел Маркиз, – манеры у тебя определенно испортились.